Неточные совпадения
Газеты большевиков раздражали его еще более сильно, раздражали и враждебно тревожили. В этих
газетах он чувствовал явное намерение поссорить его с самим собою, ‹убедить его в безвыходности положения
страны,› неправильности всех его оценок, всех навыков мысли. Они действовали иронией, насмешкой, возмущали грубостью языка, прямолинейностью мысли. Их материал освещался социальной философией, и это была «система фраз», которую он не в силах был оспорить.
Взяв
газету, он прилег на диван. Передовая статья
газеты «Наше слово» крупным, но сбитым шрифтом, со множеством знаков вопроса и восклицания, сердито кричала о людях, у которых «нет чувства ответственности пред
страной, пред историей».
— В общем — это интересно. Но я думаю, что в
стране, где существует представительное правление,
газета без политики невозможна.
Результатом такого положения вещей является, конечно, не торжество государства, а торжество ловких людей. Не преданность
стране, не талант, не ум делаются гарантией успеха, а пронырливость, наглость и предательство. И Франция доказала это самым делом, безропотно, в течение двадцати лет, вынося иго людей, которых, по счастливому выражению одной английской
газеты, всякий честный француз счел бы позором посадить за свой домашний обед.
Газеты биржевиков и Тамани-холла громили «агитаторов», утверждали, что только иностранцы да еще лентяи и пьяницы остаются без работы в этой свободной
стране.
Теперь это талантливое произведение красовалось в сотнях тысяч экземпляров, и серьезные американцы, возвращавшиеся из своих контор, развертывали на ходу
газету именно в том месте, где находилась фигура дикаря, «дважды нарушившего законы этой
страны».
Нью-йоркские
газеты обмолвились о ней лишь краткими и довольно сухими извлечениями фактического свойства, так как в это время на поверхности политической жизни
страны появился один из крупных вопросов, поднявших из глубины взволнованного общества все принципы американской политики… нечто вроде бури, точно вихрем унесшей и портреты «дикаря», и веселое личико мисс Лиззи, устроившей родителям сюрприз, и многое множество других знаменитостей, которые, как мотыльки, летают на солнышке газетного дня, пока их не развеет появление на горизонте первой тучи.
Само собою разумеется, что услуги были охотно приняты, так как времена наступали довольно бурные: участились стачки и митинги безработных («которыми, — как писала одна благомыслящая
газета, — эта цветущая
страна обязана коварной агитации завистливых иностранцев»), и все это открывало новое поле природным талантам мистера Гопкинса и его склонности к физическим упражнениям более или менее рискованного свойства.
Он представлял себе, как подхватят эту фигуру
газеты, враждебные рабочему движению: «Первым явился какой-то дикарь в фантастическом костюме. Наша
страна существует не для таких субъектов…»
С одной стороны, во всякой
стране издается известное число
газет и журналов, печатается известное число книг.
Из
газет Ашанин узнал, что все пятеро шли на казнь с покорным равнодушием, обычным, впрочем, в такой
стране, как Китай, где жизнь человеческая не очень-то ценится и нередко находится в зависимости от вопиющего произвола.
Те стороны Парижа — и театральное дело, и лекции, и знакомства в разных сферах — теряли прелесть новизны. Политический"горизонт", как тогда выражались в
газетах, ничего особенно крупного еще не показывал, но Париж к зиме стал волноваться, и поворот Бонапартова режима в сторону конституционного либерализма, с таким первым министром, как бывший республиканец Эмиль Оливье, не давал что-то подъема ни внутренним силам
страны, ни престижу империи.
Всего этого было бы еще недостаточно, чтобы отправиться в
страну"заправским"корреспондентом. Но ни я сам, ни редакция
газеты, куда я собирался писать, и не смотрели так серьезно на подобную поездку. Меня успокоивало и то, что я, через посредство Наке, попаду сейчас в круг разноплеменных корреспондентов и испанцев из радикального лагеря, в чем я и не ошибся.
Такой"хозяйский"поступок показался мне весьма мало подходящим к редактору самой либеральной
газеты. Не затевая с Коршем истории, я свой законный протест высказал в письме к Суворину, где по-товарищески разобрал этот инцидент и выразился, между прочим, что этаким способом барыни увольняют прислугу, да и то в образованных
странах дают ей неделю, как говорится у французов.
В начале девятисотых годов издавалась в Симферополе
газета «Крым». Редактором ее был некий Балабуха, личность весьма темная. Вздумалось ему баллотироваться в гласные городской думы. Накануне выборов в
газете его появилась статья: во всех культурных
странах принято, что редакторы местных
газет состоят гласными муниципалитетов, завтра редактор нашей
газеты баллотируется, мы не сомневаемся, что каждый наш читатель долгом своим почтет и т. д.
Представители русских войск всех родов оружия со всех окраин России, иностранные представители и военные агенты всех
стран и корреспонденты всех европейских и даже американских
газет, торговцы, аферисты, крупные и мелкие, и бесчисленное количество всякого темного люда.
Затем, через двести пятьдесят лет, редакция современной русской
газеты любуется этим документом и, нимало не стесняясь помещенными в ней нелепостями, называет всю эту чепуху «достоверным источником, обстоятельно рисующим быт чужих
стран и предприимчивость, бескорыстие и патриотизм русских людей».
Сергей Андреич был умный и хороший человек и думал все то, что думали умные и хорошие люди его
страны и его времени, учившиеся в одних и тех же школах и читавшие одни и те же хорошие книги,
газеты и журналы.
А что потворства проискам проходимцев со стороны печати не только увеличивают наглость и дерзость людей этого сорта, но даже прямо накликают их в
страну на ее стыд и несчастие — мы это покажем из наступающего третьего очерка, герой которого протрубил о себе скаску через лейб-газету и тем приуготовил себе успех, какого не мог бы ожидать никакой иной штукарь, не заручившийся союзничеством с газетчиком.
Редакция большой и самой влиятельной теперь петербургской
газеты заинтересовалась этим документом и воспроизвела «скаску» с полным доверием ко всему, что там сказано. Она прямо назвала «скаску» Мошкина и Быкова «достоверным источником, который обстоятельно рисует быт чужих
стран и предприимчивость, бескорыстие и патриотизм русских людей».