Неточные совпадения
После
обычных вопросов о желании их вступить
в брак, и не обещались ли они другим, и их странно для них самих звучавших ответов началась новая служба. Кити слушала слова молитвы, желая понять их
смысл, но не могла. Чувство торжества и светлой радости по мере совершения обряда всё больше и больше переполняло ее душу и лишало ее возможности внимания.
Напряженно вслушиваясь
в их спор, Клим слышал, что хотя они кричат слова
обычные, знакомые ему, но связь этих слов неуловима, а
смысл их извращается каждым из спорящих по-своему.
Зыбуны на берегу моря, по словам Черепанова и Чжан Бао, явление довольно
обычное. Морской прибой взрыхляет песок и делает его опасным для пешеходов. Когда же волнение успокаивается, тогда по нему свободно может пройти не только человек, но и лошадь с полным вьюком. Делать нечего, пришлось остановиться и
в буквальном
смысле ждать у моря погоды.
У кабатчика Ермошки происходили разговоры другого характера. Гуманный порыв соскочил с него так же быстро, как и налетел. Хорошие и жалобные слова, как «совесть», «христианская душа», «живой человек», уже не имели
смысла, и
обычная холодная жестокость вступила
в свои права. Ермошке даже как будто было совестно за свой подвиг, и он старательно избегал всяких разговоров о Кожине. Прежде всего начал вышучивать Ястребов, который нарочно заехал посмеяться над Ермошкой.
Но
в «темном царстве» здравый
смысл ничего не значит: с «преступницею» приняли меры, совершенно ему противные, но
обычные в том быту: муж, по повелению матери, побил маненько свою жену, свекровь заперла ее на замок и начала есть поедом…
Все засмеялись, возбужденные, взволнованные, как всегда волнуются люди, когда
в обычную, мирную, плохо, хорошо ли текущую жизнь врывается убийство, кровь и смерть. И только Соловьев смеялся просто и негромко, как над чем-то действительно смешным и никакого другого
смысла не имеющим; да и не так уж оно смешно, чтобы стоило раздирать рот до ушей!
Под «солидностью»
в гимназии подразумевалась несколько напыщенная важность, происходящая от глубокого сознания собственного достоинства; впрочем, тот
смысл, который придавали этому слову воспитанники, почти непереводим на
обычный язык.
Урезонив еврея, Михеич снова направлялся к излюбленному месту на окне, где спина его скоро прилипала к натертому жирному пятну косяка, а нос и усы принимали
обычное положение. Еврей продолжал свои рулады, возвратившись к нотам, более свойственным человеческому голосу, или начинал что-то таинственно выстукивать
в стену, как бы сообщая кому-то
смысл сейчас слышанных слов.
И есть между нами какая-то разница, мало понятная мне: для меня слово имеет душу мягкую, гибкую, а они говорят речью
обычною, а влагают
в слова
смысл иной, неясный мне.
— Радуйся, равви! — сказал он громко, вкладывая странный и грозный
смысл в слова
обычного приветствия.
Самое
обычное явление нашего времени — видеть то, что люди, считающие себя учеными, образованными и просвещенными, зная бесчисленное количество ненужных вещей, коснеют
в самом грубом невежестве, не только не зная
смысла своей жизни, но гордясь этим незнанием. И наоборот, не менее
обычное явление встречать среди малограмотных и безграмотных людей, ничего не знающих о химической таблице, паралаксах и свойствах радия, людей истинно просвещенных, знающих
смысл своей жизни и не гордящихся этим.
В этом
смысле можно ее определить и как начало звериное (по
обычному словоупотреблению
в пророческих книгах): впрочем, «звериное» здесь не значит зверское, нечеловеческое, а только плотское, «душевное», относительное.
Этим объясняется эта
обычная болтовня влюбленных — это переливание из пустого
в порожнее, среди которого так быстро летит время, которое имеет какую-то особую прелесть, но оставляет после себя лишь неопределенное приятное впечатление, и хотя беседующие не
в состоянии по окончании разговора припомнить его
смысл, но готовы начать его сейчас же сначала.
Но нельзя было бы назвать Достоевского консерватором или реакционером
в обычном, вульгарном
смысле слова.
Позор, преступление считается до того
обычным среди того общества,
в которое ввел ее муж, что самые гнусные предложения
в этом
смысле делаются с наивной улыбкой, превращающейся
в не менее наивное недоумение
в случае отказа.