Неточные совпадения
«Ребячливо думаю я, — предостерег он сам себя. — Книжно», — поправился он и затем подумал, что, прожив уже двадцать пять
лет, он никогда не испытывал
нужды решить вопрос: есть бог или — нет? И бабушка и поп в гимназии, изображая бога законодателем морали, низвели его на степень скучного подобия самих себя. А бог должен быть или непонятен и страшен, или так прекрасен, чтоб можно было внеразумно восхищаться им.
Он имеет своего какого-то дохода рублей триста в
год, и сверх того он служит в какой-то неважной должности и получает неважное жалованье:
нужды не терпит и денег ни у кого не занимает, а занять у него и подавно в голову никому не приходит.
Софья Андреева (эта восемнадцатилетняя дворовая, то есть мать моя) была круглою сиротою уже несколько
лет; покойный же отец ее, чрезвычайно уважавший Макара Долгорукого и ему чем-то обязанный, тоже дворовый, шесть
лет перед тем, помирая, на одре смерти, говорят даже, за четверть часа до последнего издыхания, так что за
нужду можно бы было принять и за бред, если бы он и без того не был неправоспособен, как крепостной, подозвав Макара Долгорукого, при всей дворне и при присутствовавшем священнике, завещал ему вслух и настоятельно, указывая на дочь: «Взрасти и возьми за себя».
Вот я думал бежать от русской зимы и прожить два
лета, а приходится, кажется, испытать четыре осени: русскую, которую уже пережил, английскую переживаю, в тропики придем в тамошнюю осень. А бестолочь какая: празднуешь два Рождества, русское и английское, два Новые
года, два Крещенья. В английское Рождество была крайняя
нужда в работе — своих рук недоставало: англичане и слышать не хотят о работе в праздник. В наше Рождество англичане пришли, да совестно было заставлять работать своих.
Нигде так не применима русская пословица: «До Бога высоко, до царя далеко», как в Китае,
нужды нет, что богдыхан собственноручно запахивает каждый
год однажды землю, экзаменует ученых и т. п.
Хозяин осмотрел каждый уголок;
нужды нет, что хлеб еще на корню, а он прикинул в уме, что у него окажется в наличности по истечении
года, сколько он пошлет сыну в гвардию, сколько заплатит за дочь в институт.
В течение целых шестидесяти
лет, с самого рождения до самой кончины, бедняк боролся со всеми
нуждами, недугами и бедствиями, свойственными маленьким людям; бился как рыба об лед, недоедал, недосыпал, кланялся, хлопотал, унывал и томился, дрожал над каждой копейкой, действительно «невинно» пострадал по службе и умер наконец не то на чердаке, не то в погребе, не успев заработать ни себе, ни детям куска насущного хлеба.
Понадобилось бы еще с полгода, пожалуй, с
год, чтобы доплестись до этого: не было
нужды торопиться, время терпит.
Удивительный человек, он всю жизнь работал над своим проектом. Десять
лет подсудимости он занимался только им; гонимый бедностью и
нуждой в ссылке, он всякий день посвящал несколько часов своему храму. Он жил в нем, он не верил, что его не будут строить: воспоминания, утешения, слава — все было в этом портфеле артиста.
Может быть, он сладил бы и с этим открытием, но возле стояла жена, дети, а впереди представлялись
годы ссылки,
нужды, лишений, и Витберг седел, седел, старел, старел не по дням, а по часам. Когда я его оставил в Вятке через два
года, он был десятью
годами старше.
Пожилых
лет, небольшой ростом офицер, с лицом, выражавшим много перенесенных забот, мелких
нужд, страха перед начальством, встретил меня со всем радушием мертвящей скуки. Это был один из тех недальних, добродушных служак, тянувший
лет двадцать пять свою лямку и затянувшийся, без рассуждений, без повышений, в том роде, как служат старые лошади, полагая, вероятно, что так и надобно на рассвете надеть хомут и что-нибудь тащить.
Лет пятидесяти, без всякой
нужды, отец женился на застарелой в девстве воспитаннице Смольного монастыря.
Староста церкви говорил, правда, что они на другой же
год померли от чумы; но тетка моего деда знать этого не хотела и всеми силами старалась наделить его родней, хотя бедному Петру было в ней столько
нужды, сколько нам в прошлогоднем снеге.
В таком виде клуб влачил свое существование до начала 1918
года, когда самый клуб захватило и использовало для своих
нужд какое-то учреждение.
Ведь есть же справедливость, а он столько
лет бедствовал и терпел самую унизительную горькую
нужду!..
Спасибо, что лично исполнили мое поручение к свояку Владимира Ивановича, которому, между прочим, 12 апреля минуло 73
года. Бодр и свеж мыслию и телом! [Свояк Вл. Ив. Штейнгейля — М. И. Топильский, занимавший видное место в министерстве юстиции. Сохранилось много писем Штейнгейля к Пущину — сибирского периода и по возвращении из Сибири; все с просьбами о содействии в бытовых
нуждах.]
— Ну, что еще выдумаете! Что тут о философии. Говоря о философии-то, я уж тоже позайму у Николая Степановича гегелевской ереси да гегелевскими словами отвечу вам, что философия невозможна там, где жизнь поглощена вседневными
нуждами. Зри речь ученого мужа Гегеля, произнесенную в Берлине, если не ошибаюсь, осенью тысяча восемьсот двадцать восьмого
года. Так, Николай Степанович?
Потом она стала сама мне рассказывать про себя: как ее отец и мать жили в бедности, в
нужде, и оба померли; как ее взял было к себе в Багрово покойный мой и ее родной дедушка Степан Михайлович, как приехала Прасковья Ивановна и увезла ее к себе в Чурасово и как живет она у ней вместо приемыша уже шестнадцать
лет.
Я знал одного антрепренера, издававшего уже третий
год одну многотомную книгу. У него я часто доставал работу, когда нужно было поскорей заработать сколько-нибудь денег. Платил он исправно. Я отправился к нему, и мне удалось получить двадцать пять рублей вперед, с обязательством доставить через неделю компилятивную статью. Но я надеялся выгадать время на моем романе. Это я часто делал, когда приходила крайняя
нужда.
— Что жалеть-то! Вони да грязи мало, что ли, было? После постоялого-то у меня тут другой домок, чистый, был, да и в том тесно стало. Скоро пять
лет будет, как вот эти палаты выстроил. Жить надо так, чтобы и светло, и тепло, и во всем чтоб приволье было. При деньгах да не пожить? за это и люди осудят! Ну, а теперь побеседуемте, сударь, закусимте; я уж вас от себя не пущу! Сказывай, сударь, зачем приехал?
нужды нет ли какой?
Как бы то ни было, но мы подоспели с своею деловою складкой совершенно ко времени, так что начальство всех возможных ведомств приняло нас с распростертыми объятиями. В его глазах уже то было важно, что мы до тонкости понимали прерогативы губернских правлений и не смешивали городских дум с городовыми магистратами. Сверх того, предполагалось, что, прожив много
лет в провинции, мы видели лицом к лицу народ и, следовательно, знаем его матерьяльные
нужды и его нравственный образ.
— Прошлялся я по фабрикам пять
лет, отвык от деревни, вот! Пришел туда, поглядел, вижу — не могу я так жить! Понимаешь? Не могу! Вы тут живете — вы обид таких не видите. А там — голод за человеком тенью ползет и нет надежды на хлеб, нету! Голод души сожрал, лики человеческие стер, не живут люди, гниют в неизбывной
нужде… И кругом, как воронье, начальство сторожит — нет ли лишнего куска у тебя? Увидит, вырвет, в харю тебе даст…
Я не могла удержаться от слез и смеха, слушая бедного старика; ведь умел же налгать, когда
нужда пришла! Книги были перенесены в комнату Покровского и поставлены на полку. Покровский тотчас угадал истину. Старика пригласили обедать. Этот день мы все были так веселы. После обеда играли в фанты, в карты; Саша резвилась, я от нее не отставала. Покровский был ко мне внимателен и все искал случая поговорить со мною наедине, но я не давалась. Это был лучший день в целые четыре
года моей жизни.
Это
нужды нет, что край там холодный, что в нем больше тундра да мокрое место:
лето прежаркое, и такие места боровые случаются, что, кажется, и не расстался бы с ними.
— Сколько он башмаков в
год износит! — сетовала она на Гришу, — скоро, поди, и из рубашек вырастет… А потом надо будет в ученье отдавать, пойдут блузы, мундиры, пальто… и каждый
год новое! Вот когда мы настоящую
нужду узнаем!
Основа, на которой зиждется его существование, до того тонка, что малейший неосторожный шаг неминуемо повлечет за собой
нужду. Сыновья у него с детских
лет в разброде, да и не воротятся домой, потому что по окончании курса пристроятся на стороне. Только дочери дома; их и рад бы сбыть, да с бесприданницами придется еще подождать.
Но загадывать до весны далеко: как-нибудь изворачивались прежде, изворотимся и вперед. На то он и слывет в околотке умным и хозяйственным мужиком. Рожь не удается, овес уродится. Ежели совсем неурожайный
год будет, он кого-нибудь из сыновей на фабрику пошлет, а сам в извоз уедет или дрова пилить наймется.
Нужда, конечно, будет, но ведь крестьянину
нужду знать никогда не лишнее.
За первым мужичком следует другой, за другим — третий и так далее. У всех
нужда, и всех Конон Лукич готов наделить. Весной он обеспечивает себе обработку и уборку полей. С наступлением
лета он точно так же обеспечивает уборку сенокоса.
Николай Чудинов — очень бедный юноша. Отец его служит главным бухгалтером казначейства в отдаленном уездном городке. По-тамошнему, это место недурное, и семья могла содержать себя без
нужды, как вдруг сыну пришла в голову какая-то"гнилая фантазия". Ему было двадцать
лет, а он уже возмечтал! Учиться! разве мало он учился! Слава богу, кончил гимназию — и будет.
— Кандидатов слишком довольно. На каждое место десять — двадцать человек, друг у дружки так и рвут. И чем больше
нужды, тем труднее: нынче и к месту-то пристроиться легче тому, у кого особенной
нужды нет. Доверия больше, коли человек не жмется, вольной ногой в квартиру к нанимателю входит. Одёжа нужна хорошая, вид откровенный. А коли этого нет, так хошь сто
лет грани мостовую — ничего не получишь. Нет, ежели у кого родители есть — самое святое дело под крылышком у них смирно сидеть.
— А главное, — подхватил капитан, молчавший всё время, — вот что, Владимир Семеныч: — вы представьте себе, что человек, как я, например, служит 20-ть
лет на 200 рублях жалованья в
нужде постоянной: так не дать ему хоть за его службу кусок хлеба под старость нажить, когда комисьонеры в неделю десятки тысяч наживают!
Фоминишна. Уж пореши ты ее
нужду, Устинья Наумовна! Ишь ты, девка-то измаялась совсем, да ведь уж и время, матушка. Молодость-то не бездонный горшок, да и тот, говорят, опоражнивается. Я уж это по себе знаю. Я по тринадцатому
году замуж шла, а ей вот через месяц девятнадцатый годок минет. Что томить-то ее понапрасну! Другие в ее пору давно уж детей повывели. То-то, мать моя, что ж ее томить-то!
— Владай! Еще сам холостым ее сплел, с полсотни волчаков ею захлестал, когда помоложе был! Теперь только сколько
годов она без
нужды висит, владай!
— Vingt ans! И ни разу не поняла меня, о, это жестоко! И неужели она думает, что я женюсь из страха, из
нужды? О позор! тетя, тетя, я для тебя!.. О, пусть узнает она, эта тетя, что она единственная женщина, которую я обожал двадцать
лет! Она должна узнать это, иначе не будет, иначе только силой потащат меня под этот се qu’on appelle le [так называемый (фр.).] венец!
Он обо всех этих ужасных случаях слышал и на мой вопрос отвечал, что это, вероятно, дело рук одного раскольника-хлыста, Федота Ермолаева, богатого маляра из деревни Свистова, который, — как известно это было почтмейстеру по службе, — имеет на крестьян сильное влияние, потому что, производя в Петербурге по
летам стотысячные подряды, он зимой обыкновенно съезжает сюда, в деревню, и закабаливает здесь всякого рода рабочих, выдавая им на их
нужды задатки, а с весной уводит их с собой в Питер; сверх того, в продолжение
лета, высылает через почту домашним этих крестьян десятки тысяч, — воротило и кормилец, понимаете, всей округи…
Забыл Серебряный, что он без сабли и пистолей, и не было ему
нужды, что конь под ним стар. А был то добрый конь в свое время; прослужил он
лет двадцать и на войне и в походах; только не выслужил себе покою на старости; выслужил упряжь водовозную, сено гнилое да удары палочные!
Мелкопоместные понимали, что в них имеется
нужда, знали, что случаи такого рода повторяются не часто (раз в три
года), и спешили воспользоваться своими правами широкою рукой.
Не могу умолчать, что
лет через сорок, сделавшись владельцем Парашина, внук Степана Михайловича нашел в крестьянах свежую, благодарную память об управлении Михайла Максимовича, потому что чувствовали постоянную пользу многих его учреждений; забыли его жестокость, от которой страдали преимущественно дворовые, но помнили уменье отличать правого от виноватого, работящего от ленивого, совершенное знание крестьянских
нужд и всегда готовую помощь.
Ну что, какой твой
нужда?» Тут, как водится, с природною русскому человеку ловкостию и плутовством, покупщик начнет уверять башкирца, что
нужды у него никакой нет, а наслышался он, что башкирцы больно добрые люди, а потому и приехал в Уфимское Наместничество и захотел с ними дружбу завести и проч. и проч.; потом речь дойдет нечаянно до необъятного количества башкирских земель, до неблагонадежности припущенников, [Припущенниками называются те, которые за известную ежегодную или единовременную плату, по заключенному договору на известное число
лет, живут на башкирских землях.
Жизнь его была постоянною битвою со всевозможными
нуждами и лишениями; правда, он вышел довольно победоносно, то есть не умер с голода, не застрелился с отчаяния, но победа досталась не даром; в пятьдесят
лет он был и сед, и худ, и морщины покрыли его лицо, а природа одарила его богатым запасом сил и здоровья.
Аксюша. Ах, милый мой! Да я-то про что ж говорю? Все про то же. Что жить-то так можно, да только не стоит. И как это случилось со мной, не понимаю! Ведь уж мне не шестнадцать
лет! Да и тогда я с рассудком была, а тут вдруг…
Нужда да неволя уж очень душу сушили, ну и захотелось душе-то хоть немножко поиграть, хоть маленький праздничек себе дать. Вот, дурачок ты мой, сколько я из-за тебя горя терплю. (Обнимает его.)
А как детенок помер, уж она с той кручины выла-выла, голосила-голосила, да
нужда, да работа, всё хуже да хуже: так извелась в
лето, сердечная, что к Покрову и сама кончилась.
Непролазная грязь на дорогах, морозы, метели, расстояния громадные, народ грубый, дикий, кругом
нужда, болезни, а при такой обстановке тому, кто работает и борется изо дня в день, трудно сохранить себя к сорока
годам чистеньким и трезвым…
— А вот кому! Когда при деньгах вы встретите действительно хорошего человека, отдайте ему эти деньги или сразу все, или несколькими частями — и, значит, мы квиты. А тех, которым вы дадите деньги, обяжете словом поступить так же, как вы. И пойдет наша четвертная по свету гулять много
лет, а может, и разрастется. Ежели когда будет
нужда в деньгах — пишите, еще вышлю. Всякое бывает на чужой стороне…
—
Нужда, девка!
Нужда — сила, стальной прут в пружину гнет, а сталь — упориста! Тарас? Поглядим! Человек ценен по сопротивлению своему силе жизни, — ежели не она его, а он ее на свой лад крутит, — мое ему почтение! Э-эх, стар я! А жизнь-то теперь куда как бойка стала! Интересу в ней — с каждым
годом все прибавляется, — все больше смаку в ней! Так бы и жил все, так бы все и действовал!..
Много
лет существовал он одною игрой, но с каждым
годом ему труднее и труднее приходилось добывать рубли концом кия, потому что его игру узнали всюду и брали с него так много вперед, что только
нужда заставляла его менять свой блестящий «капитанский» удар на иезуитские штуки.
Четырнадцати
лет определили его в военную службу; он служил тихо, исправно, терпел постоянно
нужду, был во многих сражениях и получил несколько легких ран; он не имел никаких знаков отличия, хотя формулярный список его был так длинен и красноречив, что, кажется, должно бы его обвешать всякими орденами.
— Нет слушай: у него был добрый сосед, его друг и приятель, занимавший первое место за столом его, товарищ на охоте, ласкавший детей его, — простосердечный, который всегда стоял с ним рядом в церкви, снабжал его деньгами в случае
нужды, ручался за него своею головою — что ж… разве этого не довольно для погибели человека? — погоди… не бледней… дай руку: огонь, текущий в моих жилах, перельется в тебя… слушай далее: однажды на охоте собака отца твоего обскакала собаку его друга; он посмеялся над ним: с этой минуты началась непримиримая вражда — 5
лет спустя твой отец уж не смеялся.
Казалось, благоденствие должно было водвориться в государстве прочно и невозмутимо; в народе должно было утвердиться довольство; с каждым
годом все должно было улучшаться и совершенствоваться силою внутреннего, самобытного развития; не предстояло, по-видимому, ни малейшей
нужды в уклонении от прежнего пути; тем менее могла представляться надобность в каких-нибудь преобразованиях.
Имение главное, хотя и переписанное на имя жены, было спасено, и, если только свекла будет выходна и цены хороши, то к будущему
году положение
нужды и напряжения может замениться совершенным довольством.