Неточные совпадения
Мнение мое было принято чиновниками с явною неблагосклонностию. Они видели
в нем опрометчивость и дерзость молодого человека. Поднялся ропот, и я услышал явственно слово «молокосос», произнесенное кем-то вполголоса. Генерал обратился ко мне и сказал с улыбкою: «Господин прапорщик! Первые голоса на
военных советах подаются обыкновенно
в пользу движений наступательных; это законный порядок. Теперь станем продолжать собирание голосов. Г-н коллежский советник! скажите нам ваше мнение!»
Бальзаминов. Ах, боже мой! Я и забыл про это, совсем из головы вон! Вот видите, маменька, какой я несчастный человек! Уж от
военной службы для меня видимая
польза, а поступить нельзя. Другому можно, а мне нельзя. Я вам, маменька, говорил, что я самый несчастный человек
в мире: вот так оно и есть.
В каком я месяце, маменька, родился?
Очень важный
военный гость этот, сходя, говорил по-французски об аллегри
в пользу приютов, устраиваемых
в городе, высказывая мнение, что это хорошее занятие для дам: «и им весело, и деньги собираются».
Но да не падет на нас таковая укоризна. С младенчества нашего возненавидев ласкательство, мы соблюли сердце наше от ядовитой его сладости, даже до сего дня; и ныне новый опыт
в любви нашей к вам и преданности явен да будет. Мы уничтожаем ныне сравнение царедворского служения с
военным и гражданским. Истребися на памяти обыкновение, во стыд наш толико лет существовавшее. Истинные заслуги и достоинства, рачение о
пользе общей да получают награду
в трудах своих и едины да отличаются.
«Каким образом может существовать сословие, — спрашивал сам себя Ромашов, — которое
в мирное время, не принося ни одной крошечки
пользы, поедает чужой хлеб и чужое мясо, одевается
в чужие одежды, живет
в чужих домах, а
в военное время — идет бессмысленно убивать и калечить таких же людей, как они сами?»
Никакой
пользы нет, а сиди на службе; ну, я и вижу, что дело плохо, и стал опять наниматься, по старому обыкновению,
в кучера, но никто не берет; говорят: ты благородный офицер, и
военный орден имеешь, тебя ни обругать, ни ударить непристойно…
Первый изменил мнение
в его
пользу председатель казенной палаты, некогда
военный генерал, только два года назад снявший эполеты и до сих пор еще сохранивший чрезвычайно благородную наружность; но, несмотря на все это, он до того унизился, что приехал к статскому советнику и стал просить у него извинения за участие
в обеде губернатору, ссылаясь на дворянство, которое будто бы принудило ею к тому как старшину-хозяина.
Кривой повёл Кожемякина
в городской манеж на концерт
в пользу голодающих: там было тесно, душно, гремела
военная музыка, на подмостки выходили полуголые барыни
в цветах и высокими, неприятными голосами пели то одна, то — две сразу, или
в паре с мужчинами
в кургузых фраках.
Первое впечатление было не
в пользу «академии». Ближе всех сидел шестифутовый хохол Гришук, студент лесного института, рядом с ним седой старик с
военной выправкой — полковник Фрей, напротив него Молодин, юркий блондин с окладистой бородкой и пенсне. Четвертым оказался худенький господин с веснушчатым лицом и длинным носом.
Квашня. Нельзя, дружок, иначе. Подобного мужчину надо
в строгости держать. Я его
в сожители взяла, — думала,
польза мне от него будет… как он — человек
военный, а вы — люди буйные… мое же дело — бабье… А он — пить! Это мне ни к чему!
В военном отношении московской Кремль нельзя назвать не только крепостию, но даже простым укрепленным лагерем; следовательно, разорение его не могло ни
в каком случае быть полезным для французов; а разорять что бы то ни было, без всякой
пользы и для себя и для других, свойственно только варварам и сумасшедшим.
Как же, по дальновидности своей, рассчитал, что от имения больше может получить
пользы, нежели от
военной службы, то и подал
в отставку.
В службе
военной незнание наук послужило мне к
пользе: меня, не удерживая, отпустили
в отставку; иначе лежал бы до сих пор на поле чести.
А что касается её, то она, Милица, может быть, не счастлива, нет, а спокойна, хотя бы только
в том случае разве, если ей представится хоть какая-нибудь возможность принести
пользу своей работой, своим присутствием, своей жизнью, наконец, если это понадобится там, на театре
военных действий.
Последний находил, что устройство
военных поселений — обращение мирных поселян с их потомством
в пахотных воинов — не только не может принести ни малейшей
пользы, но готовит
в будущем непоправимое зло и грустные последствия.
Я уверен, что это напоминание не пройдёт бесследно, и к многочисленным подпискам, которыми истиннорусские люди жертвуют свои щедрые лепты на нужды, вызванные
военным временем, прибавится ещё одна подписка: «
в пользу семейств забайкальских казаков».
Он совершенно забыл о нем, иначе бы он давно уже облегчил его участь… Устранить его для
пользы дела, дела великого — таковым считал граф Аракчеев созданные им
военные поселения — было необходимо, но наказание через меру не было
в правилах Алексея Андреевича.
Так совершился последний переворот
в существовании
военного поселения, и
в этом-то виде округ сей доживал последний возраст недолговечной сорокалетней жизни новгородского
военного поселения до перехода
в удельное ведомство, оставя потомству много глубоких назидательных уроков и наказов: религиозных, политических, экономических, нравственных и житейских —
в пользу правительства и быта народного.
Хотя аббат Верто
в своей книге отвергал все легендарные сказания, переходившие без всякой проверки через длинный ряд веков, от одного поколения к другому, и говорившие о непосредственном участии Господа и святых угодников, как
в военных подвигах, так и
в обиходных делах мальтийского рыцарского ордена, юный читатель именно и воспламенял свой ум таинственною стороною истории рыцарского ордена, и верил, несмотря на сомнительный тон самого автора, во все чудеса, совершенные будто бы свыше во славу и на
пользу этого духовно воинственного учреждения.
Одержав, как ему казалось, нравственную победу над графом, он возомнил о своем уме и способностях и даже решился вступить
в борьбу с всесильным графом Аракчеевым на почве излюбленной последним заветной идеи будущей несомненной и неисчислимой
пользы организуемых им
военных поселений, долженствовавших покрыть своею сетью всю Россию, на страх, на самом деле, встрепенувшейся при известии о преобразовании
в этом смысле русского
военного быта, Европе.