Неточные совпадения
Княгиня Бетси, не дождавшись конца последнего акта, уехала из
театра. Только что успела она
войти в свою уборную, обсыпать свое длинное бледное лицо пудрой, стереть ее, оправиться и приказать чай
в большой гостиной, как уж одна за другою стали подъезжать кареты к ее огромному дому на Большой Морской. Гости выходили на широкий подъезд, и тучный швейцар, читающий по утрам, для назидания прохожих, за стеклянною дверью газеты, беззвучно отворял эту огромную дверь, пропуская мимо себя приезжавших.
Только когда
в этот вечер он приехал к ним пред
театром,
вошел в ее комнату и увидал заплаканное, несчастное от непоправимого, им произведенного горя, жалкое и милое лицо, он понял ту пучину, которая отделяла его позорное прошедшее от ее голубиной чистоты, и ужаснулся тому, что он сделал.
Знаменитая певица пела второй раз, и весь большой свет был
в театре. Увидав из своего кресла
в первом ряду кузину, Вронский, не дождавшись антракта,
вошел к ней
в ложу.
Анна уже была дома. Когда Вронский
вошел к ней, она была одна
в том самом наряде,
в котором она была
в театре. Она сидела на первом у стены кресле и смотрела пред собой. Она взглянула на него и тотчас же приняла прежнее положение.
Величественно, как на сцене
театра,
вошла дама,
в костюме, отделанном мехом, следом за нею щеголеватый студент с бескровным лицом. Дама тотчас заговорила о недостатке съестных продуктов и о дороговизне тех, которые еще не съедены.
Он уж не видел, что делается на сцене, какие там выходят рыцари и женщины; оркестр гремит, а он и не слышит. Он озирается по сторонам и считает, сколько знакомых
в театре: вон тут, там — везде сидят, все спрашивают: «Что это за господин
входил к Ольге
в ложу?..» — «Какой-то Обломов!» — говорят все.
Главное, я все страстно мечтал, что вы вдруг
войдете, я к вам брошусь и вы меня выведете из этого места и увезете к себе,
в тот кабинет, и опять мы поедем
в театр, ну и прочее.
«Так же и та
в театре улыбнулась мне, когда я
вошел, — думал он, — и тот же смысл был
в той и
в этой улыбке.
— Милое дитя мое, — сказала Жюли,
вошедши в комнату Верочки: — ваша мать очень дурная женщина. Но чтобы мне знать, как говорить с вами, прошу вас, расскажите, как и зачем вы были вчера
в театре? Я уже знаю все это от мужа, но из вашего рассказа я узнаю ваш характер. Не опасайтесь меня. — Выслушавши Верочку, она сказала: — Да, с вами можно говорить, вы имеете характер, — и
в самых осторожных, деликатных выражениях рассказала ей о вчерашнем пари; на это Верочка отвечала рассказом о предложении кататься.
Едучи
в театр, Вихров вспомнил, что у него
в этом городе еще есть приятель — Кергель, а потому,
войдя в губернаторскую ложу, где застал Абреева и его супругу, он первое же слово спросил его...
А Павел, напротив, потирал от удовольствия руки, и когда они
вошли в залу, предназначенную для
театра, он спросил стоявшего тут солидной наружности лакея...
— Иду
в ад и буду вечно пленен! — воскликнул он, простирая руки кверху; но пол за ним задвинулся, и с противоположной стороны
вошел на сцену Калинович, сопровождаемый содержателем
театра, толстым и оборотливым малым, прежде поверенным по откупам, а теперь занимавшимся
театром.
Гость
вошел. Это был тот самый студент, который так наивно навязался ему на знакомство
в театре. Калинович еще больше нахмурился.
Он постукивал тростью по тротуару, весело кланялся со знакомыми Проходя по Морской, он увидел
в окне одного дома знакомое лицо. Знакомый приглашал его рукой
войти. Он поглядел. Ба! да это Дюмэ! И
вошел, отобедал, просидел до вечера, вечером отправился
в театр, из
театра ужинать. О доме он старался не вспоминать: он знал, что́ там ждет его.
Позади ложи, взятой для ее светлости г-жи фон Полозов» (бог ведает, как умудрился кельнер ее достать — не подкупил же он штадт-директора
в самом деле!) — позади этой ложи находилась небольшая комнатка, обставленная диванчиками; прежде чем
войти в нее, Марья Николаевна попросила Санина поднять ширмочки, отделявшие ложу от
театра.
В тот же день, вечером,
в новом,
в восточном вкусе отделанном
театре шла итальянская опера. Воронцов был
в своей ложе, и
в партере появилась заметная фигура хромого Хаджи-Мурата
в чалме. Он
вошел с приставленным к нему адъютантом Воронцова Лорис-Меликовым и поместился
в первом ряду. С восточным, мусульманским достоинством, не только без выражения удивления, но с видом равнодушия, просидев первый акт, Хаджи-Мурат встал и, спокойно оглядывая зрителей, вышел, обращая на себя внимание всех зрителей.
Я
вошел.
В столовой кипел самовар и за столом сидел с трубкой во рту седой старик с четырехугольным бронзовым лицом и седой бородой, росшей густо только снизу подбородка. Одет он был
в дорогой шелковый, китайской материи халат, на котором красовался офицерский Георгий. Рядом мать Гаевской, с которой Гаевская познакомила меня
в театре.
Изгнанный из
театра перед уходом на донские гирла, где отец и братья его были рыбаками, Семилетов пришел к Анне Николаевне, бросился
в ноги и стал просить прощенья. На эту сцену случайно
вошел Григорьев, произошло объяснение, закончившееся тем, что Григорьев простил его. Ваня поклялся, что никогда
в жизни ни капли хмельного не выпьет. И сдержал свое слово: пока жив был Григорий Иванович, он служил у него
в театре.
Важно и торжественно
входили они
в зрительный зал, когда уже вся публика сидела на своих местах. Как сейчас вижу: с биноклем, опершись на барьер, осматривает
театр Н. П. Кичеев, стройный, вылощенный сотрудник «Новостей» Нотовича; рядом с ним, всегда неразлучно, А. Д. Курепин, фельетонист «Нового времени».
Церковь не вмещала всех желавших
войти сразу, народ толпился на улице, ожидая очереди, и под ярким мартовским солнцем, и
в сырую, холодную ночь, до тех пор, пока от церкви не двинулась процессия к Малому
театру.
Прислуга хлопотала, унося столы. Из гостиной слышно пение. Мы
вошли туда
в то время, когда дружными аплодисментами награждали артистку Большого
театра М. Н. Климентову, М. Н. Ермолову сейчас же окружили… Я отошел
в сторону, но все-таки раза три урывками мне удалось поговорить с ней еще. Она восторгалась Воронежем.
Войдя как-то на репетицию
в Малый
театр, Михаил Провыч услыхал жестокий запах нафталина и тут же сказал...
Мы
вошли в уборную, где
в золоченом деревянном канделябре из «Отелло» горел сальный огарок и освещал полбутылки водки, булку и колбасу. Оказалось, что Корсиков
в громадном здании
театра один-одинешенек. Антрепренер Воронин уехал и деревню, сторожа прогнали за пьянство.
Между чаем и ужином — карт
в этом доме не было — читали, Василий Николаевич Андреев-Бурлак рассказывал, М. Н. Климентова, недавно начавшая выступать на сцене и только что вышедшая замуж за С. А. Муромцева, пела. Однажды, не успели сесть за ужин, как
вошли постоянные гости этих суббот: архитектор М. Н. Чичагов — строитель Пушкинского
театра и общий друг артистов, П. А. Маурин — нотариус и театрал. Их встретили приветствиями и поднятыми бокалами, а они
в ответ, оба
в один голос...
«Да, тому, кто
в годы постоянные
вошел, тому женская прелесть даже и скверна», — мелькнуло
в голове Долинского, и вдруг причудилась ему Москва, ее Малый
театр, купец Толстогораздов, живая жизнь, с людьми живыми, и все вы, всепрощающие, всезабывающие, незлобивые люди русские, и сама ты, наша плакучая береза, наша ораная Русь просторная.
Бакин. Уж слишком даже:
в театре решительно всех по именам знает, и кассира, и суфлера, и даже бутафора, всем руку подает. А уж старух обворожил совсем: все-то он знает; во все их интересы
входит; ну, одним словом, для каждой старухи сын самый почтительный и предупредительный.
Точно так искусный и впечатлительный певец может
войти в свою роль, проникнуться тем чувством, которое должна выражать его песня, и
в таком случае он пропоет ее на
театре, перед публикою, лучше другого человека, поющего не на
театре, — от избытка чувства, а не на показ публике; но
в таком случае певец перестает быть актером, и его пение становится песнью самой природы, а не произведением искусства.
После обеда,
в семь часов,
в комнату его
вошла Прасковья Федоровна, одетая как на вечер, с толстыми, подтянутыми грудями и с следами пудры на лице. Она еще утром напоминала ему о поездке их
в театр. Была приезжая Сарра Бернар, и у них была ложа, которую он настоял, чтоб они взяли. Теперь он забыл про это, и ее наряд оскорбил его. Но он скрыл свое оскорбление, когда вспомнил, что он сам настаивал, чтоб они достали ложу и ехали, потому что это для детей воспитательное эстетическое наслаждение.
Эта книжечка, какова ни есть, попадись
в руки моему Горбу-Маявецкому. Прочитал и узнал меня живьем. Принялся отыскивать; отыскал петербургский Лондон, а меня нет, я любуюсь актерщицами. Он Кузьму за мною: призови, дескать, его ко мне. Кузьма отыскал
театр, да и
вошел в него. Как же уже последний
театр был, и на исходе, то никто его и не остановил.
Войдя, увидел кучу народу, а
в лесу барышни гуляют; он и подумал, что и я там где с ними загулялся. Вот и стал по-своему вызывать.
— Начнут! — подумал я. — Что начнут? — спросил я сам себя. — Конечно, начнут пускать комедию? То было совещание у них между собою, а теперь примутся за дело. Итти же
в театр. Подумал так, да и пошел: взял снова билет, заплатил снова полтора рубля;
вошел и сел уже на другое место, указанное мне услужливым лакеем. Поднялась опять картина.
Однажды вечером, когда она, собираясь
в театр, стояла перед трюмо,
в спальню
вошел Дымов во фраке и
в белом галстуке. Он кротко улыбался и, как прежде, радостно смотрел жене прямо
в глаза. Лицо его сияло.
В один вечер сидели мы
в ложе Большого
театра; вдруг растворилась дверь,
вошел Гоголь и с веселым, дружеским видом, какого мы никогда не видели, протянул мне руку с словами: «Здравствуйте!» Нечего говорить, как мы были изумлены и обрадованы.
Театр был полон. И тут, как вообще во всех губернских
театрах, был туман повыше люстры, шумно беспокоилась галерка;
в первом ряду перед началом представления стояли местные франты, заложив руки назад; и тут,
в губернаторской ложе, на первом месте сидела губернаторская дочь
в боа, а сам губернатор скромно прятался за портьерой, и видны были только его руки; качался занавес, оркестр долго настраивался. Все время, пока публика
входила и занимала места, Гуров жадно искал глазами.
Даже и теперь его можно было назвать красавцем, когда он, опоздав на десять минут к началу действия и обращая на себя общее внимание,
входил в зрительную залу Большого
театра — элегантный и самоуверенный, с гордо поставленной на осанистом туловище, породистой, слегка седеющей головой.
Она было думала поехать играть
в провинцию и
вошла в переговоры с дирекцией виленского
театра, которым заведовал генерал Цейдлер; но мы решились соединить свою судьбу, и она пошла на риск замужества с больным писателем, у которого, кроме его пера и долгов, тогда ничего не было.
Не желая повторяться, я остановлюсь здесь на том, как Урусов, именно
в"Библиотеке"и у меня
в редакционной квартире,
вошел в жизнь писательского мира и стал смотреть на себя как на литератора, развил
в себе любовь к
театру, изящной словесности и искусству вообще, которую без участия
в журнале он мог бы и растратить гораздо раньше.
И с Островским как писателем я как следует познакомился только тогда
в Большом
театре, где видел
в первый раз «Не
в свои сани не садись».
В Нижнем мы добывали те книжки «Москвитянина», где появлялся «Банкрут»; кажется, и читали эту комедию, но она
в нас хорошенько не
вошла; мы знали только, что ею зачитывалась вся Москва (а потом и Петербург) и что ее не позволили давать на сцене.
Это случилось уже через две-три недели после моего приезда. Мне понадобилось засвидетельствовать две доверенности на имя моего тогдашнего приятеля князя А.И.Урусова для получения за меня поспектакльной платы из конторы московских
театров. И вот я по указаниям знакомых испанцев отыскал наше посольство,
вошел во двор и увидал
в нем бородатого, плотного мужчину, сидевшего под навесом еще с кем-то.
Через Фанни Снеткову и позднее П.Васильева и актера-писателя Чернышева я
вошел и
в закулисный мир Александрийского
театра.
Немцы играли
в Мариинском
театре, переделанном из цирка, и немецкий спектакль оставил во мне смутную память. Тогда
в Мариинском
театре давали и русские оперы; но
театр этот был еще
в загоне у публики, и никто бы не мог предвидеть, что русские оперные представления заменят итальянцев и Мариинский
театр сделается тем, чем был Большой
в дни итальянцев, что он будет всегда полон, что абонемент на русскую оперу так
войдет в нравы высшего петербургского общества.
Елисеев, третий член редакционного триумвирата, для меня лично стоял совсем
в стороне.
В первую зиму я не печатал публицистических статей, а статьи о варшавском
театре не
входили в круг его компетенции.
Когда знаменитый артист с улыбкой кивнул нам, как бы желая подбодрить бедняжек экзаменующихся, весь маленький
театр точно залило светом его улыбки, точно ярче и наряднее засияло
в нем электричество, точно
вошла в наш круг сверкающая радость.
Катя, никогда не имевшая даже порядочной комнаты, почти не бывавшая дома, из грязи трактиров и номеров мелких гостиниц вдруг очутилась
в роскошной квартире собственного дома на Караванной, отделанной по графскому вкусу, ничуть не потерялась, а напротив, быстро свыклась со своим положением и
вошла в роль домовладелицы и директрисы
театра.
«Этих дам» можно встретить повсюду: на общественном балу,
в театре, на скачках, наравне с дамами бомонда, и мужчины открыто, без всякого стеснения кланяются им и
входят к ним
в ложи на глазах у всех.
И вот теперь — когда осмотрелся и
вошел в прежнюю колею — потянуло его
в театр.
В Москве без этого нельзя жить.
Он
входил в гостиную своей жены как
в театр, со всеми был знаком, всем был одинакова рад и ко всем был одинаково равнодушен.