Неточные совпадения
Долго шептали они, много раз бабушка крестила и целовала Марфеньку, пока наконец та заснула на ее плече. Бабушка тихо сложила ее голову на подушку, потом уже встала и молилась
в слезах, призывая благословение на новое счастье и новую
жизнь своей
внучки. Но еще жарче молилась она о Вере. С мыслью о ней она подолгу склоняла седую голову к подножию креста и шептала горячую молитву.
Мать,
в свою очередь, пересказывала моему отцу речи Александры Ивановны, состоявшие
в том, что Прасковью Ивановну за богатство все уважают, что даже всякий новый губернатор приезжает с ней знакомиться; что сама Прасковья Ивановна никого не уважает и не любит; что она своими гостями или забавляется, или ругает их
в глаза; что она для своего покоя и удовольствия не входит ни
в какие хозяйственные дела, ни
в свои, ни
в крестьянские, а все предоставила своему поверенному Михайлушке, который от крестьян пользуется и наживает большие деньги, а дворню и лакейство до того избаловал, что вот как они и с нами, будущими наследниками, поступили; что Прасковья Ивановна большая странница, терпеть не может попов и монахов, и нищим никому копеечки не подаст; молится богу по капризу, когда ей захочется, — а не захочется, то и середи обедни из церкви уйдет; что священника и причет содержит она очень богато, а никого из них к себе
в дом не пускает, кроме попа с крестом, и то
в самые большие праздники; что первое ее удовольствие летом — сад, за которым она ходит, как садовник, а зимою любит она петь песни, слушать, как их поют, читать книжки или играть
в карты; что Прасковья Ивановна ее, сироту, не любит, никогда не ласкает и денег не дает ни копейки, хотя позволяет выписывать из города или покупать у разносчиков все, что Александре Ивановне вздумается; что сколько ни просили ее посторонние почтенные люди, чтоб она своей внучке-сиротке что-нибудь при
жизни назначила, для того чтоб она могла жениха найти, Прасковья Ивановна и слышать не хотела и отвечала, что Багровы родную племянницу не бросят без куска хлеба и что лучше век оставаться
в девках, чем навязать себе на шею мужа, который из денег женился бы на ней, на рябой кукушке, да после и вымещал бы ей за то.
Это был странный рассказ о таинственных, даже едва понятных отношениях выжившего из ума старика с его маленькой
внучкой, уже понимавшей его, уже понимавшей, несмотря на свое детство, многое из того, до чего не развивается иной
в целые годы своей обеспеченной и гладкой
жизни.
Она всегда была
в дружеских отношениях с Ариной Васильевной; узнав, что Куролесов и ей очень понравился, она открылась, что молодой майор без памяти влюблен
в Парашеньку; распространилась
в похвалах жениху и сказала, что ничего так не желает, «как пристроить при своей
жизни свою внучку-сиротинку, и уверена
в том, что она будет счастлива; что она чувствует, что ей уже недолго жить на свете, и потому хотела бы поторопиться этим делом».
— Дети — большое счастие
в жизни! — сказал Крупов. — Особенно нашему брату, старику, как-то отрадно ласкать кудрявые головки их и смотреть
в эти светлые глазенки. Право, не так грубеешь, не так падаешь
в ячность, глядя на эту молодую травку. Но, скажу вам откровенно, я не жалею, что у меня своих детей нет… да и на что? Вот дал же бог мне
внучка, состареюсь, пойду к нему
в няни.
Издали еще увидели они старуху, сидевшую с
внучком на завалинке. Петра и Василия не было дома: из слов Анны оказалось, что они отправились — один
в Озеро, другой —
в Горы; оба пошли попытать счастья, не найдут ли рыбака, который откупил бы их место и взял за себя избы. Далее сообщала она, что Петр и Василий после продажи дома и сдачи места отправятся на жительство
в «рыбацкие слободы», к которым оба уже привыкли и где, по словам их,
жизнь привольнее здешней. Старушка следовала за ними.
Наслышана я, что
внучка моя очень несчастлива
в семейной
жизни, и я желаю, чтобы она была разведена со своим мужем».
Иван Иванович (садится рядом с Сашей). Я всегда здоров. Во всю
жизнь мою ни разу не был болен… Давно уж я вас не видел! Каждый день все собираюсь к вам,
внучка повидать да с зятьком свет белый покритиковать, да никак не соберусь… Занят, ангелы мои! Позавчера хотел к вам поехать, новую двустволочку желал показать тебе, Мишенька, да исправник остановил,
в преферанс засадил… Славная двустволочка! Аглицкая, сто семьдесят шагов дробью наповал…
Внучек здоров?
Он помышлял
в это время уже не о дворянстве, а о
внучках, Яскулках, которые должны были усладить последние дни его
жизни. Когда кончилось прощание, он сунул ей
в руку пакет, примолвив...