Неточные совпадения
Но, без сомнения, он повторил бы и
в пятый, если бы отец не дал ему торжественного обещания продержать его
в монастырских служках целые двадцать лет и не поклялся наперед, что он не увидит Запорожья вовеки, если не выучится
в академии всем наукам.
— Чтобы вам было проще со мной, я скажу о себе: подкидыш, воспитывалась
в сиротском приюте, потом сдали
в монастырскую школу, там выучилась золотошвейному делу, потом была натурщицей, потом [
В раннем варианте чернового автографа после: потом — зачеркнуто: три года жила с одним живописцем, натурщицей была, потом меня отбил у него один писатель, но я через год ушла от него, служила.] продавщицей
в кондитерской, там познакомился со мной Иван.
По сторонам проселочной дороги, на полях, на огородах шевелились мужики и бабы; вдали,
в мареве, колебалось наивное кружево
Монастырской рощи.
— Маргарита просила кланяться; она теперь учит рукоделию
в монастырской школе.
В доме стояла
монастырская тишина, изредка за дверью позванивали шпоры, доносились ворчливые голоса, и только один раз ухо Самгина поймало укоризненную фразу...
— Петровна у меня вместо матери, любит меня, точно кошку. Очень умная и революционерка, — вам смешно? Однако это верно: терпеть не может богатых, царя, князей, попов. Она тоже
монастырская, была послушницей, но накануне пострига у нее случился роман и выгнали ее из монастыря. Работала сиделкой
в больнице, была санитаркой на японской войне, там получила медаль за спасение офицеров из горящего барака. Вы думаете, сколько ей лет — шестьдесят? А ей только сорок три года. Вот как живут!
В последний вечер пред отъездом
в Москву Самгин сидел
в Монастырской роще, над рекою, прислушиваясь, как музыкально колокола церквей благовестят ко всенощной, — сидел, рисуя будущее свое: кончит университет, женится на простой, здоровой девушке, которая не мешала бы жить, а жить надобно
в провинции,
в тихом городе, не
в этом, где слишком много воспоминаний, но
в таком же вот, где подлинная и грустная правда человеческой жизни не прикрыта шумом нарядных речей и выдумок и где честолюбие людское понятней, проще.
Долго, бывало, смотрит он, пока не стукнет что-нибудь около: он очнется — перед ним старая стена
монастырская, старый образ: он
в келье или
в тереме. Он выйдет задумчиво из копоти древнего мрака, пока не обвеет его свежий, теплый воздух.
В ее виде было что-то
монастырское, почти монашеское, и это мне нравилось.
Говорю это я ему раз: «Как это вы, сударь, да при таком великом вашем уме и проживая вот уже десять лет
в монастырском послушании и
в совершенном отсечении воли своей, — как это вы честного пострижения не примете, чтоб уж быть еще совершеннее?» А он мне на то: «Что ты, старик, об уме моем говоришь; а может, ум мой меня же заполонил, а не я его остепенил.
При этом чрезвычайно мало о религии, если только не заговоришь сам, и премилые даже рассказы
в своем роде о монастырях и
монастырской жизни, если сам полюбопытствуешь.
Между окнами стоял небольшой письменный стол, у внутренней стены простенькая железная кровать под белым чехлом, ночной столик, этажерка с книгами
в углу, на окнах цветы, — вообще вся обстановка смахивала на
монастырскую келью и понравилась Привалову своей простотой.
Начал чтение, сейчас после панихиды, отец Иосиф; отец же Паисий, сам пожелавший читать потом весь день и всю ночь, пока еще был очень занят и озабочен, вместе с отцом настоятелем скита, ибо вдруг стало обнаруживаться, и чем далее, тем более, и
в монастырской братии, и
в прибывавших из
монастырских гостиниц и из города толпами мирских нечто необычайное, какое-то неслыханное и «неподобающее» даже волнение и нетерпеливое ожидание.
Обыкновенно повечеру, после службы, ежедневно, на сон грядущий, стекалась
монастырская братия
в келью старца, и всякий вслух исповедовал ему сегодняшние прегрешения свои, грешные мечты, мысли, соблазны, даже ссоры между собой, если таковые случались.
Было уже очень поздно по-монастырскому, когда Алеша пришел
в скит; его пропустил привратник особым путем.
Еще вчера ввечеру посетил он
монастырского отца Ферапонта
в особой келье его за пасекой и был поражен этою встречей, которая произвела на него чрезвычайное и ужасающее впечатление.
Время между тем шло,
монастырские службы и панихиды по усопшем продолжались
в порядке.
И вот довольно скоро после обретения могилы матери Алеша вдруг объявил ему, что хочет поступить
в монастырь и что монахи готовы допустить его послушником. Он объяснил при этом, что это чрезвычайное желание его и что испрашивает он у него торжественное позволение как у отца. Старик уже знал, что старец Зосима, спасавшийся
в монастырском ските, произвел на его «тихого мальчика» особенное впечатление.
Но убранство комнат также не отличалось особым комфортом: мебель была кожаная, красного дерева, старой моды двадцатых годов; даже полы были некрашеные; зато все блистало чистотой, на окнах было много дорогих цветов; но главную роскошь
в эту минуту, естественно, составлял роскошно сервированный стол, хотя, впрочем, и тут говоря относительно: скатерть была чистая, посуда блестящая; превосходно выпеченный хлеб трех сортов, две бутылки вина, две бутылки великолепного
монастырского меду и большой стеклянный кувшин с
монастырским квасом, славившимся
в околотке.
Инока корят его уединением: «Уединился ты, чтобы себя спасти
в монастырских стенах, а братское служение человечеству забыл».
И вот вскорости после полудня началось нечто, сначала принимаемое входившими и выходившими лишь молча и про себя и даже с видимою боязнью каждого сообщить кому-либо начинающуюся мысль свою, но к трем часам пополудни обнаружившееся уже столь ясно и неопровержимо, что известие о сем мигом облетело весь скит и всех богомольцев — посетителей скита, тотчас же проникло и
в монастырь и повергло
в удивление всех
монастырских, а наконец, чрез самый малый срок, достигло и города и взволновало
в нем всех, и верующих и неверующих.
— Понимаю, слишком понимаю! — воскликнул Фетюкович, как бы сам сконфуженный и как бы стремительно спеша извиниться, — вы, как и всякий другой, могли быть
в свою очередь заинтересованы знакомством молодой и красивой женщины, охотно принимавшей к себе цвет здешней молодежи, но… я хотел лишь осведомиться: нам известно, что Светлова месяца два назад чрезвычайно желала познакомиться с младшим Карамазовым, Алексеем Федоровичем, и только за то, чтобы вы привели его к ней, и именно
в его тогдашнем
монастырском костюме, она пообещала вам выдать двадцать пять рублей, только что вы его к ней приведете.
Посетители оставили экипажи у ограды,
в гостинице, и вошли
в монастырские ворота пешком.
Заранее скажу мое полное мнение: был он просто ранний человеколюбец, и если ударился на
монастырскую дорогу, то потому только, что
в то время она одна поразила его и представила ему, так сказать, идеал исхода рвавшейся из мрака мирской злобы к свету любви души его.
Да и давно уже это так устроилось
в сердце его, целым годом
монастырской жизни его, и сердце его взяло уже привычку так ожидать.
Знаешь,
в одном монастыре есть одна подгородная слободка, и уж всем там известно, что
в ней одни только «
монастырские жены» живут, так их там называют, штук тридцать жен, я думаю…
В одной газете даже сказано было, что он от страху после преступления брата посхимился и затворился;
в другой это опровергали и писали, напротив, что он вместе со старцем своим Зосимой взломали
монастырский ящик и «утекли из монастыря».
Неугомонные французские работники, воспитанные двумя революциями и двумя реакциями, выбились наконец из сил, сомнения начали одолевать ими; испугавшись их, они обрадовались новому делу, отреклись от бесцельной свободы и покорились
в Икарии такому строгому порядку и подчинению, которое, конечно, не меньше
монастырского чина каких-нибудь бенедиктинцев.
За
монастырской стеной вотяки, русские приносят на жертву баранов и телят, их тут же бьют, иеромонах читает молитвы, благословляет и святит мясо, которое подают
в особое окно с внутренней стороны ограды.
Она не была особенно богомольна, но любила торжественность
монастырской службы, великолепие облачений и
в особенности согласное, несколько заунывное пение, которым отличался
монастырский хор.
Спустя месяц тетеньку Марью Порфирьевну, вместе с Аннушкой, поместили
в ближайший женский монастырь. Матушка сама ездила хлопотать и купила
в монастырской ограде особую келью, чтобы старушке жилось уютненько и тепленько.
Это была широкая аллея, с обеих сторон обсаженная громадными липами, из-за стволов которых выглядывали разные
монастырские постройки: академия, крохотные церкви, с лежащими
в них под спудом мощами, колодцы с целебной водой и т. п.
В ожидании всенощной мы успели перебывать везде: и
в церквушках, где всем мощам поклонились (причем матушка, уходя, клала на тарелку самую мелкую монету и спешила скорее отретироваться), и
в просвирной, где накупили просвир и сделали на исподней корке последних именные заздравные надписи, и на валу (так назывался бульвар, окружавший
монастырскую стену).
Мы не доехали трех верст до посада, как уже разнесся удар
монастырского колокола, призывавший к вечерне. Звуки доносились до нас глухо, точно треск, и не больше как через пять минут из одиночных ударов перешли
в трезвон.
На
монастырской площадке тоже все успокоилось, и жизнь стала входить
в обычную колею. На широкое крыльцо кляштора выглянули старые монахини и, видя, что все следы наваждения исчезли, решили докончить прогулку. Через несколько минут опять степенно закружились вереницы приютянок
в белых капорах, сопровождаемые степенными сестрами — бригитками. Старуха с четками водворилась на своей скамье.
Просто, реально и тепло автор рассказывал, как Фомка из Сандомира пробивал себе трудную дорогу
в жизни, как он нанялся
в услужение к учителю
в монастырской школе, как потом получил позволение учиться с другими учениками, продолжая чистить сапоги и убирать комнату учителя, как сначала над ним смеялись гордые паничи и как он шаг за шагом обгонял их и первым кончил школу.
Мальчики скрылись
в большом
монастырском огороде, между густыми порослями гороха и фасоли.
— Какая там водка! И
в заведении этого составу нет.
В том роде, как
монастырское положенье.
Многие религиозные искатели нашей эпохи почувствуют
в монастырских днях Дюрталя родное себе и близкое.
Теперь старые башни осыпались, стены кое-где заменились простым частоколом, защищавшим лишь
монастырские огороды от нашествия предприимчивой мужицкой скотины, а
в глубине широких рвов росло просо.
— Знаете ли… — сказал, подъезжая к коляске, студент. — Мне вот сейчас вспомнилась очень интересная могила, историю которой мы узнали, роясь
в монастырском архиве. Если хотите, мы свернем туда. Это недалеко, на краю села.
Их славою
в этом отношении полна и родная земля, и даже святой Афон: они не только мастера петь с вавилонами, но они знают, как пишется картина «Вечерний звон», а если кто из них посвятит себя большому служению и пойдет
в монашество, то таковые слывут лучшими
монастырскими экономами, и из них выходят самые способные сборщики.
У Таисьи все хозяйство было небольшое, как и сама изба, но зато
в этом небольшом царил такой тугой порядок и чистота, какие встречаются только
в раскольничьих домах, а здесь все скрашивалось еще
монастырскою строгостью.
По
монастырскому двору рысью бежала высокая весноватая девушка
в черном коленкоровом платье, с сбившимся с головы черным шерстяным платком.
А мать Агния тихо вошла, перекрестила их, поцеловала
в головы, потом тихо перешла за перегородку, упала на колени и начала читать положенную
монастырским уставом полунощницу.
— Да бахаревские, бахаревские, чтой-то вы словно не видите, я барышень к тетеньке из Москвы везу, а вы не пускаете. Стой, Никитушка, тут, я сейчас сама к Агнии Николаевне доступлю. — Старуха стала спускать ноги из тарантаса и, почуяв землю, заколтыхала к кельям. Никитушка остановился,
монастырский сторож не выпускал из руки поводьев пристяжного коня, а монашка опять всунулась
в тарантас.
Новы были впечатления, толпившиеся
в головках Лизы и Женни, стоявшей тут же за креслом подруги и вместе с нею находившейся под странным влиянием
монастырской суеты.
Я
в азарте кричу: «Вот, говорю, я мешок
монастырский украл, отдал ему, а он отпирается!..» Дело, значит, повели уголовное: так, выходит, я церковный; ну и наши там следователи уписали было меня порядочно, да настоятель, по счастью моему,
в те поры был
в монастыре, — старец добрый и кроткий, призывает меня к себе.
Все это прежде
монастырское было, к монастырю было приписано; как наша матушка Екатерина-то воцарилась — и отняла все у монастыря; а монастырь, однако ж, озеро-то удержал за собой: тысяч пять он собирал каждый год за позволенье крестьянам ловить
в озере рыбу.
В это время они подъехали к небольшой
монастырской пристани. Идущие от нее и покрытые весеннею свежестью луга, несколько совершенно уж распустившихся деревьев, ивняку и, наконец, теплый, светлый вечер оживили Павла. Он начал радоваться, как малый ребенок.