Неточные совпадения
Очевидно, вскоре после того как зверек попал в ловушку, его завалило снегом. Странно, почему зверолов не осмотрел свои ловушки перед тем, как уйти из тайги. Быть может, он обходил их, но разыгравшаяся буря помешала ему дойти до крайних затесок, или он заболел и не мог уже более заниматься охотой. Долго
ждал пойманный соболь своего хозяина, а весной, когда стаял снег,
вороны расклевали дорогого хищника, и теперь от него остались только клочки шерсти и мелкие кости.
Иногда он сам себе становился гадок: «Что это я, — думал он, —
жду, как
ворон крови, верной вести о смерти жены!» К Калитиным он ходил каждый день; но и там ему не становилось легче: хозяйка явно дулась на него, принимала его из снисхождения...
Обыденный приступ от вчерашнего моего положения под грозою.
Ворон: как он спрятался от грозы в крепчайший дуб и нашел гибель там, где
ждал защиту.
Генерал вспомнил корнетские годы, начал искать всевозможных случаев увидеть графиню,
ждал часы целые на паперти и несколько конфузился, когда из допотопной кареты, тащимой высокими тощими клячами, потерявшими способность умереть, вытаскивали два лакея старую графиню с видом
вороны в чепчике и мешали выпрыгнуть молодой графине с видом центифольной розы.
— А то, что прежде отца в петлю не суйся,
жди термину: скомандую «таскай со всем», так и лезь за говядиной, а то ишь ты! Ну-ка, Сенька, подлей еще! — сказал Пашка, подавая грязному кашевару чашку. Тот плеснул щей и поставил на стол. Хлебнули еще несколько раз, Пашка постучал ложкой в край чашки. Это было сигналом таскать говядину. Затем была подана белая пшенная каша с постным, из экономии, маслом. Ее, кроме Луговского и
Вороны, никто не ел.
Выстроили весь отряд четырехугольником, а в отряде-то тысяч десять народу. Стали,
ждем — стоим. Отрядный генерал на середину выехал, поздоровался: «Здорово, братцы!» — «Здравия желаем, ваше превосходительство!» — гаркнули. Объехал нас и выслал адъютанта. Красавец офицер, на
вороном коне, с «егорьем» на груди.
— Эй вы,
вороны, сдавайтесь батюшке Петру Федорычу! А то силой возьмем: хуже будет. Игумен бежал, а вам нечего больше
ждать… На чужом месте сидите!
На ветле против них сидела поджарая
ворона, чистила крылья и смотрела избочась, поблёскивая вороватым глазом. Николай свистнул, она встряхнулась, расправила крылья,
подождала и снова стала чистить перья, покачиваясь.
На другой день, утром, Маруся, одетая просто, но изысканно и не без кокетства, сидела у окна и
поджидала. В одиннадцать часов Топорков промчался мимо, но не заехал. После обеда он еще раз промчался на своих
вороных перед самыми окнами, но не только не заехал, но даже и не поглядел на окно, около которого сидела Маруся, с розовой ленточкой в волосах.
И вся зеленая от негодования она бросилась искать
ворону. Но последняя не заставила себя долго
ждать: вылезши из корзины, она стала ковылять по полу с громким, пронзительным карканьем.
— Я выдал бы ее, — сказал брат, — если бы она была ведьма и не была бы такой красивой…Отпущение вещь хорошая…Впрочем, мы не будем в убытке, если
подождем смерти Марии и выдадим ее тем
воронам мертвую… Пусть сожгут мертвую…Мертвым не больно. Она умрет, когда мы будем стары, а в старости-то нам и понадобится отпущение…
Пахнуло таким душевным смрадом, какого не хотелось
ждать даже от Давыдова. И я вспомнил: еще в самом начале отступления главный врач мельком сказал, что для верности переложит деньги из денежного ящика себе в карман… Уу,
воронье…
— Нет, не отдам я костей своих здешним
воронам. Лежать им на стороне другой! — возразил Вольдемар, одушевленный необыкновенным чувством. Грудь его сильно волновалась. — Говорю тебе: русские в Сагнице. Того и
жди гонца с этим известием; но помни, что я первый принес его тебе.
Перекупки на Печерске и на Подоле знали его все, от первой до последней, и с довольными лицами перемигивались между собою, когда, бывало, он идет по базару. Они
ждали этого, как
ворон крови, потому что Федор Блискавка из казацкого молодечества расталкивал у них лотки с кнышами, сластенами либо черешнями и раскатывал на все стороны большие вороха арбузов и дынь, а после платил за все втрое.
— Скаль зубки. Конечно, есть приметы сырые: нос чешется — в рюмку глядеть. Другие ротмистры и без этого выпивают… Наши пензенские приметы тонкие, со всех сторон обточены. Не соврут… Скажем, конь ржет — всякий дурак знает — к добру. А вот ежели
вороной жеребец в полночь на конюшне заржет — беда! Пожар в этом доме в ту же ночь
жди. Хоть в шубе-калошах спать ложись.