Неточные совпадения
Родион Потапыч сидел
в передней избе, которая делилась капитальной стеной на две комнаты —
в первой была русская печь, а вторая оставалась чистой
горницей.
Дома ждала Передонова важная новость. Еще
в передней можно было догадаться, что случилось необычное, —
в горницах слышалась возня, испуганные восклицания. Пеpедонов подумал: не все готово к обеду; увидели — он идет, испугались, торопятся. Ему стало приятно, — как его боятся! Но оказалось, что произошло другое. Варвара выбежала
в прихожую и закричала...
Мазан и Танайченок, предварительно пообедав и наглотавшись объедков от барского стола, также растянулись на полу
в передней, у самой двери
в дедушкину
горницу.
И вот наступил для Петра большой, трудный день. Пётр сидит
в переднем углу
горницы, зная, что брови его сурово сдвинуты, нахмурены, чувствуя, что это нехорошо, не красит его
в глазах невесты, но развести бровей не может, очи точно крепкой ниткой сшиты. Исподлобья поглядывая на гостей, он встряхивает волосами, хмель сыплется на стол и на фату Натальи, она тоже понурилась, устало прикрыв глаза, очень бледная, испугана, как дитя, и дрожит от стыда.
Савелий вошел
в горницу и, прежде чем поздороваться с хозяином, положил перед образом
в переднем углу входный начал, а уже потом проговорил своим певучим голосом...
Приподняв фонарь, он осветил
горницу: стражник лежал
в переднем углу под столом, так что видны были только его голые, длинно вытянутые ноги, чёрные от волос; они тяжко упирались согнутыми пальцами
в мокрый, тёмный пол, будто царапая его, а большие круглые пятки разошлись странно далеко врозь. Авдотья лежала у самого порога, тоже вверх спиной, подогнув под себя руки; свет фонаря скользил по её жёлтому, как масло, телу, и казалось, что оно ещё дышит, живёт.
Патап Максимыч только и думает о будущих миллионах. День-деньской бродит взад и вперед по
передней горнице и думает о каменных домах
в Петербурге, о больницах и богадельнях, что построит он миру на удивление, думает, как он мели да перекаты на Волге расчистит, железные дороги как строить зачнет… А миллионы все прибавляются да прибавляются… «Что ж, — думает Патап Максимыч, — Демидов тоже кузнецом был, а теперь посмотри-ка, чем стали Демидовы! Отчего ж и мне таким не быть… Не обсевок же я
в поле какой!..»
По краям дома пристроены светелки. Там хозяйские дочери проживали, молодые девушки.
В передней половине
горница хозяина была,
в задней моленная с иконостасом
в три тя́бла. Канонница с Керженца при той моленной жила, по родителям «негасимую» читала. Внизу стряпущая, подклет да покои работников да работниц.
В горницах и
в сенях огни горят,
в передней, где гостям сидеть, на каждом окошке по две семитки лежит, и на каждой курится монашенка [Курильная свечка.].
Поднялся Алексей на разубранное точеными балясинами и раскрашенное
в разные цвета крылечко уютного домика Марьи Гавриловны, миновал небольшие сенцы и
переднюю и вошел
в первую
горницу…
Аксинья Захаровна с дочерьми и с Фленушкой, под руководством Никитишны, прибирала
передние горницы к приему гостей: мебель вощили, зеркала вином обтирали,
в окнах чистые занавески вешали.
В переднем углу каждой
горницы поставлена была деревянная божница с иконами и лампадами, под нею висела шелковая пелена с крестами из позумента.
Напившись чаю, за столы садились.
В бывшей Настиной светлице села Манефа с соборными старицами, плачея Устинья Клещиха с вопленницами да еще кое-кто из певчих девиц,
в том числе, по приказу игуменьи, новая ее наперсница Устинья Московка. Мирские гости расселись за столы, расставленные по
передним горницам. Там рыбными яствами угощал их Патап Максимыч, а
в Настиной светлице села с постниками Аксинья Захаровна и угощала их уставны́м сухояденьем.
Осмотрел он
передние и задние
горницы, посылал Пахома
в подполье поглядеть, не загнили ли нижние венцы срубов, сам лазил на чердак посмотреть на крышу, побывал во всех чуланах и
в клети, на погребе, сам вниз сходил и
в бане побывал, и
в житнице, и
в сараях,
в конюшне,
в коровнике и на сеновале, где, похваливая поповское сено, вилами его потыкал. И все на бумажке записывал.
В передней столпилась вхожая
в сионскую
горницу прислуга.
—
В передней три либо четыре
горницы для Дунюшки да для Дарьи Сергевны,
в задней работнице горенку да стряпущую.
Вдоль стен расставлены были стулья и диванчики, другой мебели
в сионской
горнице не было, кроме стола
в переднем углу, накрытого чистой скатертью из гладкого серебряного глазета.
Старый князь и Воротынский сели на лавку у стола, стоявшего
в переднем углу
горницы.
Наддал он плечом, взошел
в горницу. Видит, на лавке старая старушка распространилась, коленки вздела, на полати смотрит, тяжело дышит. Из себя словно мурин, совсем почернела.
В переднем углу заместо иконы сухая тыква висит, лапки
в одну шеренгу прибиты.
— Здоровы будете… — поклонился он Семену Иоаникиевичу легким поклоном, истово перекрестившись на большой образ Божьей Матери, висевшей
в переднем углу
горницы в богатом кованом золотом окладе.