Неточные совпадения
Приехали на Святки семинаристы, и сын отца Захарии, дающий приватные уроки в добрых домах, привез совершенно невероятную и дикую новость: какой-то отставной солдат, притаясь в уголке Покровской
церкви, снял венец с чудотворной иконы Иоанна
Воина и, будучи взят с тем венцом в доме своем, объяснил, что он этого венца не крал, а что, жалуясь на необеспеченность отставного русского
воина, молил сего святого воинственника пособить ему в его бедности, а святой, якобы вняв сему, проговорил: „Я их за это накажу в будущем веке, а тебе на вот покуда это“, и с сими участливыми словами снял будто бы своею рукой с головы оный драгоценный венец и промолвил: „Возьми“.
Она знала, что строгий монашеский чин должен быть свободен от всех земных попечений, столь несообразных с его святостию, и совершила намерение Великого Петра, отдав монастырские деревни под начальство светское, определив достаточные суммы для всех потребностей Духовенства, для благолепия
церквей и повелев употребить прочие доходы с его миллиона душ на успокоение престарелых
воинов и содержание духовных училищ [Манифест 1764 г., Февраля 26.].
Прежде чем объявиться генералу, Мишка отправился в
церковь и отслужил молебен Ивану-Воину и все время молился на коленях.
Пошел в праздник Аггей в
церковь. Пришел он туда с женою своею в пышных одеждах: мантии на них были златотканые, пояса с дорогими каменьями, а над ними несли парчовый балдахин. И впереди их и сзади шли
воины с мечами и секирами и довели их до царского места, откуда им слушать службу. Вокруг них стали начальники да чиновники. И слушал Аггей службу и думал по-своему, как ему казалось, верно или неверно говорится в Святом Писании.
Андрюша спешил видеться с Анастасией, пока боярин не возвратился из
церкви. В сенях верхней светлицы мамка встретила его и, поздравив с постригом ласково, осторожно спросила, не видал ли голубчик молодик барышнина тельника. Может статься, она обронила его, Андрюша нашел, захотел пошутить над ней и спрятал. При этом неожиданном вопросе маленький
воин вспыхнул, как порох, но спешил оправиться и сказал с сердцем...
По окончании церковной службы, выйдя из
церкви, Александр Васильевич увидал мчавшуюся к его избе курьерскую тройку. Сердце старого
воина дрогнуло. Он почувствовал в приезжем петербургского посланца.
Когда в 1440 году царь казанский Мегмет явился в Москву и стал жечь и грабить первопрестольную, а князь Василий Темный заперся со страху в Кремле, проживавший тогда в Крестовоздви-женском монастыре (теперь приходская
церковь) схимник Владимир, в миру
воин и царедворец великого князя Василия Темного, по фамилии Ховрин, вооружив свою монастырскую братию, присоединился с нею к начальнику московским войск, князю Юрию Патрикеевичу Литовскому, кинулся на врагов, которые заняты были грабежем в городе.
Но самый древний и самый большой «убогий дом» находился у
церкви Иоанна
Воина, «на старых убогих домах», именующейся еще Воздвиженьем Животворящего Креста.