Он тоже занялся укладыванием своей котомки, давно уже справленной им в ожидании этого, теперь наступившего, желанного дня свободы. Взошло солнце и целый сноп лучей ворвался
в окно сторожки. Пахомыч лег на лавку, подложив под голову свою будущую спутницу-котомку и закрывшись с головой шинелью.
Неточные совпадения
Он знал историю жизни почти каждого слобожанина, зарытого им
в песок унылого, голого кладбища, он как бы отворял пред нами двери домов, мы входили
в них, видели, как живут люди, чувствовали что-то серьезное, важное. Он, кажется, мог бы говорить всю ночь до утра, но как только
окно сторожки мутнело, прикрываясь сумраком, Чурка вставал из-за стола...
Взглянув
в окно, он вдруг выскочил из
сторожки, но тотчас же вернулся вместе с Вяхирем, сияющий, веселый.
Эге! Вдруг слышу, кто-то около
сторожки ходит… подошел к дереву, панского коня отвязал. Захрапел конь, ударил копытом; как пустится
в лес, скоро и топот затих… Потом слышу, опять кто-то по дороге скачет, уже к
сторожке. Подскакал вплоть, соскочил с седла на землю и прямо к
окну.
Вошли
в сторожку: печь, нары, две короткие скамьи, стол с лампой на нём, книжка на столе раскрыта, и, заслоняя спиною
окно, стоит, позёвывая, белобрысая, курносая девочка-подросток.
За
окном мягко шумит ветер, побрызгивая
в стекло крупными каплями.
В сторожке тепло, пахнет сушёной земляникой, хвоей и свежим лыком. Пищит самовар, шелестят страницы книги.
Его
сторожка врезывалась
в ограду, и единственное
окно ее выходило
в поле.
Стоявшие говорили так тихо, что она не могла разобрать слов. Осторожно опустив
окно, она так же тихо отворила дверь, выскользнула из
сторожки и ничком
в густой траве, между росшими кустарниками, поползла к стоявшим за углом.
Вдруг со стороны сада раздался неистовый, полный предсмертной боли крик, ворвавшийся
в полуотворенное
окно сторожки. Горбун быстро поднял голову и как-то весь вытянулся.
Огарок свечи догорел и потух и
в два
окна сторожки глядела белая ночь, освещая фантастическим полусветом незатейливое убранство жилища Пахомыча и горбуна.
Марья Петровна, однако, было не до сна. Ей захотелось подышать воздухом, к которому она так привыкла; она подняла подъемное
окно сторожки и, высунувшись
в него, отдалась сладостным мечтам о недалекой встрече с сыном, которого она считала потеряным для себя навсегда.
Егор Никифоров вернулся
в сторожку и, увидев Марью Петровну, стоявшую у
окна, вошел
в нее.