Неточные совпадения
Одного из таких старых дубов человеческого леса я видел
в Гарном Луге
в лице Погорельского. Он жил
сознательною жизнью в семидесятых и восьмидесятых годах XVIII века. Если бы я сам тогда был умнее и любопытнее, то мог бы теперь
людям двадцатого века рассказать со слов очевидца события времен упадка Польши за полтора столетия назад.
Среди русского народа,
в котором, особенно со времени Петра I, никогда не прекращался протест христианства против государства, среди русского народа,
в котором устройство
жизни таково, что
люди общинами уходят
в Турцию,
в Китай,
в необитаемые земли и не только не нуждаются
в правительстве, но смотрят на него всегда как на ненужную тяжесть и только переносят его как бедствие, будь оно турецкое, русское или китайское, — среди русского народа
в последнее время стали всё чаще и чаще появляться случаи христианского
сознательного освобождения отдельных лиц от подчинения себя правительству.
Движение вперед человечества совершается не так, что лучшие элементы общества, захватив власть, употребляя насилие против тех
людей, которые находятся
в их власти, делают их лучшими, как это думают и консерваторы и революционеры, а совершается, во-первых, и главное, тем, что
люди все вообще неуклонно и безостановочно, более и более сознательно усваивают христианское жизнепонимание, и, во-вторых, тем, что, даже независимо от
сознательной духовной деятельности
людей,
люди бессознательно, вследствие самого процесса захватывания власти одними
людьми и смены их другими, невольно приводятся к более христианскому отношению к
жизни.
Каким образом, мало-помалу, происходит развитие
сознательной жизни в человеке, довольно подробно излагается
в книге доктора Бока, на стр. 521–529. Мы считаем нелишним представить здесь его главные положения.
Не могу сказать, отчего это, но знаю, для чего: для того, чтобы
сознательный, разумный
человек переносил свою
жизнь из
жизни телесной
в жизнь духовную.
Воплотившийся Бог до конца разделил судьбу испорченного грехом мира и
человека, до крестной муки и смерти [«На землю сшел еси, да спасеши Адама, и на земли не обрет сего, Владыко, даже до ада снизшел, еси ищай» (Утреня Великой Субботы, Похвалы, статья первая, ст. 25).], и все отдельные моменты земной
жизни Спасителя представляют как бы единый и слитный акт божественной жертвы [Интересную литургическую иллюстрацию этой мысли мы имеем
в том малоизвестном факте, что богослужения пред Рождеством Христовым включают
в себя
сознательные и преднамеренные параллели богослужению Страстной седмицы, преимущественно Великой Пятницы и Субботы, и отдельные, притом характернейшие песнопения воспроизводятся здесь лишь с необходимыми и небольшими изменениями.
Наши мысли о
жизни, наши нахождения тайно и незаметно для нас определяются чем-то, лежащим вне нашего сознания.
Сознательное «я» думает, ищет, обретает дорогу, победительно вступает на нее — и не подозревает, что его все время толкал именно
в этом направлении его неучитываемый «Сам», великий разум его тела.
Человек смотрит на мир, думает, что можно верить своим глазам…