Неточные совпадения
Так прошел и еще год, в течение которого у глуповцев всякого добра явилось уже не вдвое или втрое, но вчетверо. Но по мере того как развивалась
свобода, нарождался и исконный
враг ее — анализ. С увеличением материального благосостояния приобретался досуг, а с приобретением досуга явилась способность исследовать и испытывать природу вещей. Так бывает всегда, но глуповцы употребили эту"новоявленную у них способность"не для того, чтобы упрочить свое благополучие, а для того, чтоб оное подорвать.
Но человек сделал это на свою погибель, он —
враг свободной игры мировых сил, схематизатор; его ненавистью к
свободе созданы религии, философии, науки, государства и вся мерзость жизни.
В противном случае, если не докажет отец, — конец тотчас же этой семье: он не отец ему, а сын получает
свободу и право впредь считать отца своего за чужого себе и даже
врагом своим.
Свобода не легка, как думают ее
враги, клевещущие на нее,
свобода трудна, она есть тяжелое бремя.
Он сторонник христианства жестокого, почти садического, властолюбивого, защитник розыска и казни еретиков,
враг всякой
свободы.
Интересно, что Достоевский сделался
врагом революции и революционеров из любви к
свободе, он увидал в духе революционного социализма отрицание
свободы и личности.
Враги и попиратели
свободы в христианском мире всегда впадают в язычество или юдаизм.
Враги и попиратели
свободы —
враги и попиратели Духа Христова и самого существа христианства.
Утеснители швейцарской
свободы не знают пределов своей дерзости. Ко всем оскорблениям, принесенным ими на нашу родину, они придумали еще новое. Они покрывают нас бесчестием и требуют выдачи нашего незапятнанного штандарта. В ту минуту, как я пишу к тебе, союзник, пастор Фриц уезжает в Берн, чтобы отклонить
врагов республики от унизительного для нас требования; но если он не успеет в своем предприятии до полудня, то нам, как и другим нашим союзникам, остается умереть, отстаивая наши штандарты.
Врагов живой жизни; устарелых либералишек, боящихся собственной независимости; лакеев мысли,
врагов личности и
свободы, дряхлых проповедников мертвечины и тухлятины!
И вот, с одной стороны, люди, христиане по имени, исповедующие
свободу, равенство, братство, рядом с этим готовы во имя
свободы к самой рабской, униженной покорности, во имя равенства к самым резким и бессмысленным, только по внешним признакам, разделениям людей на высших, низших, своих союзников и
врагов, и во имя братства — готовы убивать этих братьев [То, что у некоторых народов, у англичан и американцев, нет еще общей воинской повинности (хотя у них уже раздаются голоса в пользу ее), а вербовка и наем солдат, то это нисколько не изменяет положения рабства граждан по отношению правительств.
«Безумство храбрых — вот мудрость жизни! О смелый Сокол! В бою с
врагами истек ты кровью… Но будет время — и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой
свободы, света!
— Вы уже знаете о новой хитрости
врагов, о новой пагубной затее, вы читали извещение министра Булыгина о том, что царь наш будто пожелал отказаться от власти, вручённой ему господом богом над Россией и народом русским. Всё это, дорогие товарищи и братья, дьявольская игра людей, передавших души свои иностранным капиталистам, новая попытка погубить Русь святую. Чего хотят достигнуть обещаемой ими Государственной думой, чего желают достичь — этой самой — конституцией и
свободой?
Подрядчик-плотник всю свою жизнь строит в городе дома и все же до самой смерти вместо «галерея» говорит «галдарея», так и эти шестьдесят тысяч жителей поколениями читают и слышат о правде, о милосердии и
свободе и все же до самой смерти лгут от утра до вечера, мучают друг друга, а
свободы боятся и ненавидят ее, как
врага.
Вы теперь женщина богатая и свободная, ухаживать за вами не совсем честно; да и вы на каждого вздыхателя должны смотреть, как на
врага, который хочет отнять у вас и то и другое, то есть и богатство, и
свободу.
Не малочисленный
враг был в сердце России, не граждане одного города поклялись умереть за
свободу своей родины, — нет! первый полководец нашего времени, влеча за собой силы почти всей Европы, шел, по собственным словам его, раздавить Россию.
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и
свободы,
Я
враг небес, я зло природы,
И, видишь, — я у ног твоих!
И дики тех ущелий племена,
Им бог —
свобода, их закон — война,
Они растут среди разбоев тайных,
Жестоких дел и дел необычайных;
Там в колыбели песни матерей
Пугают русским именем детей;
Там поразить
врага не преступленье;
Верна там дружба, но вернее мщенье;
Там за добро — добро, и кровь — за кровь,
И ненависть безмерна, как любовь.
Пусть говорят
враги мои, и если они докажут, что сердца новогородские не ответствуют моему сердцу, что любовь к
свободе есть преступление для гражданки вольного отечества, то я не буду оправдываться, ибо славлюсь моею виною и с радостию кладу голову свою на плаху.
Клянись быть вечным
врагом неприятелей
свободы новогородской, клянись умереть защитницею прав ее!
Блаженная минута!.. Закипел
Мой Александр, склонившись к деве спящей.
Он поцелуй на грудь напечатлел
И стан ее обвил рукой дрожащей.
В самозабвеньи пылком он не смел
Дохнуть… Он думал: «Тирза дорогая!
И жизнию и чувствами играя,
Как ты, я чужд общественных связей, —
Как ты, один с
свободою моей,
Не знаю в людях ни
врага, ни друга, —
Живу, чтоб жить как ты, моя подруга!
Принципы растеряны,
враги гораздо ревностнее стоят за то, за что хотели ратовать их друзья; земельный надел народа, равноправие всех и каждого пред лицом закона,
свобода совести и слова, — все это уже отстаивают
враги, и спорить приходится разве только «о бревне, упавшем и никого не убившем», а между тем
враги нужны, и притом не те
враги, которые действительно враждебны честным стремлениям к равноправию и
свободе, а они, какие-то неведомые мифические
враги, преступлений которых нигде нет, и которые просто называются они.
Достоевский —
враг атеистического социализма как соблазна Великого Инквизитора, как предания
свободы духа во имя хлеба и счастья.
— Как? Очень просто: цель к Парижу! Достичь ее, бить
врага везде, действовать в одно время на всех пунктах, умно, разумно, скоро, решительно, свободно, с усердием! Военные дела имеют свой характер, ежеминутно изменяющийся, следственно частные предположения тут не имеют места, и вперед предвидеть дела никак нельзя. Одно лишь возможно: бить и гнать
врага, не давая ему ни минуты отдыха. Но для этого нужно иметь полную
свободу действовать — тогда только, с помощью Божией, можно достичь цели, в чем ручаюсь.
— Оплакивайте их сами, пан Пржшедиловский, если у вас слезы вода, — сказал ксендз. — Наши матери ведь польки; они сами с благословением посылают своих детей на бой с
врагами отчизны и, если их сыновья падут за дело ее
свободы, поют гимны благодарности Пресвятой Деве.
В конце концов восторженные, огненные речи друга возымели свое действие на Николая Павловича; в нем проснулся тот русский богатырь-солдат, который скрыт под тонким мундиром всякого честного офицера, и он с воодушевлением стал рисовать Андрею Павловичу картины их будущей бивачной жизни, заранее предвкушая сладость несомненной победы над «общеевропейским
врагом», «палачом
свободы», «насадителем военной тирании» Наполеоном, этим воплощенным зверем Апокалипсиса.
Токвиль и Милль, которых нельзя назвать
врагами демократии, с большим беспокойством говорят об опасностях, которые несет с собой демократия, об опасностях для
свободы человека, для индивидуальности человека.