Неточные совпадения
Старый, запущенный палаццо с высокими лепными плафонами и фресками на стенах, с мозаичными полами, с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и каминах, с резными дверями и с мрачными залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после того как они переехали в него, самою своею
внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся от света, связей, честолюбия для любимой
женщины.
Это очень умная и любезная
женщина, с несколько мужественной
внешностью, внушавшая к себе большое доверие.
— Зачем я женился? Я был тогда молод и неопытен; я обманулся, я увлекся красивой
внешностью. Я не знал
женщин, я ничего не знал. Дай вам бог заключить более счастливый брак! но поверьте, ни за что нельзя ручаться.
Два или три раза случалось, что
женщина из публичной» дома вдруг оказывалась беременной, и это всегда бывало, по
внешности, смешно и позорно, но в глубине события — трогательно.
Генеральша очень видная и красивая
женщина; в ее поступи и движениях замечается та неробкость, которая легко дается всякой умной
женщине, поставленной обстоятельствами выше общего уровня толпы; она очень хорошо одета, что также придает не мало блеску ее прекрасной
внешности.
— Сурков не опасен, — продолжал дядя, — но Тафаева принимает очень немногих, так что он может, пожалуй, в ее маленьком кругу прослыть и львом и умником. На
женщин много действует
внешность. Он же мастер угодить, ну, его и терпят. Она, может быть, кокетничает с ним, а он и того… И умные
женщины любят, когда для них делают глупости, особенно дорогие. Только они любят большею частью при этом не того, кто их делает, а другого… Многие этого не хотят понять, в том числе и Сурков, — вот ты и вразуми его.
Женщина тревожно забегала глазами от глаз одного мужчины к глазам другого и обратно. Приличная
внешность обоих, должно быть, успокоила ее.
Аполлинария. Он ужас что говорит; он говорит, что
женщины не должны обращать внимания на
внешность мужчины, не должны обращать внимания на красоту! Да что ж, ослепнуть нам, что ли? Нужно искать внутренних достоинств: ума, сердца, благородства..
Все, что нужно для
внешности, для уменья держать себя, я узнала в подробности, а что честно и бесчестно для
женщины, вы от меня скрыли.
— Но, но, но… по глазам вижу! А разве жена вашего брата не снабдила вас напутствием? Отпускать молодого человека к такой ужасной
женщине и не предостеречь — как можно? Ха-ха… Но что, как ваш брат? Он у вас молодец, такой красивый мужчина… Я его несколько раз в обедне видела. Что вы на меня так глядите? Я очень часто бываю в церкви! У всех один бог. Для образованного человека не так важна
внешность, как идея… Не правда ли?
Эта последняя была
женщина светская, — по-своему очень неглупая, щедрая, даже расточительная; она занялась Пенькновским с знанием дела: экипировала его со вкусом и так выдержала в отношении всей его
внешности, что в одно прекрасное утро все мы, невзначай взглянув на моего друга, почувствовали, что он имеет неоспоримое право называться замечательным красавцем.
Снетковой роль очень нравилась; но она, вероятно, сама почуяла, что у нее не та натура и не тот вид женственного обаяния; да и
внешность была уже не девушки, только что вышедшей из подростков, а молодой
женщины, создавшей с таким успехом Катерину в «Грозе».
Он находился между страхом и надеждою, но, увы, не страхом ответственности перед графом Аракчеевым, его господином, от мановения руки которого зависела не только его служба, но, пожалуй, и самая жизнь, и не надежда, что мимо его пройдет чаша опасного расположения или просто каприза сластолюбивой графской фаворитки, а напротив, между страхом, что она призывает его именно только по поводу мучащей ее мозоли, и надеждою, что его молодецкая
внешность — ему не раз доводилось слыхать об этом из уст
женщин — доставит ему хотя мгновение неземного наслаждения.
Многие даже сожалели, в этом случае, молодую
женщину, сумевшую привлечь к себе сердца своей красивой
внешностью и ласковостью обращения, а иные догадывались, что она нераскаянная грешница, исповедала своей грех перед матушкой-игуменьей, которая-де и не решается поручить ее исправление ни одной из старших сестер.
Эти люди не понимали своего государя. Он искал в
женщине «душу», отзывчивый ум, безыскусственную веселость, он искал женщину-друга, перед которой мог изливать свои задушевные мысли, которые она поняла бы своим чутким женским умом.
Внешность не играла в его глазах никакой роли.
— Какой какой?! Какой угодно.
Женщина с такой обаятельной
внешностью имеет полное право всестороннего выбора! — восторженно заговорил он, пожирая ее глазами и забывая даже о том, что этим может набить ей цену.
Ему не приводилось, в близком расстоянии от себя, видеть
женщину с такой яркой, охватывающей
внешностью: глаза, щеки, волосы, плечи, стан, руки, полуоткрытые до локтя, — все это обдавало горячей струей молодой, блистающей жизни.
Виды на нее сладкострастного Кутайсова, для которого в
женщине, наоборот, прежде всего нужна была
внешность, сделали то, что Зинаида Владимировна, на погибель себе, осталась при дворе.
Он, кроме того, любит ее, эту неожиданную мстительницу, одним словом повергнувшую его к своим ногам; любить так, как только может он, Гиршфельд, любить
женщину, соблазнительную по
внешности и вдруг ставшую для него недосягаемой. Эта недосягаемость сразу превратила в нем желание обладать ею в дикую, безумную, нечеловеческую страсть. Он ясно сознавал невозможность заглушить в себе это роковое чувство.