Время волков

Николай Ярыгин, 2022

Не получается у Алекса тан эль Зорго жить спокойно. Понесло его в экспедицию по поиску архипелага, с которого пришли предки его жены. А тут еще богине помощь понадобилась, и ведь не откажешь. А враг странный, даже страшный и непонятный. Да и богиня что-то темнит. Ох, не все чисто в этой истории.

Глава четвертая

Весь следующий день я провел в порту в поисках судна, следующего на север материка. Но, к сожалению, ничего подобного не нашел, почему-то почти все шли на южный берег. Вечером вернулся на постоялый двор злой и голодный. Во дворе было с десяток груженых повозок. «Наверное, это товары купца», — подумал я, нашел, видать, перевозчиков. Когда остановился заказать ужин, хозяин, не глядя на меня, тихо проговорил:

— Сегодня заходили жрецы Урху, спрашивали, не останавливался ли у меня человек с волком-оборотнем и не происходило ли чего-нибудь странного или необычного. А некоторые посетители сказали, что жрецы опрашивают народ по всему городу, да еще говорят, дескать, на днях кто-то убил несколько жрецов. Я на все вопросы ответил отрицательно, но вам надо быть осторожными. И лучше бы завтра съехать, кто-то из посетителей может и донести. Альгина, собери заказ господина из третьей комнаты и отнеси к нему! — прокричал он себе за спину и принялся опять перетирать кружки. Я поблагодарил его за предупреждение и поднялся в свою комнату.

Поднимаясь, я столкнулся на лестнице с купцом, тот, по-видимому, что-то считал, загибая пальцы. При этом продолжал движение, а у меня в голове мелькнула мысль и не успела еще сформироваться, как я начал претворять ее в жизнь.

— Добрый вечер, — обратился я к нему, — прошу прощения за вопрос: нельзя ли будет присоединиться к вашему каравану и добраться с ним до города Икенабор?

Это был город в полуторастах с лишним километрах от этого, где мы находились. Купец оглядел меня и, что-то решив для себя, ответил:

— Три монеты серебром за одно место.

— Я передвигаюсь с племянницей, ей надо будет место в повозке, я же буду верхом.

— Хм-м, тогда четыре монеты, все-таки у нас охрана, а вас два человека.

— А когда вы выезжаете? — поинтересовался я.

— Хотел выехать утром, но не получается, скорей всего, выедем только к обеду.

Это меня устраивало, я поблагодарил купца за ответ, сам же сказал, что если успею решить все мои дела, то мы тоже будем в его караване. Откланявшись друг другу, мы разошлись.

Поднявшись на этаж, постучал в дверь и окликнул Ивасту, чтобы не боялась открыть. Та переспросила, подойдя к двери, и, поняв, что это я, открыла.

— Ты как тут, никто не беспокоил? — спросил ее, проходя в комнату.

— Нет, никто не приходил, я весь день пыталась оборачиваться, и у меня это получается очень просто и быстро. Стоит только подумать об этом, и начинается трансформация, только вот надо раздеваться перед этим, а то, думаю, вещи могут пострадать.

Вчера мы с ней обсуждали ее неконтролируемую трансформацию, выяснилось, что оборачиваться ликантропы начинают в пять-шесть лет. Иваста тоже в это время прошла инициацию под присмотром отца и матери, а потом ее учили грамоте, она знала географию, некоторые законы. Но пришло время, и отец приказал обернуться в звериную ипостась и так в ней остаться. В звериной сущности легче выживать в том положении, в котором оказались ликантропы. А в городе она обернулась во сне, неожиданно, и очень испугалась, да при этом оставалась абсолютно голой. Обратно обернуться у нее не получилось, тут и началась истерика, которую я, проснувшись, прекратил, наорав на нее. Сегодня, когда уходил, посоветовал тренироваться, вспомнить все, чему учили родители, и попробовать переходить из одной ипостаси в другую. Вот сейчас она прямо с порога и начала отчитываться.

За ужином я рассказал ей о предупреждении хозяина и о том, что попутный корабль я не нашел, а вот из города надо уходить. Поэтому мы завтра идем вначале за ее одеждой и обувью, и пока она будет ее там мерить и подгонять, я постараюсь купить коня, а потом мы с ней отправимся к следующему городу, но уже не на побережье, в караване купца.

Перед сном мы с ней снова долго беседовали, она подробно рассказала о жизни в лесу, о постоянном голоде, о том, как многие мечтают вырваться оттуда, и о той безысходности, что сковала всех в последнее время. А еще, что в душах некоторых поселились страх и безнадежность.

— Вы сами видели, какие змеи появились в лесу, и их становится все больше и больше, а ведь раньше их не было совсем.

Так под тихий голос Ивасты я и заснул, спал, как обычно, без сновидений, проснулся хоть и рано, но хорошо отдохнувшим.

Утром я сопроводил Ивасту к швейной мастерской, а сам поспешил на рынок. Было еще рано, купцы и лавочники только открывали свои лавки и занимали места в торговых рядах, но там, где торговали домашними животными, уже толпился народ. Заметил я и толкающегося среди зевак и покупателей карманника, который пытался срезать у меня кошель. Сегодня у него была другая охрана, прошлая уже была не в состоянии ему помочь. Я же надвинул на глаза шляпу, чтобы он меня не узнал, и выждал в стороне, пока он не отойдет от толпы. Он что-то отдал прошмыгнувшему рядом с ним парню и стал спокойно отдаляться. В этот момент раздался какой-то шум и крики о том, что обокрали.

После того как воры отошли, я наконец попал к загону с лошадьми и, походив и присмотревшись, выбрал себе неплохого вороного жеребчика-четырехлетку, с белой звездочкой на лбу. А потом решился и купил спокойную каурую кобылку для Ивасты, никто не поймет, почему у нее нет лошади. Тем более я представлялся бедным дворянином со своей племянницей. Тут же рядом купил седла и пару яблок. Яблоки скормил лошадям, закрепил, так сказать, знакомство, и тут же накинул седла. Воронок, так звали коня, только прядал ушами. Я взял их под уздцы и шагом вывел с рынка. Сегодня почему-то не было слышно заунывных голосов жрецов Урху, читающих свои проповеди, да и жрецов было не видать.

Возле мастерской меня ждала Иваста в костюме южных наемниц, я ее поначалу даже не узнал, так как заказ этого костюма оставался для меня тайной. Облегающие кожаные штаны, такая же кожаная курточка на белую рубашку и мягкая шляпа — все это светло-коричневого цвета. Завершали костюм короткие сапоги. В руках она держала приличный баул, по всей вероятности, с другими вещами.

Мне пришлось спешиться и, погрузив баул на Воронка, идти до постоялого двора пешком.

При этом я обратил внимание, что Иваста боится лошадей, и усмехнулся.

«Ничего, дорогая, — подумал я, — придется привыкать, по-другому в этом мире никак».

На постоялом дворе уже стоял шум, бегали слуги купца, сновала охрана каравана, готовясь отправиться в путь. Я, выяснив, в какой повозке поедет Иваста, положил в нее свой рюкзак и ее баул, а также усадил девушку и пошел купить у хозяина продуктов в дорогу. Наконец, все было готово, и караван из десяти повозок выехал из ворот постоялого двора. На воротах из Робрюка нас внимательно осмотрела стража города, тут присутствовали и жрецы, которые чуть ли не обнюхивали всех. Тем не менее мы через некоторое время покинули город, и я с облегчением выдохнул.

Чем дальше мы удалялись от города и моря, тем жарче становилось, ветерок уже не обдувал прохладой, а обжигал горячим воздухом. Как давно я не путешествовал в седле, уже забыл, что это такое, да и еще по такой дороге! Когда-то давным-давно так я путешествовал с Алексией, Лартом и котятами таргов. Эх, были же времена, тогда казалось, что все тебе по плечу, а теперь я обременен семьей, положением, да и возраст уже за тридцать.

Обратил внимание, что у кибитки, где едет Иваста, постоянно крутятся охранники, пытаются завести беседу и пофлиртовать. Та же, общаясь с молодыми людьми, изредка поглядывала на меня, как я на это реагирую, не сержусь ли, что она так свободно себя ведет. Молодец, мало говорит, а больше слушает, ну а парни рады хвосты распушить… Вот снова бросила на меня взгляд. Мне же было все равно, пусть развеется, что она в том лесу-то видела. По ее рассказам, даже пару себе подобрать нормальную не могла.

Питались в дороге два раза в день, утром и вечером, днем можно было перекусить прямо в седле, если захватил с собой что-то в дорогу. В основном грызли лепешки и запивали их водой, а уже вечером на привале готовили горячую пищу.

На привалах Иваста спала в повозке, а я — под повозкой, и охранял ее, и присматривал. В моем присутствии парни не сильно к ней приставали. Я все-таки боялся, чтобы она не сказала чего-нибудь лишнего. Скоро мы покинем с ней караван, сославшись, что нам надо немного в сторону, в небольшой городок Лигорн, который стоял чуть в стороне от тракта, по которому мы двигались. И по дороге я начну учить Ивасту верховой езде, так как добираться нам долго. При свидетелях я не стал этого делать, по той причине, что в ее возрасте все умеют передвигаться верхом. Лишний раз объясняться, почему она такая неумеха, не хочу, да и подозрительно все это. А получится ли сесть нам на корабль — неизвестно, может, придется добираться верхом на лошадях.

По разговорам и охранников, и возниц выходило, что богатое раньше королевство обнищало до ужаса. Это в приморских городах этого не заметно, а чуть в глубь королевства — и сразу очень заметно. По дорогам бродят шайки нищих и разбойников, а вот жрецы Урху набивают подвалы своих храмов золотом и драгоценностями. Почему король допустил все это, никто не знает, ходят разговоры, что подчинили как-то короля жрецы, но точно никто ничего не знает.

Вот и пришел момент расставания с караваном. Я пожал руку купцу, а Иваста помахала рукой своим почитателям — на этом и все. Взяли коней под уздцы и свернули на дорогу, ведущую к Лигорну. Вот тут немного и потренируемся, дождавшись, когда караван скроется. Я помог Ивасте сесть на коня и повел кобылку в поводу.

— Распрямись, не надо горбиться, опирайся на стремена и расслабься. Поводья держи свободными, лошадь очень смирная, и поэтому она тебя не сбросит и будет тебя во всем слушать. Не горбись, еще раз говорю, спокойно, спокойно, — повторял я.

Вот примерно так мы и двигались. К концу дня она уже более или менее уверенно держалась при движении лошади шагом.

— Я боюсь, — твердила она. — Алекс, она меня не укусит?

— Не нервничай, не укусит, ты только не дергай поводья.

Привал организовали, буквально на несколько метров углубившись в лес, чтобы не было видно с дороги. Развели костер, и я начал готовить похлебку. Вечером я заставил Ивасту скормить обоим коням немного лепешки, посыпанной крупной солью, и две последние морковки. Она, конечно, боялась, но, пересилив себя, все-таки покормила коней и осталась очень собой горда.

Ночь прошла спокойно, никто нас не тревожил, но спали, чутко просыпаясь на фырканье коней, а в остальном все было спокойно. Утром, доев вчерашнюю похлебку, я предложил Ивасте потренироваться рысью. Я, в принципе, решил немного задержаться и научить девушку управлять конем. С первой же попытки Иваста резко натянула поводья, и лошадь встала как вкопанная. Не умея управлять своим телом при движении, девушка кувыркнулась через голову лошади. Ноги из стремян вынуть не успела и повисла, касаясь земли только руками. Ситуация была комичной, но я сдержал себя и не стал смеяться, лошадь тоже стояла спокойно, ожидая, пока горе-наездница примет нормальное положение. Вот с таким успехом и продолжалось наше учение, девчонка, правда, была упорной и старалась, несмотря ни на что.

Занимались целый день, и к концу стало что-то уже получаться, в спокойной обстановке, думаю, все будет хорошо, ну а в экстремальной все непредсказуемо. Добираться до городка нам еще дня два, и в дороге, думаю, еще подучится. С такими мыслями я отправлялся в путь следующим днем.

Выехали рано, когда только восток окрасился в розовый цвет, на траве лежала роса, и хоть днем солнце жарило, ночью было прохладно. Если только придется добираться на лошадях, то надо будет прикупить еще и заводную лошадь, и на нее грузить продукты и другие небходимые при путешествии вещи. Через несколько километров мы неожиданно наткнулись на пост, дорогу перегородили рогатки, за которыми стояло несколько человек. При этом некоторые были в хламидах жрецов, а несколько человек в доспехах стражников. При этом не было видно ни палаток, ни шатров, даже шалашей и то не было. Значит, пост временный.

Вперед вышел один из жрецов, приподнял руку и властно проговорил:

— А ну слезайте, приехали, проверка, — и через паузу продолжил: — Кто такие и куда едем?

Я спешился и подошел к жрецу, ведя коня в поводу. Тот посмотрел на меня, прищурив глязя.

— Девица что у тебя, глухая, или я не ясно сказал? Спешиться и предоставить вещи на проверку.

Оглянувшись на Ивасту, я увидел, как она неловко покидает седло.

— Господин монах, я баронет Алекс Зорго, со своей племянницей еду из Рокбрюка в Еменьбург, — назвал я первый город на границе с королевством Каприей, — ко мне домой. Ее родные умерли, вот я и забрал, как-никак родня.

— Арчер, проверь девицу, — не терпящим возражения голосом приказал жрец.

Один из солдат направился к девушке.

— Подорожную давай, — это он говорил уже мне. Подорожной у меня не было, но я был дворянином и имел право путешествовать без нее, а тем более дворяне из приграничных районов вообще, насколько я узнал, не пользовались ими из принципа.

— Видите ли, — возвел я его в дворянское сословие, потому что на вы обращались только к дворянину, — я как-то не озаботился ее взять.

В это время за моей спиной послышался испуганный вскрик Ивасты, а когда я начал поворачиваться, чтобы посмотреть, что там происходит, жрец дернул меня за ухо, поворачивая к себе.

— На меня смотри, еще раз попытаешься повернуться, и я отправлю вас, а может, только тебя, в бараки ожидания.

Эти бараки были чем-то похожи на КПЗ моего прошлого мира. Из них, если ты не докажешь свою правоту, ты мог загреметь или на плаху, или на корабль адептов, везущий их на поклонение к главному алтарю. Тут Иваста закричала и горько зарыдала…

Я хотел разъехаться спокойно, но тут понял, что спокойно разойтись не получится.

Я нагло улыбнулся жрецу и резко ударил его носком сапога в колено. Он в последний момент что-то понял, но среагировать не успел. И когда он от боли инстинктивно наклонился, я от всей души врезал ему в висок, и пока он падал, выхватил меч и бросился на помощь к Ивасте. Два шага — и стражник понять ничего не успел, не говоря уже о том, чтобы вынуть руку, которую запустил под подол девушке, как его голова уже катилась по земле. А потом я кинулся к остальным, которые только начали приходить в себя. Очень сложно из статического положения перейти в ускорение, но мне это сразу удалось…

«Опыт не пропьешь», — усмехаясь, думал я, стремительно двигаясь к остальным. Быстрей всех среагировал один из стражников и попытался ткнуть в меня копьем, но для меня это было слишком медленно. Я спокойно чуть отклонился, пропуская копье мимо себя, и разрубил ему горло. Потом пришел черед еще одного жреца и стражника, меч спокойно прорубил и доспехи стражника, а вот жреца я решил временно оставить живым и только оглушил его.

Огляделся вокруг, но никого нигде не было видно, пустынная дорога… И почему они тут стояли, не понятно… Вот я и решил это выяснить. Неужели это нас уже разыскивают? Похлопав по щекам жреца, чтобы привести его в сознание, я начал допрос.

Тот даже не думал молчать и сам мне все рассказал. Оказалось, эти разбойники, по-другому их не назовешь, охотились на барона Герхарда ли Рока и его несовершеннолетнего сына. У старшего жреца их пятерки, которого я убил первым, были какие-то давние споры с бароном. А тут он узнал, что барон ссудил у своего сюзерена графа Кварка де ла Поунта сто золотых для расширения своего производства вина, — урожай винограда в этом году должен был быть очень хорошим. Вот они два дня ждали их и дождались, трупы рядом в лесочке лежат, там же и кони и их, и барона. Сами они из городка Лигорн, в который мы и направлялись. Да и они не первый раз подобным занимались, понял я из рассказа. Уже собрались уезжать, а тут мы вдруг подоспели. Вот они и решили заодно и нас потрусить. Выслушав жреца, я свернул ему шею и перетащил трупы в лесок, закидав лапником и валежником, которого тут хватало. Присыпав кровь землей, побросал в лес и рогатки, после чего мы поспешили убраться с этого места, предварительно вывернув карманы бандитов. Им деньги уже не понадобятся, а нам пригодятся, улов оказался очень даже приличный, помимо денег барона в карманах жрецов тоже оказалось серебро и даже золото.

Иваста все время ходила за мной как привязанная и изо всех сил пыталась помочь: и трупы помогала таскать, пока я присыпал кровь землей, потом обернулась и, напугав чужих коней в образе волка, загнала их еще дальше в лес.