Неточные совпадения
— И своей фальшивой и привозные. Как-то наезжал ко мне по зиме один такой-то хахаль, предлагал купить по триста рублей тысячу. «У вас, говорит, уйдут
в степь за настоящие»… Ну, я его, конечно, прогнал. Ступай, говорю, к степнякам, а мы этим самым товаром не торгуем… Есть, конечно, и из мучников всякие. А только деньги дело наживное: как пришли так и ушли. Чего же это мы с тобой
в сухую-то тары-бары разводим? Пьешь чай-то?
В Тобольске живут Фонвизины и братья Бобрищевы-Пушкины. Служат: Анненков, Свистунов и Александр Муравьев. С последним из них переехал и Вольф с правом заниматься медицинской практикой.
В Таре — Штейнгейль.
В Кургане — Щепин-Ростовский и Башмаков. На службе Фондер-Бригген.
В Омске на службе Басаргин. Наконец,
в Ялуторовске — Матвей Муравьев, Тизенгаузен, Якушкин, Оболенский и я. Сверх того две вдовы: А.
В. Ентальцева и Д. И. Кюхельбекер.
Обнимаю вас, добрый друг. Передайте прилагаемое письмо Созоновичам. Барон [Барон —
В. И. Штейнгейль.] уже
в Тобольске — писал
в день выезда
в Тары. Спасибо племяннику-ревизору, [Не племянник, а двоюродный брат декабриста И. А. Анненкова, сенатор H. Н. Анненков, приезжавший
в Сибирь на ревизию.] что он устроил это дело. — 'Приветствуйте ваших хозяев — лучших людей. Вся наша артель вас обнимает.
23 июля Пущин сообщал, что заезжал к Штейнгейлю
в Тару, Тобольской губернии.]
— Я то говорю, что оставьте вы вашего жидка. Жид, ктурый пршивык
тар говаць цибулько, гужалькем, ходзить
в ляпсардаку, попиратьця палькем, — так жидом всегда и будет.
Вот раз
в лесу рожок затрубил: тра-та, тара-тара-та-та-та!..
Вася (кланяясь
в ноги). Не оставьте,
Тарах Тарасыч!
Вася. Уж вы мне теперь скажите,
Тарах Тарасыч; потому мое дело такое: тятенька, опять же знакомства много, как были мы
в городе на знати, сами тоже
в купеческом звании…
— Передержал тесто! — кричал он, оттопыривая свои рыжие длинные усы, шлепая губами, толстыми и всегда почему-то мокрыми. — Корка сгорела! Хлеб сырой! Ах ты, черт тебя возьми, косоглазая кикимора! Да разве я для этой работы родился на свет? Будь ты анафема с твоей работой, я — музыкант! Понял? Я — бывало, альт запьет — на альте играю; гобой под арестом —
в гобой дую; корнет-а-пистон хворает — кто его может заменить? Я! Тим-тар-рам-да-дди! А ты — м-мужик, кацап! Давай расчет.
Тар-рах! Ударился мельник
в мягкое багно со всего размаха, так что мочага вся колыхнулась, будто на пружинах, да снова мельника сажени на две кверху и подкинула. Упал опять, схватился на ровные ноги, да бегом лётом, да через спящего подсыпку, да чуть не вышиб с петлями дверей — и ну под гору во все лопатки чесать босиком… Сам бежит к только вскрикивает, — все ему кажется, вот-вот чертяка на него налетит.
Сначала чувства новорождённого чрезвычайно туры,
таре что
в первое время он не может отличить даже молока матери от самых горьких веществ, и только привычка к сладкому мало-помалу научает его различать сладкий и горький вкус.
Время
в клуб воротиться, к обеду…
Нет, уж поздно! Обед при конце,
Слишком мы протянули беседу
О Сереже, лихом молодце.
Стариков полусонная стая
С мест своих тяжело поднялась,
Животами друг друга толкая,
До диванов кой-как доплелась.
Закурив дорогие сигары,
Неиграющий люд на кружки
Разделился; пошли тары-бары…
(Козыряют давно игроки...
— Из театра со всей твоей нареченной родней к тезке к твоему поехали, к Никите Егорову, — сказал Дмитрий Петрович. — Поужинали там, потолковали… Час второй уж был… Проводил я невесту твою до́ дому, зашел к ним, и пошли тут у нас
тары да бары да трехгодовалы; ну и заболтались. Не разгони нас Татьяна Андревна, и до сих бы пор из пустого
в порожнее переливали.
— Про какие выпевал он Арараты? Что за Арары? Не попасть бы за них
в тар-тарары!.. Нет Арары!.. Нет Арары!.. Есть тар-тарары, преисподнее царство лукавого!..
— Я, милая, молода была, много польку танцевала, все
в одну сторону. Теперь раскручиваюсь… Тара-та-там! Тара-та-там!..
— Нет, не зашибался, — повторил рассказчик. — А с мужиками ладил, ничего. Ну, и времени много было свободного. У тетки копали пруд. И плотину надо было соорудить здоровую… А главное, копать… Пришли землекопы… Артель человек
в восемь — десять. Я с ними
в знакомство вступил…"Тары-бары… Хорош табачок"… Хожу, посматриваю, как они действуют… И, знаете, на третий, кажется, день разобрала меня охота… Отчего мне не поработать?.. Только чтобы до конца довести вместе с ними…
— И как это вы тут, умники-разумники, ничего про такие дела не слыхивали… — начала снова императрица после довольно продолжительной паузы. — Или вас это не занимало? По стопам Бирона, по стопам Эрнеста Карловича шли… Что-де нам Россия… Провались она хотя
в тар-тарары?.. Было бы нам хорошо…
Мурза или князь Карача, оставив своего царя Кучума
в невзгоде, имел на
Таре многолюдный улус, лазутчиков
в Искоре и единомышленников во всех соседних юртах. Он, видимо, хотел сделаться избавителем отечества и выжидал время, усыпляя бдительность русских наружной покорностью.