Неточные совпадения
Приказчики от Керешковского, обиженные тем, что девицы больше уделяли внимания
кабинету, чем залу, затеяли было скандал и пробовали
вступить со студентами
в задорное объяснение, но Симеон
в один миг укротил их двумя-тремя властными словами, брошенными как будто бы мимоходом.
Едва только предводитель успел раскланяться с дамами, как князь увел его
в кабинет, и они
вступили в интимный, дружеский между собою разговор по случаю поданной губернатору жалобы от барышни-помещицы на двух ее бунтующих толсторожих горничных девок, которые куда-то убежали от нее на целую неделю.
Глумов зашлепал туфлями, а я сидел и прислушивался. Вот он
в кабинет вошел, вот
вступил в переднюю, вот поворотил
в столовую… Чу! ключ повернулся
в замке, тарелки стукнули… Идет назад!!
— Никак нет-с, — отвечает, — они после послеобеденного вставанья на диване
в кабинете лежат, дыню кушают. Велел доложить, а сам
вступаю в залу.
Вероятно, невоздержанность
в пище и спиртных напитках
в скором времени до того утучнила расположенного к полноте Дмитрия Александровича, что он оставался во время приезда гостей
в кабинете и никому не показывался. Все три сына его были старше меня и потому мне с ними
вступать в близкие отношения не приходилось.
В большом здании судебных учреждений во время перерыва заседания по делу Мельвинских члены и прокурор сошлись
в кабинете Ивана Егоровича Шебек, и зашел разговор о знаменитом красовском деле. Федор Васильевич разгорячился, доказывая неподсудность, Иван Егорович стоял на своем, Петр же Иванович, не
вступив сначала
в спор, не принимал
в нем участия и просматривал только что поданные Ведомости.
Вернувшись
в Россию, Ладанов не только из дома, из
кабинета своего не выходил, занимался химией, анатомией, кабалистикой, хотел продлить жизнь человеческую, воображал, что можно
вступать в сношения с духами, вызывать умерших…
Глафира Васильевна
в сопровождении Висленева скорою походкой прошла две гостиных, библиотеку, наугольную и
вступила в свой
кабинет. Здесь Висленев поставил лампу и, не отнимая от нее своей руки, стал у стола. Бодростина стояла спиной к нему, но, однако, так, что он не мог ничего видеть
в листке, который она пред собою развернула. Это было письмо из Петербурга, и вот что
в нем было написано, гадостным каракульным почерком, со множеством чернильных пятен, помарок и недописок...
Когда, по воле Екатерины II, Станислав Понятовский
вступил на древний престол Пястов, враждебная нам
в Польше и поддерживаемая Францией партия, во главе которой стоял коронный великий гетман граф Браницкий, обратилась с просьбой о помощи к Версальскому
кабинету. Герцог Шуазель, первый министр Людовика XV, заботясь о восстановлении прежнего влияния Франции на дела северных государств, рад был такому обстоятельству и не замедлил им воспользоваться.
Палтусов ожидал
вступить в большой, эффектно обстановленный
кабинет, а попал
в тесную комнату
в два узких окна, с изразцовой печкой
в углу и письменным столом против двери. Налево — клеенчатый диван, у стола — венский гнутый стул, у печки — высокая конторка, за креслом письменного стола — полки с картонами; убранство
кабинета для средней руки конториста.
Обширный
кабинет,
в который
вступил Николай Леопольдович, был убран
в духе
кабинетов современных дельцов. Всюду бросалась
в глаза блестящая и роскошная, но видимо показная деловитость. Гиршфельд при этой знакомой ему родной обстановке почувствовал себя, как рыба
в воде, и непоколебимая надежда, что именно здесь все может устроиться, утвердилась сразу
в его уме.
Иван Павлович
вступил в комфортабельный
кабинет мужа Анны Аркадьевны — Якова Осиповича. После обычных приветствий, он молча подал ему повестку. Левенберг мельком взглянул на нее, повертел
в руках и возвращая назад, произнес...
Французский двор колебался
вступить на тот путь, который указывал ему решительный и предприимчивый де ла Шетарди. Вмешаться тайным образом
в домашние распри посторонней державы, дать деньги для составления заговора против существующего правительства и сделать французского короля сообщником этого заговора — казалось делом очень рискованным. Получив первое предложение своего посланника, версальский
кабинет попросил время на размышление.
Павел Петрович замечал проделки Суворова, но сдерживался. Когда же последний уехал с развода, Павел Петрович, призвав к себе князя Андрея, долго и сильно пенял на Александра Васильевича, вспомнил свой разговор с ним
в кабинете, говорил, что не мог от него добиться толку, что на все намеки его, государя, о поступлении вновь на службу Суворов отвечал подробным описанием штурма Измаила и на замечание Павла Петровича, что он мог бы оказать новые услуги,
вступив в службу, начал рассказывать о взятии Праги.
В таких или приблизительно
в подобных сему размышлениях офицеры, мало унывая, потянулись к квартире своего старшего товарища и
вступили в его просторную, но низенькую залу,
в малороссийском домике, смело; но тут сразу же заметили, что дело что-то очень неладно. Ротмистр их не встречает запанибрата —
в полосатом канаусовом архалуке, с трубкой
в зубах, а двери
в его
кабинет заперты, — пока, значит, все соберутся, тогда он и выйдет и заговорит ко всем разом…