Неточные совпадения
Возвращаясь усталый и голодный с охоты, Левин так определенно мечтал о пирожках, что, подходя к квартире, он уже слышал запах и
вкус их
во рту, как Ласка чуяла дичь, и тотчас велел Филиппу подать себе.
— Да, того
вкуса уж нет для него
во мне.
И действительно, Левин никогда не пивал такого напитка, как эта теплая вода с плавающею зеленью и ржавым от жестяной брусницы
вкусом. И тотчас после этого наступала блаженная медленная прогулка с рукой на косе,
во время которой можно было отереть ливший пот, вздохнуть полною грудью и оглядеть всю тянущуюся вереницу косцов и то, что делалось вокруг, в лесу и в поле.
Всякое движение производила она со
вкусом, даже любила стихи, даже иногда мечтательно умела держать голову, — и все согласились, что она, точно, дама приятная
во всех отношениях.
В непродолжительном времени была принесена на стол рябиновка, имевшая, по словам Ноздрева, совершенный
вкус сливок, но в которой, к изумлению, слышна была сивушища
во всей своей силе.
Мадера, точно, даже горела
во рту, ибо купцы, зная уже
вкус помещиков, любивших добрую мадеру, заправляли ее беспощадно ромом, а иной раз вливали туда и царской водки, в надежде, что всё вынесут русские желудки.
Я человек не без
вкуса и, знаю,
во многом мог бы гораздо лучше распорядиться тех наших богачей, которые все это делают бестолково.
Проснулся поздно, ощущая
во рту кислый
вкус ржавчины, голова налита тяжелой мутью, воздух в комнате был тоже мутно-серый, точно пред рассветом.
Самгин чувствовал себя отвратительно. Одолевали неприятные воспоминания о жизни в этом доме. Неприятны были комнаты, перегруженные разнообразной старинной мебелью, набитые мелкими пустяками, которые должны были говорить об эстетических
вкусах хозяйки. В спальне Варвары на стене висела большая фотография его, Самгина,
во фраке, с головой в форме тыквы, — тоже неприятная.
Сходить в кабинет за книгой мешала лень, вызванная усталостью, теплом и необыкновенной тишиной; она как будто всасывалась
во все поры тела и сегодня была доступна не только слуху, но и
вкусу — терпкая, горьковатая.
— Прости, второй день железный
вкус какой-то
во рту.
— Нежнейшая сельдь, первая
во всем мире по
вкусу, — объяснил Денисов. — Есть у немцев селедка Бисмарк, — ну, она рядом с этой — лыко! А теперь обязательно отбить
вкус английской горькой.
Вы, конечно, бывали
во всевозможных балетах, видали много картин в восточном
вкусе и потом забывали, как минутную мечту, как вздорный сон, прервавший строгую думу, оторвавший вас от настоящей жизни?
Что касается до лежанья на полу, до неподвижности и комической важности, какую сохраняют они в торжественных случаях, то, вероятно, это если не комедия, то балет в восточном
вкусе,
во всяком случае спектакль, представленный для нас.
Затем одинаковое трудолюбие и способности к ремеслам, любовь к земледелию, к торговле, одинаковые
вкусы, один и тот же род пищи, одежда — словом,
во всем найдете подобие, в иных случаях до того, что удивляешься, как можно допустить мнение о разноплеменности этих народов!
Хиония Алексеевна готова была даже заплакать от волнения и благодарности. Половодова была одета, как всегда, богато и с тем
вкусом, как унаследовала от своей maman. Сама Антонида Ивановна разгорелась на морозе румянцем
во всю щеку и была так заразительно свежа сегодня, точно разливала кругом себя молодость и здоровье. С этой женщиной ворвалась в гостиную Хионии Алексеевны первая слабая надежда, и ее сердце задрожало при мысли, что, может быть, еще не все пропало, не все кончено…
Кирила Петрович оделся и выехал на охоту с обыкновенной своею пышностию, — но охота не удалась.
Во весь день видели одного только зайца, и того протравили. Обед в поле под палаткою также не удался, или по крайней мере был не по
вкусу Кирила Петровича, который прибил повара, разбранил гостей и на возвратном пути со всею своей охотою нарочно поехал полями Дубровского.
Но в этом одиночестве грудь наша не была замкнута счастием, а, напротив, была больше, чем когда-либо, раскрыта всем интересам; мы много жили тогда и
во все стороны, думали и читали, отдавались всему и снова сосредоточивались на нашей любви; мы сверяли наши думы и мечты и с удивлением видели, как бесконечно шло наше сочувствие, как
во всех тончайших, пропадающих изгибах и разветвлениях чувств и мыслей,
вкусов и антипатий все было родное, созвучное.
Впоследствии времени, когда кроншнепы сядут на яйца или выведут молодых, добывать их гораздо больше, а в местах не стреляных, как я уже говорил, нетрудно убивать их
во множестве, но в это время, еще более исхудалые, сухие и черствые на
вкус, они потеряют свою цену, особенно степняки третьего, малого рода.
Впрочем,
во время линьки последних, когда они бывают очень худы и тощи, находясь в полуболезненном состоянии,
вкус их мяса бывает очень сходен со
вкусом мяса белых куропаток.
Вальдшнеп, беспрекословно, превосходнейшая, первая дичь
во всех отношениях; он даже первенствует в благородном семействе бекасов, к которому принадлежит по отличному
вкусу своего мяса, по сходству с ним в пестроте перьев, красоте больших черных глаз, быстроте и увертливости полета, по способу добыванья пищи и даже по трудности стрельбы.
Вкус мяса кроншнепов так же совершенно различен, как и охота за ними: с прилета они довольно сочны и вкусны,
во время вывода детей — сухи и черствы, а на отлете и молодые и особенно старые, облитые жиром, превосходны.
Но нередкий в справедливом негодовании своем скажет нам: тот, кто рачит о устройстве твоих чертогов, тот, кто их нагревает, тот, кто огненную пряность полуденных растений сочетает с хладною вязкостию северных туков для услаждения расслабленного твоего желудка и оцепенелого твоего
вкуса; тот, кто воспеняет в сосуде твоем сладкий сок африканского винограда; тот, кто умащает окружие твоей колесницы, кормит и напояет коней твоих; тот, кто
во имя твое кровавую битву ведет со зверями дубравными и птицами небесными, — все сии тунеядцы, все сии лелеятели, как и многие другие, твоея надменности высятся надо мною: над источившим потоки кровей на ратном поле, над потерявшим нужнейшие члены тела моего, защищая грады твои и чертоги, в них же сокрытая твоя робость завесою величавости мужеством казалася; над провождающим дни веселий, юности и утех
во сбережении малейшия полушки, да облегчится, елико то возможно, общее бремя налогов; над не рачившим о имении своем, трудяся деннонощно в снискании средств к достижению блаженств общественных; над попирающим родством, приязнь, союз сердца и крови, вещая правду на суде
во имя твое, да возлюблен будеши.
Право выбирать людей по своему
вкусу, любить одних и не любить других может принадлежать,
во всей своей обширности, только ему, Русакову, все же остальные должны украшаться кротостью и покорностию: таков уж устав самодурства.
— Князь говорит дело. Умение владеть инструментом
во всяком случае повышает эстетический
вкус, да и в жизни иногда бывает подспорьем. Я же, с своей стороны, господа… я предлагаю читать с молодой особой «Капитал» Маркса и историю человеческой культуры. А кроме того. проходить с ней физику и химию.
— Чего еще! Коли без опасения свинину употреблять — хоть на сто манеров ее приготовляй! Ветчины захотелось: хошь провесную, хошь копченую — любую выбирай! Свежая свинина по
вкусу пришлась — буженину заказывай, котлетки жарь,
во щи свининки кусочек припусти! Буженина, да ежели она в соку — ведь это что! Опять колбасы, сосиски — сколько сортов их одних наберется! сосиски в мадере, сосиски с чесночком, сосиски на сливках, сосиски с кислою капустой, сосиски… э, да что тут!
В комнате, куда мы вошли, мебель была немного получше и расставлена с большим
вкусом. Впрочем, в это мгновенье я почти ничего заметить не мог: я двигался как
во сне и ощущал
во всем составе своем какое-то до глупости напряженное благополучие.
Его начало тошнить. После бурного припадка рвоты мать уложила его в постель, накрыв бледный лоб мокрым полотенцем. Он немного отрезвел, но все под ним и вокруг него волнообразно качалось, у него отяжелели веки и, ощущая
во рту скверный, горький
вкус, он смотрел сквозь ресницы на большое лицо матери и бессвязно думал...
Во-вторых, не от одного развития
вкусов и требований зависит увеличение суммы страданий, но и от того, что сами страдающие организмы существенно изменились.
—
Вкусу нет…
во рту неприятно… кушанья, которые любила прежде, не нравятся… — продолжала старуха, не обращая внимания на слова князя и опять относясь к Калиновичу.
«Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу
во благовремение, отверзаюши щедрую руку Твою…» И Александров невольно повторял в мыслях давно знакомые слова. Есть перехотелось от волнения и от терпкого
вкуса во рту.
Ночь он провел тяжело и нудно. Сначала долго не мог заснуть, потом ежеминутно просыпался. На тусклом зимнем рассвете встал очень рано с тяжестью
во всем теле и с неприятным
вкусом во рту.
— Во-первых, позвольте возвратить вам вашу вещь, — сказал он и, достав из кармана красный футляр, аккуратно положил его на стол. — Она, конечно, делает честь вашему
вкусу, но мы очень просили бы вас, чтобы такие сюрпризы больше не повторялись.
— Это все больше я с вашим племянничком возилась. У нас с ним оказались
во многом одинаковые взгляды и
вкусы.
…Ему приятно к нам ходить, я это вижу. Но отчего? что он нашел
во мне? Правда, у нас
вкусы похожи: и он, и я, мы оба стихов не любим; оба не знаем толка в художестве. Но насколько он лучше меня! Он спокоен, а я в вечной тревоге; у него есть дорога, есть цель — а я, куда я иду? где мое гнездо? Он спокоен, но все его мысли далеко. Придет время, и он покинет нас навсегда, уйдет к себе, туда, за море. Что ж? Дай Бог ему! А я все-таки буду рада, что я его узнала, пока он здесь был.
Он часто обращался к ней
во время обеда, требуя разных мелких услуг: «то-то мне подай, того-то мне налей, выбери мне кусочек по своему
вкусу, потому что, дескать, у нас с невесткой один
вкус; напомни мне, что бишь я намедни тебе сказал; расскажи-ка нам, что ты мне тогда-то говорила, я как-то запамятовал…» Наконец, и после обеда: «то поди прикажи, то поди принеси…» и множество тому подобных мелочей, тонких вниманий, ласковых обращений, которые, несмотря на их простую, незатейливую отделку и грубоватую иногда форму, были произносимы таким голосом, сопровождались таким выражением внутреннего чувства, что ни в ком не осталось сомнения, что свекор души не слышит в невестке.
— Каково живет капитан? Это его каюта. Я ее показал затем, что здесь
во всем самый тонкий
вкус. Вот сколько книг! Он очень много читает. Видите, все это книги, и самые разные.
Пепко с каким-то ожесточением решительно ничего не делал, валялся целые дни на кровати и зудил на гитаре до тошноты, развивая в себе и
во мне эстетический
вкус.
— Это, во-первых, дело
вкуса, а во-вторых — плохое утешение для меня.
Во-первых, потому, что где водится пеструшка, там непременно живет кутема и гораздо в большем количестве; во-вторых, потому, что она имеет язык, и в-третьих, потому, что она совершенно сходна с форелью устройством своих костей, всеми своими нравами и превосходным
вкусом.
Настоящий охотник необходимо должен быть очень бодр и очень деятелен; раннее вставанье, часто до утренней зари, перенесенье полдневного зноя или сырой и холодной погоды, неутомимое внимание
во время самого уженья, приискиванье удобных мест, для чего иногда надо много их перепробовать, много исходить, много изъездить на лодке: все это вместе не по
вкусу ленивому человеку.
Восмибратов. Ничего-с, жених
во вкусе-с. Ежели насчет малоумия, так это от малодушества, со временем проходит-с.
Андрей Ефимыч знает, что при теперешних взглядах и
вкусах такая мерзость, как палата № 6, возможна разве только в двухстах верстах от железной дороги, в городке, где городской голова и все гласные — полуграмотные мещане, видящие
во враче жреца, которому нужно верить без всякой критики, хотя бы он вливал в рот расплавленное олово; в другом же месте публика и газеты давно бы уже расхватали в клочья эту маленькую Бастилию.
Как многие нервные люди, он чувствовал себя очень нехорошо по утрам: тело было слабо, в глазах ощущалась тупая боль, точно кто-то давил на них сильно снаружи,
во рту — неприятный
вкус.
Кровь была также у него
во рту и на губах: он слышал ее соленый, металлический
вкус.
Пантелей ушел на смену и потом опять вернулся, а Егорушка все еще не спал и дрожал всем телом. Что-то давило ему голову и грудь, угнетало его, и он не знал, что это: шепот ли стариков или тяжелый запах овчины? От съеденных арбуза и дыни
во рту был неприятный, металлический
вкус. К тому же еще кусались блохи.
Егорушка снял шляпу и не сказал ни слова, но уж не понимал
вкуса каши и не слышал, как вступились за него Пантелей и Вася. В его груди тяжело заворочалась злоба против озорника, и он порешил
во что бы то ни стало сделать ему какое-нибудь зло.
В его тяжелой голове путались мысли,
во рту было сухо и противно от металлического
вкуса. Он оглядел свою шляпу, поправил на ней павлинье перо и вспомнил, как ходил с мамашей покупать эту шляпу. Сунул он руку в карман и достал оттуда комок бурой, липкой замазки. Как эта замазка попала ему в карман? Он подумал, понюхал: пахнет медом. Ага, это еврейский пряник! Как он, бедный, размок!
Мы не любим, синьор, когда о наших делах пишут в газетах языком, в котором понятные слова торчат редко, как зубы
во рту старика, или когда судьи, эти чужие нам люди, очень плохо понимающие жизнь, толкуют про нас таким тоном, точно мы дикари, а они — божьи ангелы, которым незнаком
вкус вина и рыбы и которые не прикасаются к женщине!
А вечером, когда он, почти больной от усталости, лежал в постели, ощущая
во рту неприятный, склеивающий
вкус, он слышал, как Доримедонт строго и властно говорил Раисе...