Неточные совпадения
На другой день, в 11 часов
утра, Вронский
выехал на станцию Петербургской железной дороги встречать мать, и первое лицо, попавшееся ему на ступеньках большой лестницы, был Облонский, ожидавший с этим же поездом сестру.
Утром Константин Левин
выехал из Москвы и к вечеру приехал домой.
Переговоры наши продолжались довольно долго; наконец мы решили дело вот как: верстах в пяти отсюда есть глухое ущелье; они туда поедут завтра в четыре часа
утра, а мы
выедем полчаса после их; стреляться будете на шести шагах — этого требовал сам Грушницкий.
Он постарался сбыть поскорее Ноздрева, призвал к себе тот же час Селифана и велел ему быть готовым на заре, с тем чтобы завтра же в шесть часов
утра выехать из города непременно, чтобы все было пересмотрено, бричка подмазана и прочее, и прочее.
Один проезжий мне сказывал, что,
выехав рано
утром, после проведенной здесь ночи, и вглядываясь в лицо своего ямщика, он увидел знакомое лицо, но не мог вспомнить, где он его видел.
Наш брат охотник может в одно прекрасное
утро выехать из своего более или менее родового поместья с намереньем вернуться на другой же день вечером и понемногу, понемногу, не переставая стрелять по бекасам, достигнуть наконец благословенных берегов Печоры; притом всякий охотник до ружья и до собаки — страстный почитатель благороднейшего животного в мире: лошади.
Вместо девяти часов
утра мы
выехали в два.
Однажды он отправился в горы по своим делам и пригласил меня с собою. 24 июня рано
утром мы
выехали с ним на лодке, миновав Мраморный мыс, высадились на берегу против острова Чихачева. Эта экскурсия дала мне возможность хорошо ознакомиться с заливом Ольги и устьем Вай-Фудзина.
«Никак нет, — отвечал слуга; — Григорий Иванович с
утра изволил
выехать».
В одно ясное, холодное
утро (из тех, какими богата наша русская осень) Иван Петрович Берестов
выехал прогуляться верхом, на всякий случай взяв с собою пары три борзых, стремянного и нескольких дворовых мальчишек с трещотками.
— Раньше трех часов
утра и думать
выезжать нельзя, — сказал он, — и лошади порядком не отдохнули, да и по дороге пошаливают. Под Троицей, того гляди, чемоданы отрежут, а под Рахмановым и вовсе, пожалуй, ограбят. Там, сказывают, под мостом целая шайка поджидает проезжих. Долго ли до греха!
Наконец все прибрано и уложено. В среду
утром служат напутственный молебен. В передней спозаранку толчется Стрелков, которому матушка отдает последние приказания. Наскоро обедают и спешат
выехать, оставив часть дворни и подвод для очистки квартиры и отправки остальных вещей.
Вечером танцы хотя возобновлялись, но ненадолго, и к десяти часам гости уже расходились на ночлег, предварительно попрощавшись с гостеприимными хозяевами, так как завтра
утром часам к девяти предполагалось
выехать из Лыкова, а старики в это время очень часто еще нежились в постели.
Быстрою сибирскою ездой шестьдесят верст сделали в пять часов:
выехали пораньше
утром, а к десяти часам были уже на месте.
В первый раз я
выехал к Аркаю 31 июля в 8 часов
утра.
Это уж слишком, кажется; но я уверяю, что много раз,
выезжая или выходя рано
утром на охоту, находил я диких уток и голубей, сидевших на грязи и лужах среди улицы.
Поэзия первого зимнего дня была по-своему доступна слепому. Просыпаясь
утром, он ощущал всегда особенную бодрость и узнавал приход зимы по топанью людей, входящих в кухню, по скрипу дверей, по острым, едва уловимым струйкам, разбегавшимся по всему дому, по скрипу шагов на дворе, по особенной «холодности» всех наружных звуков. И когда он
выезжал с Иохимом по первопутку в поле, то слушал с наслаждением звонкий скрип саней и какие-то гулкие щелканья, которыми лес из-за речки обменивался с дорогой и полем.
Несколько раз с вечера он заказывал, что
выедет завтра поутру, наступало
утро — и поездка откладывалась.
Такая чудотворящая ночь предшествовала тому покойному
утру, в которое Петр Лукич Гловацкий
выехал с дочерью из Мерева в свой уездный город.
Ночью дождь прошел; хотя
утро было прекрасное, но мы
выехали не так рано, потому что нам надобно было переехать всего пятнадцать верст до Парашина, где отец хотел пробыть целый день.
Вихров вскоре распрощался с ними, чтобы завтра рано
утром выехать.
Протестовать бесполезно; остается только раз навсегда изъявить согласие на всякие случайности и замереть. И вот, если вы
выехали в восемь часов
утра и рассчитывали попасть в"свое место"часов в десять вечера, то уже с первого шага начинаете убеждаться, что все ваши расчеты писаны на воде и что в десять-то часов вряд вам попасть и на вторую станцию.
Постом пошли рауты; но Братцевы
выезжали не часто, потому что к ним начал ездить князь Сампантрё. Наконец, на святой, он приехал
утром, спросил Софью Михайловну и открылся ей. Верочка в это время сидела в своем гнездышке (un vrai nid de colibri [настоящее гнездышко колибри (франц.)]), как вдруг maman, вся взволнованная, вбежала к ней.
Утро было прелестное. Улицы Франкфурта, едва начинавшие оживляться, казались такими чистыми и уютными; окна домов блестели переливчато, как фольга; а лишь только карета
выехала за заставу — сверху, с голубого, еще не яркого неба, так и посыпались голосистые раскаты жаворонков. Вдруг на повороте шоссе из-за высокого тополя показалась знакомая фигура, ступила несколько шагов и остановилась. Санин пригляделся… Боже мой! Эмиль!
(Замечу, что Варвара Петровна, рано
утром и не зная ни о чем,
выехала для поимки Степана Трофимовича.)
Клавская действительно прежде ужасно кокетничала с молодыми людьми, но последнее время вдруг перестала совершенно обращать на них внимание; кроме того, и во внешней ее обстановке произошла большая перемена: прежде она обыкновенно
выезжала в общество с кем-нибудь из своих родных или знакомых, в туалете, хоть и кокетливом, но очень небогатом, а теперь, напротив, что ни бал, то на ней было новое и дорогое платье; каждое
утро она каталась в своем собственном экипаже на паре серых с яблоками жеребцов, с кучером, кафтан которого кругом был опушен котиком.
Удар для самолюбия Крапчика был страшный, так что он перестал даже
выезжать в общество: ему стыдно было показаться кому бы то ни было из посторонних на глаза; но гнев божий за все темные деяния Петра Григорьича этим еще не иссяк, и в одно
утро он получил письмо от Катрин, надписанное ее рукою и запечатанное.
Бросил молиться, стал скакать и рыскать по полям с
утра до ночи, не одного доброго коня заморил, а покоя не
выездил!
Утро было прекрасное. Сокольничий, подсокольничий, начальные люди и все чины сокольничья пути
выехали верхами, в блестящем убранстве, с соколами, кречетами и челигами на рукавицах и ожидали государя в поле.
На другое
утро после этого разговора, покуда молодая мать металась в жару и бреду, Порфирий Владимирыч стоял перед окном в столовой, шевелил губами и крестил стекло. С красного двора
выезжала рогожная кибитка, увозившая Володьку. Вот она поднялась на горку, поравнялась с церковью, повернула налево и скрылась в деревне. Иудушка сотворил последнее крестное знамение и вздохнул.
Отъезд был назначен также в шесть часов следующего
утра; даже хотели
выехать поранее, чтобы не заставить Степана Михайлыча дожидаться молодых к обеду; хозяйка же с своей сестрицей-генеральшей положили
выехать к вечеру, чтоб ночевать в Бугуруслане, выкормить хорошенько лошадей и на другой уже день приехать в Багрово.
Гордей Евстратыч сел в мягкое пастушье седло и, перекрестившись,
выехал за ворота.
Утро было светлое; в воздухе чувствовалась осенняя крепкая свежесть, которая заставляет барина застегиваться на все пуговицы, а мужика — туже подпоясываться. Гордей Евстратыч поверх толстого драпового пальто надел татарский азям, перехваченный гарусной опояской, и теперь сидел в седле молодцом. Выглянувшая в окно Нюша невольно полюбовалась, как тятенька ехал по улице.
Из N., уездного города Z-ой губернии, ранним июльским
утром выехала и с громом покатила по почтовому тракту безрессорная, ошарпанная бричка, одна из тех допотопных бричек, на которых ездят теперь на Руси только купеческие приказчики, гуртовщики и небогатые священники.
Убедившись, что я решил ехать, Вася предложил зайти к нему и в Москву
выехать с шестичасовым поездом. В уютных двух комнатах с книжными шкафами была печечка, из которой Вася вынул горшок щей с мясом, а из шкафа пирог с капустой и холодную телятину и поставил маленький самоварчик, который и вскипел, пока мы ужинали. Решили после ужина уснуть, да проговорили до пяти часов
утра — спать некогда.
Мы расстались уже на закате солнца. Он пошел в деревню Шипку, чтобы рано
утром выехать в Бургос, а оттуда домой, в Стамбул, — он дал мне свой константинопольский адрес, — где Абадз-бей командует отрядом черкесов, а я отправился на другую сторону Шейновского поля, в свою палатку, в лагерь, разбитый для русских гостей.
Утром мы
выехали чуть свет. Моего кунака уже не было, и на вопрос мой, где он, я получил в ответ одно слово: «Ушля».
Анна Михайловна напрасно ждала Долинского и
утром, и к обеду, и к вечеру. Его не было целый день. На другое
утро она написала ему записку и ждала к вечеру ответа или, лучше сказать, она ждала самого Долинского. Ожидания были напрасны. Прошел еще целый день — не приходило ни ответа, не бывал и сам Долинский, а по условию, вечером следующего дня, нужно было
выезжать в Россию.
Курчаев. Много. Третий год квартиру ищет. Ему и не нужна квартира, он просто ездит разговаривать, все как будто дело делает.
Выедет с
утра, квартир десять осмотрит, поговорит с хозяевами, с дворниками; потом поедет по лавкам пробовать икру, балык; там рассядется, в рассуждения пустится. Купцы не знают, как выжить его из лавки, а он доволен, все-таки
утро у него не пропало даром. (Глумову.) Да, вот еще, я и забыл сказать. Тетка в вас влюблена, как кошка.
Ольга. Сегодня тепло, можно окна держать настежь, а березы еще не распускались. Отец получил бригаду и
выехал с нами из Москвы одиннадцать лет назад, и, я отлично помню, в начале мая, вот в эту пору, в Москве уже все в цвету, тепло, все залито солнцем. Одиннадцать лет прошло, а я помню там все, как будто
выехали вчера. Боже мой! Сегодня
утром проснулась, увидела массу света, увидела весну, и радость заволновалась в моей душе, захотелось на родину страстно.
Видя, что министр встретил известие спокойно и даже с улыбкой, сообщили и подробности: покушение должно состояться на следующий день,
утром, когда он
выедет с докладом; несколько человек террористов, уже выданных провокатором и теперь находящихся под неусыпным наблюдением сыщиков, должны с бомбами и револьверами собраться в час дня у подъезда и ждать его выхода.
А сегодня
утром выехали в семь
утра… и вот едешь… батюшки-светы… медленнее пешехода.
Я объяснил ей, что остановился в Пеньковке только проездом и завтра рано
утром выеду в Нижне-Угловский завод; когда мы вышли от Александры Васильевны, Мухоедов отправился домой, а я пошел проведать о. Андроника, которого мне очень хотелось видеть.
Мы
выехали рано
утром, до «солновсхода»; накануне был небольшой дождь, и трава зеленела особенно ярко, точно она умылась; когда солнце поднялось выше и начало подбирать росу, наша тюменская телега бойко катилась мимо красивых покосов, пестревших незавидными цветочками.
Все время мое от позднего
утра и до поздней ночи было занято и принадлежало не мне, даже ежели бы я не
выезжала.
К досаде моей, сборы тетушки целые два дня задерживались какими-то важными деловыми обстоятельствами, и мы
выехали из Орла как раз
утром в рождественский сочельник.
Выехал я на станцию в 10 часов
утра. Мороза не было, но валил с неба крупный мокрый снег и дул неприятный сырой ветер.
Наконец мы стали приближаться к Витиму. С N-ской станции
выехали мы светлым, сверкающим, снежным
утром. Вся природа как будто застыла, умерла под своим холодным, но поразительно роскошным нарядом. Среди дня солнце светило ярко, и его косые лучи были густы и желты… Продираясь сквозь чащу светового бора, они играли кое-где на стволах, на ветвях, выхватывая их из белого, одноцветного и сверкающего сумрака.
— Разумеется… А как вы думаете: кого он тут дожидается? У Абрашки с
утра конь на привязи, у Абясова, у Сайфуллы, у Ахмета… Черт их бей, всех. Давайте скорее
выезжать из узкого места, как бы не встретиться.
— Ну, тем вам лучше, — говорю, — а мне в мои лета, — и прочее, и прочее, — словом, отклонил от себя это соблазнительное предложение, которое для меня тем более неудобно, что я намеревался на другой день рано
утром выехать из этого веселого города и продолжать мое путешествие. Земляк меня освободил, но зато взял с меня слово, что когда я буду в деревне у моих родных, то непременно приеду к нему посмотреть его образцовое хозяйство и в особенности его удивительную пшеницу.
Выехал я еще вчера
утром чуть свет, объездил всех своих должников, и хоть бы один из них заплатил свой долг!