Наконец, он взял узенькие полоски почтовой бумаги, нарочно для того нарезанные, наложил одну из них на верхнее и нижнее крылья бабочки, прикрепил вверху булавкой и особым инструментом, похожим на длинную иглу или шило (большая длинная булавка может всегда заменить его), расправил им крылья бабочки, сначала одно, а потом другое, ровно и гладко, так, чтобы верхнее не закрывало нижнего, а только его касалось; в заключение прикрепил, то есть
воткнул булавку в нижний конец бумажки и в дерево.
В правой руке он держал черную шляпу из заячьего пуха, в левой две толстые замшевые перчатки; галстух он повязал еще шире и выше обыкновенного — и в накрахмаленное жабо
воткнул булавку с камнем, называемым «кошачьим глазом» o eil de chat).
Неточные совпадения
Наступаю на него и узнаю штуку: каким-то он образом сошелся с лакеем покойного отца вашего (который тогда еще был в живых) Смердяковым, а тот и научи его, дурачка, глупой шутке, то есть зверской шутке, подлой шутке — взять кусок хлеба, мякишу,
воткнуть в него
булавку и бросить какой-нибудь дворовой собаке, из таких, которые с голодухи кусок, не жуя, глотают, и посмотреть, что из этого выйдет.
Демон espièglerie, [шалости (фр.).] который всегда был моим злым искусителем, наустил меня переменить
булавку, то есть
воткнуть ее в другой волан.
«Я кокетка, я без сердца, я актерская натура, — сказала она ему однажды в моем присутствии, — а, хорошо! так подайте ж вашу руку, я
воткну в нее
булавку, вам будет стыдно этого молодого человека, вам будет больно, а все-таки вы, господин правдивый человек, извольте смеяться».
Дутый медный бубенчик, величиною с крупный русский орех или несколько побольше, но круглый, звонкий и легкий, пришпиливается в хвосте, для чего надобно взять ястреба в обе руки, а другому охотнику разобрать бережно хвост на две равные половинки и, отступя на вершок от репицы, проколоть одно из средних хвостовых перьев посредине обыкновенной медной
булавкой; на нее надеть за ушко бубенчик, острый конец
воткнуть в другое среднее соседнее перо и вогнать
булавку до самой головки; она будет так крепко держаться, что точно врастет в перо; иногда ушко бубенчика отломится, а
булавка останется навсегда.
Говорят, Клеопатра (извините за пример из римской истории) любила
втыкать золотые
булавки в груди своих невольниц и находила наслаждение в их криках и корчах.
В одну из таких ложбинок Фукс опустил туловище бабочки и
воткнул конец
булавки настолько, чтобы крылушки пришлись как раз к поверхности дощечки.
— Ничего! Так я теперь… — Кузьма Васильевич потянулся к Колибри, но тотчас же отдернул руку. На пальце у него показалась капля крови. — Что за глупости такие! — воскликнул он, встряхивая пальцем. — Вечные эти ваши
булавки! Да и какая это к чёрту
булавка, — прибавил он, взглянув на длинную золотую шпильку, которую Колибри медленно
втыкала себе в пояс. — Это целый кинжал, это жало… Да, да, это твое жало, и ты оса, вот ты кто, оса, понимаешь?
Скверно то, что, чего доброго, и золотым
булавкам тогда обрадуешься», —
булавкам, которые царица Клеопатра для развлечения
втыкала в груди невольниц.
Отдай-ко, говорит, мне булавку-то, а то, не ровен час,
воткнешь ее себе в висок и шабаш!