Неточные совпадения
Эти слова были
сигналом. Жидов расхватали по рукам и начали швырять
в волны. Жалобный крик раздался со всех
сторон, но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги
в башмаках и чулках болтались на воздухе. Бедный оратор, накликавший сам на свою шею беду, выскочил из кафтана, за который было его ухватили,
в одном пегом и узком камзоле, схватил за ноги Бульбу и жалким голосом молил...
Крючники сходили к воде, становились на колени или ложились ничком на сходнях или на плотах и, зачерпывая горстями воду, мыли мокрые разгоревшиеся лица и руки. Тут же на берегу,
в стороне, где еще осталось немного трави, расположились они к обеду: положили
в круг десяток самых спелых арбузов, черного хлеба и двадцать тараней. Гаврюшка Пуля уже бежал с полуведерной бутылкой
в кабак и пел на ходу солдатский
сигнал к обеду...
Еще позже забежало несколько резвившихся после ужина мальчиков, и эти глянули и, забыв свои крики, как бы по
сигналу, молча ударились во всю мочь
в сторону.
В тех случаях, когда их нельзя было обойти
стороною, мы выстраивались
в одну шеренгу и по данному
сигналу все разом бросались вперед.
Сотня овец вздрогнула и
в каком-то непонятном ужасе, как по
сигналу, бросилась
в сторону от отары. И Санька, как будто бы мысли овец, длительные и тягучие, на мгновение сообщились и ему,
в таком же непонятном, животном ужасе бросился
в сторону, но тотчас же пришел
в себя и крикнул...
Елизавета Петровна и Шетарди только и ожидали начала военных действий со
стороны шведов, чтобы подать гвардии
сигнал к восстанию. Они могли начаться со дня на день. По улицам Петербурга ежедневно проходили войска, отправляемые
в Финляндию.
Наконец, 22 февраля произошло самое торжественное избрание, или «элекция», как выражались современники. По прибытии утренней зари и данному
сигналу из трех пушек народ толпою стал собираться со всех
сторон на площади, между церквами Николаевскою и Троицкою, где изготовлено было возвышение о трех ступенях, покрытое гарусным штофом и обведенное перилами, обитыми алым сукном.
В то же время выступили к тому месту полки под главным начальством есаула Якубовича.
Тринадцатого июля, после пробития утренней зари, по данному
сигналу из трех пушек все малороссийские полки вошли
в город пешие и поставлены были по обеим
сторонам дороги от гетманского дворца до церкви Святого Николая. Гарнизонный полк стоял около церкви. Когда последовал второй
сигнал, генеральные старшины, бунчуковые товарищи и прочие члены собрались во дворце, откуда, по третьему
сигналу, двинулись
в церковь.
Робко осмотрелся он сквозь деревья по
сторонам; никого не видать и не слыхать! Одни воды шумно неслись
в море. На взморье стояла эскадра, как стая лебедей, упираясь грудью против ярости волн. За ближайшим к морю углом другого острова (названного впоследствии Васильевским) два судна прибоченились к сосновому лесу, его покрывавшему; флаг на них был шведский. Временем с судов этих палили по два раза; тем же
сигналом отвечали из Ниеншанца.
—
Сигнал! — проговорил он. Казак поднял руку, раздался выстрел. И
в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных
сторон и еще выстрелы.