Неточные совпадения
Представьте себе, что какая-нибудь
башня, у подножия которой вы живете, грозит рухнуть; положим даже, вы знаете,
в которую
сторону она упадет, вы, конечно, уйдете за версту; а здесь, на корабле!..
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано, входит
в старое русло Бикина и по пути принимает
в себя с правой
стороны еще три обильных водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная
башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает
в Бикин
в 10 км к югу от станции железной дороги того же имени. Долина его издавна славится как хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
Вся мебель — красного дерева с бронзой, такие же трюмо
в стиле рококо; стол красного дерева, с двумя
башнями по
сторонам, с разными ящиками и ящичками, а перед ним вольтеровское кресло.
Все переходили по недоделанному полу
в комнату Мари, которая оказалась очень хорошенькой комнатой, довольно большою, с итальянским окном, выходившим на сток двух рек; из него по обе
стороны виднелись и суда, и мачты, и паруса, и плашкотный мост, и наконец противоположный берег, на склоне которого размещался монастырь, окаймленный оградою с стоявшими при ней угловыми
башнями, крытыми черепицею, далее за оградой кельи и службы, тоже крытые черепицей, и среди их церкви и колокольни с серебряными главами и крестами.
Монастырь, куда они шли, был старинный и небогатый. Со всех
сторон его окружала высокая, толстая каменная стена, с следами бойниц и с четырьмя
башнями по углам. Огромные железные ворота, с изображением из жести двух архангелов, были почти всегда заперты и входили
в небольшую калиточку. Два храма, один с колокольней, а другой только церковь, стоявшие посредине монастырской площадки, были тоже старинной архитектуры. К стене примыкали небольшие и довольно ветхие кельи для братии и другие прислуги.
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой
стороне!», а велев свернуть близ почтамта
в переулок и остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее
башню, чем православную церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной
стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и живот»; около дверей, ведущих
в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
Один из безработных, выкинутых этим огромным потоком, который лишь ненадолго затих там,
в той
стороне, где высились эти каменные вавилонские
башни и зарево огней тихо догорало, как будто и оно засыпало перед рассветом.
Путешественники стали держаться левой
стороны; хотя с большим трудом, но попали наконец на прежнюю дорогу и часа через два, выехав из лесу, очутились на луговой
стороне Волги, против того места, где впадает
в нее широкая Ока. Огромные льдины неслись вниз по ее течению; весь противоположный берег усыпан был народом, а на утесистой горе нагорной
стороны блестели главы соборных храмов и белелись огромные
башни высоких стен знаменитого Новагорода Низовския земли.
Пятьдесят лет ходил он по земле, железная стопа его давила города и государства, как нога слона муравейники, красные реки крови текли от его путей во все
стороны; он строил высокие
башни из костей побежденных народов; он разрушал жизнь, споря
в силе своей со Смертью, он мстил ей за то, что она взяла сына его Джигангира; страшный человек — он хотел отнять у нее все жертвы — да издохнет она с голода и тоски!
Польской генерал подозвал купца и пошел вместе с ним впереди толпы, которая, окружив со всех
сторон Наполеона, пустилась вслед за проводником к Каменному мосту. Когда они подошли к угловой кремлевской
башне, то вся Неглинная, Моховая и несколько поперечных улиц представились их взорам
в виде одного необозримого пожара. Направо пылающий железный ряд, как огненная стена, тянулся по берегу Неглинной; а с левой
стороны пламя от догорающих домов расстилалось во всю ширину узкой набережной.
Вытянув шею, он пристально всматривался
в даль, и там,
в петле реки, на высоком бугре, увенчанном маленькою рощею осин и берёз, воображение его строило большой каменный дом с зелёными ставнями и
башней на крыше; вокруг дома — подкова крепко слаженных, крытых железом служб, а от подножия холма во все
стороны разноцветными полосами лежат пашни.
Наконец, мы подошли к дому. Это было большое одноэтажное здание с мезонином, пристроенным на плоской кровле, с высокой
башней, как-то нелепо торчащей у самой стены, примыкавшей к горам… И днем здесь, по-видимому, было темно и мрачно,
в этом каменном гнезде, оцепленном со всех
сторон горами, а ночью оно производило удручающее впечатление.
Мыс Суфрен со
стороны моря имеет вид конусообразной
башни, прорезанной наискось какой-то цветистой жилой. Море пробило
в ней береговые ворота, к которым на лодке из-за множества подводных камней подойти трудно.
Ночь собиралась звездная и безлунная, очень тихая, с последним отблеском зари.
В сторону моста сгустились мачты и трубы, и дымка ходила над ярмарочным урочищем. Влево взгляд забирал только кругозор до Егорьевской
башни кремля, замыкавшей наверху всю панораму.
Волга и нижегородская историческая старина, сохранившаяся
в тамошнем кремле, заложили
в душу будущего писателя чувство связи с родиной, ее живописными
сторонами, ее тихой и истовой величавостью. Это сделалось само собою, без всяких особых «развиваний». Ни домашние, ни
в гимназии учителя, ни гувернеры никогда не водили нас по древним урочищам Нижнего, его церквам и
башням с целью разъяснять нам, укреплять патриотическое или художественное чувство к родной
стороне. Это сложилось само собою.
В стороне, обращенной
в поле, на правом углу стояла
башня, построенная очень давно, еще
в крепостное право.
Слышно было, как внизу вошли
в башню, и через минуту на валу показалась черная собака, старая знакомая Подгорина. Она остановилась и, глядя вверх,
в ту
сторону, где сидел Подгорин, дружелюбно замахала хвостом. А потом, немного погодя, из черной канавы, как тень, поднялась белая фигура и тоже остановилась на валу. Это была Надежда.
У другого шлем летит
в сторону, и он наклоняется, словно падающая
в Пизе
башня.
Они заперлись с войском
в городке, который с одной
стороны омывала Волга, с другой — Тьмака; ворота заделаны, из костров (
башен) выглянули пищали, зубцы перенизаны воинами, вооруженными смолой, каменьем, стрелами.