Неточные совпадения
В природной органической жизни дух и плоть еще не дифференцированы, но означает это не высшее
состояние духа, а элементарное его
состояние, всегда
связанное с тяжелой борьбой за существование и злым принуждением.
В самый трудный и ответственный час нашей истории мы находимся
в состоянии идейной анархии и распутицы,
в нашем духе совершается гнилостный процесс,
связанный с омертвением мысли консервативной и революционной, идей правых и левых.
Никто из присутствующих не знал побирушки; но одна ее одежда, состоящая на этот раз исключительно из лохмотьев,
связанных узлами и укутывавших ее с головы до ног, так что снаружи выглядывало только сморщенное, темное лицо старухи и несколько пучков серых, желтоватых волос,
в состоянии уж была обратить на себя всеобщее внимание.
Как
связанная не с субстанциальностью, но модальностью человеческого существа, как плод первородного греха, нравственность вообще не представляет собой вершины, абсолютной грани, она преодолима, ибо святость, хотя
в себя и включает «делание заповедей», но сама находится уже «по ту сторону добра и зла»; также и дети,
состояние которых, по слову Спасителя, является живой нормой Царствия Божия [«Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете
в Царство Небесное» (Мф. 18:3).], свободны от уз нравственности.
Отсюда следует, между прочим, что самая эта антитеза духа и тела, столь излюбленная у метафизиков и моралистов, выражает собой не изначальную сущность тела, но лишь известную его модальность, определенное
состояние телесности (или, что
в данном случае есть одно и то же, духовности), но не ее существо; отсюда понятна и неизбежная ограниченность и
связанная с нею ложность одинаково как спиритуализма, так и материализма,
в которых допускается одна и та же ошибка: модальность,
состояние, смешивается с самым существом телесности и сопряженной с ней духовности.
Они находятся лишь
в состоянии обманчивого сознания, не выдержали испытаний,
связанных с извращениями духа.
Царь, удрученный результатом допроса ведуний, воочию разрушившим его горделивую мечту о том, что он, представитель власти от Бога,
в торжественные минуты праведного суда, могучим словом своим, как глаголом божества, разрушающим чары, может дать силу воле разорвать узы языка,
связанные нечистым, теперь пришел
в уме своем к другому роковому для него решению, что «царь тоже человек и смертный», и эта мысль погрузила его душу
в состояние тяжелого нравственного страданья.
Народ как факт, как эмпирическая данность не может быть святыней, он сам прежде всего нуждается
в святыне, которую он поставил бы выше себя,
в свете, который просветил бы его естественную тьму,
связанную с первородным грехом человеческим и с падением человека
в состояние звероподобное.
Для того же, чтобы не делать этого, надо, чтобы изменился взгляд на плотскую любовь, чтобы мужчины и женщины воспитывались бы
в семьях и общественным мнением так, чтобы они и до и после женитьбы не смотрели на влюбление и
связанную с ним плотскую любовь как на поэтическое и возвышенное
состояние, как на это смотрят теперь, а как на унизительное для человека животное
состояние, и чтобы нарушение обещания верности, даваемого
в браке, казнилось бы общественным мнением по крайней мере так же, как казнятся им нарушения денежных обязательств и торговые обманы, а не воспевалось бы, как это делается теперь,
в романах, стихах, песнях, операх и т. д.