Неточные совпадения
— Идиоты,
держатся за свою
власть над людями, а детей родить боятся. Что? Спрашивай.
Насилие
держится теперь уже не тем, что оно считается нужным, а только тем, что оно давно существует и так организовано людьми, которым оно выгодно, т. е. правительствами и правящими классами, что людям, которые находятся под их
властью, нельзя вырваться из-под нее.
Люди, обладающие
властью, уверены в том, что движет и руководит людьми только насилие, и потому для поддержания существующего порядка смело употребляют насилие. Существующий же порядок
держится не насилием, а общественным мнением, действие которого нарушается насилием.
Люди, облеченные святостью, считали злом то, что люди и учреждения, облеченные светской
властью, считали добром, и наоборот; и борьба становилась всё жесточе и жесточе. И чем дальше
держались люди такого способа разрешения борьбы, тем очевиднее становилось, что этот способ не годится, потому что нет и не может быть такого внешнего авторитета определения зла, который признавался бы всеми.
Без возвеличивания себя и унижения других, без лицемерия, обманов, без тюрем, крепостей, казней, убийств не может ни возникнуть, ни
держаться никакая
власть.
— Не туда, сударь, не в ту сторону направляем ум — не за серебро и злато
держаться надобно бы, ой, нет, а вот — за грамоту бы, да! Серебра-злата надо мно-ого иметь, чтобы его не отняли и давало бы оно силу-власть; а ум-разум — не отнимешь, это входит в самую кость души!
Близость ли любимой особы подействовала на него возбуждающим образом, или это был непосредственный результат опьянения
властью — как бы то ни было, но он едва
держался на ногах.
Тетушка тревожно выглянула из возка, чтобы спросить кучера, верно ли мы
держимся дороги, и сейчас же откинулась назад, потому что ее обдало мелкою холодною пылью, и, прежде чем мы успели дозваться к себе людей с козел, снег понесся густыми хлопьями, небо в мгновение стемнело, и мы очутились во
власти настоящей снеговой бури.
Они делились на маленькие группы, стараясь
держаться земляк к земляку, и только космополиты-босяки сразу выделялись — и своим независимым видом, и костюмами, и особым складом речи — из людей, еще находившихся во
власти земли, лишь временно порвавших с нею связь, оторванных от нее голодом и не забывших о ней.
Выяснить своими усилиями свое отношение к миру и
держаться его, установить свое отношение к людям на основании вечного закона делания другому того, что хочешь, чтобы тебе делали, подавлять в себе те дурные страсти, которые подчиняют нас
власти других людей, не быть ничьим господином и ничьим рабом, не притворяться, не лгать, ни ради страха, ни выгоды, не отступать от требований высшего закона своей совести, — всё это требует усилий; вообразить же себе, что установление известных порядков каким-то таинственным путем приведет всех людей, в том числе и меня, ко всякой справедливости и добродетели, и для достижения этого, не делая усилий мысли, повторять то, что говорят все люди одной партии, суетиться, спорить, лгать, притворяться, браниться, драться, — всё это делается само собой, для этого не нужно усилия.
Те люди, которые имеют
власть, всегда уверены в том, что руководит людьми только насилие, и потому для поддержания существующего порядка смело употребляют насилие. Существующий же порядок
держится не насилием, а общественным мнением; общественное же мнение нарушается насилием. И потому деятельность насилия ослабляет, нарушает то самое, что оно хочет поддерживать.
— Э, что такое войско? — заспорил конноартиллерист. — Я сам солдат, я знаю! Дисциплина в нашем войске
держится только страхом палки, шпицрутенами, а вот погодите: отменят телесные наказания, дисциплина разом упадет до нуля, и войско сделает ручку правительству. Я убежден в этом, я знаю. Вообще теперь самое полезное — оставлять коронную службу: этим
власть обессиливается.
Но, в силу своего княжеского титула, они всегда стараются
держаться около высших
властей губернских и составляют «высшее общество»; и каждый губернатор, каждый предводитель считает как бы своей священной обязанностью доставлять княжнам скромные развлечения, приглашать их в свою ложу и на свои вечера; причем княжон привозят и отвозят в карете того, кто пригласил их, потому что у князя-papа нет своей кареты.
Однако ничто относительное не
держится на себе самом, но ищет оправдания в абсолютном; также и звериное начало
власти чрез человека ищет обожествиться, увидеть себя в теократическом свете.
Однако даже секуляризованная
власть не может
держаться только одним утилитаризмом, — и она нуждается в своеобразном религиозном освящении, которое и находит в мистическом народобожии, представляющем собой вариант религии человекобожия.
На следующее утро, до восхода солнца, Ашанин в компании нескольких моряков поднимался на маленькой крепкой лошадке в горы. Небольшая кавалькада предоставила себя во
власть проводников, которые шли,
держась за хвосты лошадей. Впереди ехал мичман Лопатин, так как у него был самый старый и опытный проводник.
А Корсаков, ее муж, Кате нравился все больше. Он ясно видел всю творившуюся бестолочь, жестокость, невозможность справиться с чудовищными злоупотреблениями и некультурностью носителей
власти. В официальных выступлениях
держался, как будто ничего этого нет, но в частных разговорах откровенно признавал все. Он крепко верил в конечную цель, в общую правильность намеченного пути, но это не мешало ему признавать, что путь идет через густейшую чашу стихийных нелепостей и самых ребяческих ошибок.
Теперь они
держатся еще более вызывающе, открыто ведут агитацию против евреев и советской
власти, а войск в городе мало, и они это знают.
Михаил Иванович
держался чрезвычайно лояльно по отношению к
власти, и журнал его пользовался полнейшими симпатиями в высших сферах.
Русская
власть здесь, в Сибири, была еще внове,
держалась большею частью обаянием его имени — как ни хотел умалить свое значение Ермак с присущей ему, как всякому русскому человеку, скромностью.
За последнее время старик Зарудин, хотя все еще
держался молодцом, сравнительно, осунулся и одряхлел: вынесенные им служебные неприятности, неожиданная отставка, наложили свою печать на этого привыкшего к
власти человека.
Авторитет
власти всегда ведь
держится религиозными верованиями народа.
Среди деятелей старой
власти последнего периода ее существования трудно было встретить людей с ясным человеческим образом, такие люди составляли исключение, и они недолго
держались.
Внешний строй русской церкви, которая была самой большой и самой сильной частью Восточной православной церкви,
держался своей связью с царской
властью.
И противоречие это, становясь всё более и более очевидным, сделало наконец то, что люди перестали верить в церковную веру, а в большинстве своем продолжали, по преданию, ради приличия, отчасти и страха перед
властью,
держаться внешних форм церковной веры, одинаково, как католической, православной, так и протестантской, не признавая уже ее внутреннего религиозного значения.