Неточные совпадения
— Как зачем?
Вот мило… Снеси газеты и извинись, что раньше не догадался
этого сделать… Понял?
—
Вот это так
мило: хозяин сидит в ванне, хозяйки нет дома…
— Ах, как
это с вашей стороны
мило и великолепно будет, — вдруг, вся одушевясь, вскричала Lise. — А я ведь маме говорю: ни за что он не пойдет, он спасается. Экой, экой вы прекрасный! Ведь я всегда думала, что вы прекрасный,
вот что мне приятно вам теперь сказать!
Харитина как-то сразу оживилась и бойко принялась собирать все необходимое. Она когда-то умела так
мило хлопотать, когда была и молода, и красива, и счастлива. Прасковья Ивановна следила за ней улыбающимися глазами и думала:
вот отчаянная
эта Харитина, как увидела посторонних мужчин, так и запрыгала брынскою козой.
—
Вот и чудесно… И хорошо, и
мило,-говорил Лихонин, суетясь около хромоногого стола и без нужды переставляя чайную посуду. — Давно я, старый крокодил, не пил чайку как следует, по-христиански, в семейной обстановке. Садитесь, Люба, садитесь, милая,
вот сюда, на диван, и хозяйничайте. Водки вы, верно, по утрам не пьете, а я, с вашего позволения, выпью…
Это сразу подымает нервы. Мне, пожалуйста, покрепче, с кусочком лимона. Ах, что может быть вкуснее стакана горячего чая, налитого милыми женскими руками?
— Конфет? Что ж,
это очень
мило и простодушно. Ах, какие вы оба!
Вот уж и пошли теперь наблюдать друг за другом, шпионить, лица друг у друга изучать, тайные мысли на них читать (а ничего-то вы в них и не понимаете!). Еще он ничего. Он веселый и школьник по-прежнему. А ты-то, ты-то!
И
вот она желает, но желает так
мило, что достоинство женщины нимало не терпит от
этого.
А тут еще Яшка Кормилицын… — со злостью думала девушка, начиная торопливо ходить по комнате из угла в угол. —
Вот это было бы
мило: madame Кормилицына, Гликерия Витальевна Кормилицына… Прелестно! Муж, который не умеет ни встать, ни сесть… Нужно быть идиоткой, чтобы слушать
этого долговолосого дурня…
—
Это очень
мило и не марко: для мужского кабинета надобно выбирать непременно темные цвета: светлые скоро портятся от дыму. А
вот здесь, в маленьком пассаже, который ведет из будущего вашего кабинета в спальню, я устрою боскет — не правда ли,
это будет прекрасно? Там поставлю одно кресло, так, чтобы я могла, сидя на нем, читать или работать и видеть вас в кабинете.
Вот именно об
этом желтолицем и так
мило сумбурном поэте думал Александров, когда так торжественно обещал Оленьке Синельниковой, на свадьбе ее сестры, написать замечательное сочинение, которое будет напечатано и печатно посвящено ей, новой царице его исстрадавшейся души.
«Нет,
это мне только так кажется, — пробовал он себя утешить и оправдаться перед собою. — Уж очень много было в последние дни томления, ожидания и неприятностей, и я скис. Но ведь в редакциях не пропускают вещей неудовлетворительных и плохо написанных.
Вот принесет Венсан какую-нибудь чужую книжку, и я отдохну, забуду сюиту, отвлекусь, и опять все снова будет хорошо, и ясно, и
мило… Перемена вкусов…»
—
Вот, видишь, как оно легко, коли внутренняя-то благопристойность у человека в исправности! А ежели в тебе
этого нет — значит, ты сам виноват. Тут, брат, ежели и не придется тебе уснуть — на себя пеняй! Знаете ли, что я придумал, друзья? зачем нам квартиры наши на ключи запирать? Давайте-ка без ключей…
мило, благородно!
— Ну, скажите ради здравого смысла: для чего мне, читателю, знать, что у него есть поместья? Есть — так поздравляю вас с
этим! Но как
мило, как
это шутливо описано! Он блещет остроумием, он брызжет остроумием, он кипит!
Это какой-то Нарзан остроумия! Да,
вот как надо писать! Мне кажется, я бы именно так писал, если б согласился писать в журналах…
Да маски глупой нет:
Молчит… таинственна, заговорит… так
мило.
Вы можете придать ее словам
Улыбку, взор, какие вам угодно…
Вот, например, взгляните там,
Как выступает благородно
Высокая турчанка… как полна,
Как дышит грудь ее и страстно и свободно.
Вы знаете ли кто она?
Быть может, гордая графиня иль княжна,
Диана в обществе… Венера в маскераде,
И также может быть, что
эта же краса
К вам завтра вечером придет на полчаса.
В обоих случаях вы, право, не в накладе.
От кого
это? (Распечатывает и читает.)
Вот еще
мило! Любовное послание. И от кого же! Пожилой человек, жена красавица. Мерзко! Оскорбительно! Что делать женщине в таком случае? И какие пошлости написаны! Какие глупые нежности! Послать его назад? Нет, лучше показать его кой-кому из знакомых да посмеяться вместе, все-таки развлечение… фу, как гадко! (Уходит.)
— Ну,
вот еще! Я не только не хотел, но даже не мог думать, что
это когда-нибудь случится. Когда она говорила, что переедет ко мне, то я думал, что она
мило шутит.
Домна Пантелевна. Ну, да, как же, нужно очень всякий хлам беречь! Нынче же за окно выкину. Ты
вот смотри! (Показывает ему шаль и поворачивается перед ним.)
Вот это подарок!
Мило, прелестно, деликатно.
— Ах, как бы
это мило было прочесть! И знаешь, Зина,
вот теперь бы кстати! У нас же сбираются составить театр, — для патриотического пожертвования, князь, в пользу раненых…
вот бы ваш водевиль!
Баклушин.
Вот теперь вы очень
мило рассуждаете. Позвольте за
это поцеловать вашу руку!
— Спасибо!
Это мило… А
вот и Варенька!
Ночь, скамейка, луна, поникшие деревья, сладкие слова любви… Как все
это возвышенно,
мило, старо и… глупо.
Вот и теперь, пока я пишу
эти строки, капитан, только что выпивший на ночь «петуховки», кричит мне из своей постели...
Елена.
Вот как!
Это очень
мило.
Трилецкий (вскакивает). Марья Ефимовна!
Вот это так
мило!
Вот это так сюрприз!
—
Вот и он!
Вот и он! — заговорил он, краснея от удовольствия и выскакивая из-за стола. — Как
это мило с твоей стороны!
—
Вот, действительно, толст неприлично, но даже и
это у него как-то
мило.
—
Вот это та молоденькая актриса, которая играла Аксюшу… Она очень
мило играла сегодня, очень
мило.
И как она
мило сердилась на молодых людей, говоря, что
вот есть в Петербурге такие прелестные женщины, как я; а
эти"pinioufs", как она выразилась (пресмешное слово!), бегают за танцовщицами.
— Зачем?
Вот мило! А балы, театры, тройки, катанье с гор, — пересчитывала Мери, — когда же
это, как не зимой?
Мурашкин. Да что ты? Ведь
вот какой случай! Как
это кстати, как
это мило с твоей стороны…