Неточные совпадения
Почтенный
замок был построен,
Как
замки строиться должны:
Отменно прочен и спокоен
Во вкусе умной старины.
Везде
высокие покои,
В гостиной штофные обои,
Царей портреты на стенах,
И печи в пестрых изразцах.
Всё это ныне обветшало,
Не знаю, право, почему;
Да, впрочем, другу моему
В том нужды было очень мало,
Затем, что он равно зевал
Средь модных и старинных зал.
Таким образом, Грэй жил всвоем мире. Он играл один — обыкновенно на задних дворах
замка, имевших в старину боевое значение. Эти обширные пустыри, с остатками
высоких рвов, с заросшими мхом каменными погребами, были полны бурьяна, крапивы, репейника, терна и скромно-пестрых диких цветов. Грэй часами оставался здесь, исследуя норы кротов, сражаясь с бурьяном, подстерегая бабочек и строя из кирпичного лома крепости, которые бомбардировал палками и булыжником.
Ее
высокая дверь с мутным стеклом вверху была обыкновенно заперта, но защелка
замка слабо держалась в гнезде створок; надавленная рукой, дверь отходила, натуживалась и раскрывалась.
По коридору послышались шаги в шлепающих котах, загремел
замок, и вошли два арестанта-парашечники в куртках и коротких, много
выше щиколок, серых штанах и, с серьезными, сердитыми лицами подняв на водонос вонючую кадку, понесли ее вон из камеры. Женщины вышли в коридор к кранам умываться. У кранов произошла ссора рыжей с женщиной, вышедшей из другой, соседней камеры. Опять ругательства, крики, жалобы…
Но сад был на ночь запираем со двора на
замок, попасть же в него, кроме этого входа, нельзя было, потому что кругом всего сада шел крепкий и
высокий забор.
В нижнем течении долина Вай-Фудзина очень живописна. Утесы с правой стороны имеют причудливые очертания и похожи на людей,
замки, минареты и т.д. С левой стороны опять потянулись
высокие двойные террасы из глинистых сланцев, постепенно переходящие на севере в горы.
Пруд лежал как мертвый, и в нем отражался мертвый «
замок» с пустыми впадинами окон, окруженный, точно заснувшей стражей,
высокими рядами пирамидальных тополей.
Такие ростки я, должно быть, вынес в ту минуту из беззаботных, бесцельных и совершенно благонамеренных разговоров «старших» о непопулярной реформе. Перед моими глазами были лунный вечер, сонный пруд, старый
замок и
высокие тополи. В голове, может быть, копошились какие-нибудь пустые мыслишки насчет завтрашнего дня и начала уроков, но они не оставили никакого следа. А под ними прокладывали себе дорогу новые понятия о царе и верховной власти.
Порой, отвязав нашу лодку, я подплывал к острову, ставил ее среди кувшинок и ряски и принимался с залива рисовать старый
замок с пустыми окнами, с
высокими тополями и обомшелыми каменными рыцарями.
Речка, через которую перекинут упомянутый мост, вытекала из пруда и впадала в другой. Таким образом с севера и юга городок ограждался широкими водяными гладями и топями. Пруды год от году мелели, зарастали зеленью, и
высокие густые камыши волновались, как море, на громадных болотах. Посредине одного из прудов находится остров. На острове — старый, полуразрушенный
замок.
Поехали, и как путь лежал чрез Трокадеро, то мой проводник и домик мне этого моего старого знакомого показал, — важный домик, хоть бы принцу жить не стыдно; ну, а в Пасси так просто
замок этакий маленький, стены каменные,
высокие, все плющом заросли, и подъезд из узенького переулочка, а за решеткою виден цветник, а за цветником дом и веранда…
«Ладно, — подумал я опять. — Ты можешь деликатничать потому, что надеешься на
замки и на
высокие стены. Посмотрим».
Казалось, в гробу целовались две смерти; но скоро это кончилось. С другого конца
замка донесся слух жизни: панихида кончилась, и из церкви в квартиру мертвеца спешили передовые, которым надо было быть здесь, на случай посещения
высоких особ.
Ходил слух, будто злополучный кадет имел несчастие испугать своим появлением в окне одно случайно проезжавшее мимо
замка высокое лицо, за что и был наказан не по-детски.
Яков делал гробы хорошие, прочные. Для мужиков и мещан он делал их на свой рост и ни разу не ошибся, так как
выше и крепче его не было людей нигде, даже в тюремном
замке, хотя ему было уже семьдесят лет. Для благородных же и для женщин делал по мерке и употреблял для этого железный аршин. Заказы на детские гробики принимал он очень неохотно и делал их прямо без мерки, с презрением, и всякий раз, получая деньги за работу, говорил...
Их встретил старый Антон, слуга и помощник лесничего, и повел их по целому ряду громадных
высоких комнат. На каждом шагу мальчики ахали от удивления. Это был совсем особенный дом — со всевозможными башенками, затеями, витыми лесенками и громадным двухсветным залом. Он скорее походил на какой-нибудь
замок или дворец. Дети с удивлением разглядывали тяжелую, массивную мебель, а старый Антон, благообразный и
высокий старик, рассказывал им в это время своим протяжным, приятным голосом...
На ее фоне белели наш дом и церковь, серебрились
высокие тополи. Пахло дождем и скошенным сеном. Мой спутник был в ударе. Он смеялся и говорил всякий вздор. Он говорил, что было бы недурно, если бы на пути нам вдруг встретился какой-нибудь средневековый
замок с зубчатыми башнями, с мохом, с совами, чтобы мы спрятались туда от дождя и чтобы нас в конце концов убил гром…
Браницкий принял на себя наблюдение и оборону от конфедератских шаек с той стороны Вислы, а Александр Васильевич — осаду
замка. Мы уже знаем выгодное положение последнего и невозможность взять его без сильного обстреливания и пробития бреши. У Суворова между тем не было ни одного осадного орудия. Но по его приказанию втащили с чрезвычайными усилиями несколько полевых пушек в верхние этажи наиболее
высоких домов и оттуда открыли по
замку огонь, а королевско-польский военный инженер повел две минные галереи.
По берегу бухты расположен красиво распланированный город, над которым господствует старинный каменный
замок, стоящий на
высокой скале.
— Аккредитованный погребщик его высокородия, господина коменданта, — кричал господин, поднимая вверх бутылку. И этот проскользнул в
замок. Однако ж не подумай, читатель мой, чтобы в этот роковой день торжествовали только значительность сана, богатства, заслуги или услуги; нет! и дружба, бескорыстная,
высокая дружба явила себя также во всем своем блеске.
Григорий Григорьевич Орлов не удовольствовался этим тесным жилищем и в 1766 году принялся строить в Гатчине, по плану знаменитого архитектора Ринальди, громадный дворец, наподобие старинного
замка, с двумя
высокими башнями по углам.
Терем этот, огороженный
высоким бревенчатым забором, разделялся длинными сенями на две ровные половины. Меньшая из них, состоявшая из одной светлицы, была занята упомянутыми стариками, а большая, по слухам, обитаемая нечистою силою, стояла запертою большой железной дверью, сквозь которую продеты были двойные заклепы, охваченные огромным
замком с заржавленною петлей.
Терем этот, огороженный
высоким бревенчатым забором, разделялся длинными сенями на две неровные половины. Меньшая из них, состоявшая из одной светлицы, была занята упомянутыми стариками, а большая, по слухам, обитаемая нечистой силой, стояла запертой большою железной дверью, сквозь которую продеты были двойные заклепы, охваченные огромным
замком с заржавленной петлей.
Старинный
замок был построен на
высоком живописном берегу широкой Лауры.
Архитектура этого строения напоминает небольшой
замок средневекового барона. Все это здание составлено как будто из отдельных, слепленных между собою домиков, с
высокими, покатыми кровлями, на гребнях которых, в виде украшений, виднеются шары и железные флюгеры.
В следующие дни прорыты апроши [Апрош — ров, траншея, подход.] с трех сторон залива, в котором стоял остров с
замком; на берегу зашевелилась земля; поднялись сопки,
выше и
выше; устроены батареи, и началась осада; двадцать дней продолжалась она.
Через минуту увидели они роскошный, ярко освещенный
замок на берегу озера.
Замок весь повис над водою, стоя на
высокой скале, свесившейся над темным и бурливым озером.