Неточные совпадения
Когда ж свирепствуют, морские глубины,
Виной тому одни Эоловы
сыны:
Они мне не дают покою.
— Очень. А меня, после кончины
сына моего, отвратило от
вина. Да, и обидел меня его степенство — позвал в дворники к себе. Но, хотя я и лишен сана, все же невместно мне навоз убирать. Устраиваюсь на стеклянный завод. С апреля.
Мы велели вынуть из экипажей провизию и
вино,
сын Бена тоже засуетился готовить завтрак.
Только сознав свою
вину как
сын Христова общества, то есть церкви, он сознает и
вину свою пред самим обществом, то есть пред церковью.
Свечи потушены, лица у всех посинели, и черты колеблются с движением огня. А между тем в небольшой комнате температура от горящего рома становится тропическая. Всем хочется пить, жженка не готова. Но Joseph, француз, присланный от «Яра», готов; он приготовляет какой-то антитезис жженки, напиток со льдом из разных
вин, a la base de cognac; [на коньяке (фр.).] неподдельный
сын «великого народа», он, наливая французское
вино, объясняет нам, что оно потому так хорошо, что два раза проехало экватор.
Сына своего, Афоньку, старик не рекомендовал: загаду хозяйского у него нет, да и на
вино слаб.
Ты
виною будешь, если мать восплачет о
сыне своем, убиенном на ратном поле, и жена о муже своем; ибо опасность плена едва оправдать может убийство, войною называемое.
— Я вам уже имел честь доложить, что у нас нет в виду ни одного обстоятельства, обвиняющего вашего
сына в поступке, за который мы могли бы взять его под арест. Может быть, вы желаете обвинить его в чем-нибудь, тогда, разумеется, другое дело: мы к вашим услугам. А без всякой
вины у нас людей не лишают свободы.
Один молодой человек, развязный и красивый, в фуражке с приплюснутыми полями, лихо надетой набекрень, в шелковой рубашке, опоясанной шнурком с кисточками, тоже повел ее с собой в номера, спросил
вина и закуску, долго врал Любке о том, что он побочный
сын графа н что он первый бильярдист во всем городе, что его любят все девки и что он из Любки тоже сделает фартовую «маруху».
Был тоже слух, что князь решился удалить
сына вовсе не за
вину, а вследствие каких-то особенных, эгоистических соображений.
Двух-трех учителей, в честности которых я был убежден и потому перевел на очень ничтожные места — и то мне поставлено в
вину: говорят, что я подбираю себе шайку, тогда как я
сыну бы родному, умирай он с голоду на моих глазах, гроша бы жалованья не прибавил, если б не знал, что он полезен для службы, в которой я хочу быть, как голубь, свят и чист от всякого лицеприятия — это единственная мечта моя…
— О, боже мой!.. — произнес, несколько возвысив голос, сенатор. — Вы даже то, что
сыновья губернатора служат в гвардии, и то ставите ему в
вину.
— Ишь пропасть какая деньжищ! — восклицал он, — и все-то к ней в хайло уйдут! нет того, чтоб
сыну пачечку уделить! на, мол,
сын мой, в горести находящийся! вот тебе на
вино и на табак!
— И пресмешной же тут был один хохол, братцы, — прибавил он вдруг, бросая Кобылина и обращаясь ко всем вообще. — Рассказывал, как его в суде порешили и как он с судом разговаривал, а сам заливается-плачет; дети, говорит, у него остались, жена. Сам матерой такой, седой, толстый. «Я ему, говорит, бачу: ни! А
вин, бисов
сын, всё пишет, всё пишет. Ну, бачу соби, да щоб ты здох, а я б подывився! А
вин всё пишет, всё пишет, да як писне!.. Тут и пропала моя голова!» Дай-ка, Вася, ниточку; гнилые каторжные.
В толпе могучих
сыновей,
С друзьями, в гриднице высокой
Владимир-солнце пировал;
Меньшую дочь он выдавал
За князя храброго Руслана
И мед из тяжкого стакана
За их здоровье выпивал.
Не скоро ели предки наши,
Не скоро двигались кругом
Ковши, серебряные чаши
С кипящим пивом и
вином.
Они веселье в сердце лили,
Шипела пена по краям,
Их важно чашники носили
И низко кланялись гостям.
Мурин уже раскаивался, что испугал Передонова: его
сын учился в гимназии, и потому он считал своею обязанностью всячески угождать гимназическим учителям. Теперь он стал извиняться перед Передоновым и угощал его
вином и сельтерскою.
Несмотря на горькие слезы и постоянное сокрушение Арины Васильевны, Степан Михайлович, как только
сыну минуло шестнадцать лет, определил его в военную службу, в которой он служил года три, и по протекции Михайла Максимовича Куролесова находился почти год бессменным ординарцем при Суворове; но Суворов уехал из Оренбургского края, и какой-то немец-генерал (кажется, Трейблут) без всякой
вины жестоко отколотил палками молодого человека, несмотря на его древнее дворянство.
— Будь здоров! Отцу и
Сыну! — сказал старик, с торжественностию принимая
вино. — Чтобы тебе получить, чтò желаешь, чтобы тебе молодцом быть крест выслужить!
Поклонимся Той, которая, неутомимо родит нам великих! Аристотель
сын Ее, и Фирдуси, и сладкий, как мед, Саади, и Омар Хайям, подобный
вину, смешанному с ядом, Искандер [Искандер — арабизированное имя Александра Македонского.] и слепой Гомер — это всё Ее дети, все они пили Ее молоко, и каждого Она ввела в мир за руку, когда они были ростом не выше тюльпана, — вся гордость мира — от Матерей!
Как счастлив он! как чистая душа
В нем радостью и славой разыгралась!
О витязь мой! завидую тебе.
Сын Курбского, воспитанный в изгнанье,
Забыв отцом снесенные обиды,
Его
вину за гробом искупив,
Ты кровь излить за
сына Иоанна
Готовишься; законного царя
Ты возвратить отечеству… ты прав,
Душа твоя должна пылать весельем.
Несчастный вождь! как ярко просиял
Восход его шумящей, бурной жизни.
Я радуюсь, великородный витязь,
Что кровь его с отечеством мирится.
Вины отцов не должно вспоминать;
Мир гробу их! приближься, Курбский. Руку!
— Не странно ли?
сын Курбского ведет
На трон, кого? да —
сына Иоанна…
Всё за меня: и люди и судьба. —
Ты кто такой?
И вот в потребное время он взял в руку бутылку мадеры и пошел вокруг, нагибаясь к каждому гостю с вопросом: «Прикажете?», но, дойдя до
сына и приклонясь к нему, он не выдержал и, вместо «прикажете
вина», простонал...
«Против кого же я пойду? против родной дочери, против зятя? Нет; это не то: за свою
вину я отдам крестьянам все свое, чего их добро стоило… У меня после этого ничего своего не останется, но это полгоря, — без денег легче жить, чем без чести… Авось
сыновья в угле и в куске хлеба мне не откажут… А если и они, если и их мне подменят?»
И, стало быть, теперь он и к
сыну, к «Николашке», должен будет подойти с обернутою салфеткою бутылкой
вина и спросить: «Прикажете мадеры?» Нет, это… это было что-то такое, что помутило все понятия Патрикея и лишило его всех средств, как сообразить в этом случае свое положение.
Лицо у него хоть и было простоватое, но дышало, однако, гораздо большим благородством, чем лицо
сына; видно было, что человек этот вырос и воспитался на французских трюфелях и благородных виноградных
винах, тогда как в наружности
сына было что-то замоскворецкое, проглядывали мороженая осетрина и листовая настойка.
— Что делать-с! — произнес он спокойным тоном философа. — Не по своей
вине вас беспокою, а по приказанию князя, который мне поручил передать вам, что он вас по-прежнему уважает и почитает… И как бы вы там лично сами — к-ха! — ни поступали — к-ха! — он не судья вам; но вы еще молоды, можете выйти замуж, будете переезжать с места на место, а это он находит весьма неудобным для воспитания вашего
сына и потому покорнейше просит вас отдать ему малютку вашего!..
Прохор. Нестойко потомство Железнова, мы, Храповы, покрепче будем! Впрочем,
сын твой, Колька, хорош, разбойник! Приметливый. Как-то мы с Железновым поругались за обедом. На другой день я здороваюсь: «Здравствуй, Коля!» А он: «Пошел прочь, пьяная рожа!» Убил. А утро было, и я еще трезвый… Что же вы тут делаете? Чай пьете? Чай только извозчики пьют, серьезные люди утоляют жажду
вином… Сейчас оно явится. Портвейн, такой портвейн, что испанцы его не нюхали. Вот Наталья знает… (Идет.)
Старуха вскочила, хотела бежать, но вдруг крепко закружилась голова, и она упала. Ледяная дорожка обмокла, была скользкая, и старуха никак не могла подняться: вертелась, приподнималась на локтях и коленях и снова валилась на бок. Черный платок сполз с головы, открыв на затылке лысинку среди грязно-седых волос; и почему-то чудилось ей, что она пирует на свадьбе: женят
сына, и она выпила
вина и захмелела сильно.
— Отдаю тебе, отец Алексей, непокорного
сына, который оскорбил меня и сам свою
вину знает. Поди с ним туда.
—… А только по всему Покровскому лучший двор. Богобоязненные, трудолюбивые мужики. Старик тридцать лет старостой церковным, ни
вина не пьет, ни словом дурным не бранится, в церковь ходит. (Знал приказчик, чем подкупить.) И главное дело, доложу вам, у него
сыновей только двое, а то племянники. Мир указывает, а по-настоящему ему бы надо двойниковый жребий кидать. Другие и от трех
сыновей поделились, по своей необстоятельности, а теперь и правы, а эти за свою добродетель должны пострадать.
— Кто пьяный брешет? — возражал Резун. — Ты меня поил, что ли, али
сын твой, чтò по дороге подбирают, меня
вином укорять станет? Чтò, братцы, надо решенье сделать. Коли хотите Дутлова миловать, хоть не то двойников, одиноких назначайте, а он смеяться нам будет.
3<-ий>. Ни мало. Ни разу меня не ударил. Проклясть
сына, ехать в гости, эти две вещи для него так близки между собою, как выпить стакан
вина и стакан воды.
— Вишь ты, прокурат какой, поспел уж! — сказал он, увидав сынишку в санях. Василий Андреич был возбужден выпитым с гостями
вином и потому еще более, чем обыкновенно, доволен всем тем, что ему принадлежало, и всем тем, что он делал. Вид своего
сына, которого он всегда в мыслях называл наследником, доставлял ему теперь большое удовольствие; он, щурясь и оскаливая длинные зубы, смотрел на него.
Два года жил Иван Ильич с женой,
И всё не тесны были ей корсеты.
Ее ль сложенье было в том
виной,
Или его немолодые леты?..
Не мне в делах семейных быть судьей!
Иван Ильич иметь желал бы
сынаЗаконного: хоть правом дворянина
Он пользовался часто, но детей,
Вне брака прижитых, злодей,
Раскидывал по свету, где случится,
Страшась с своей деревней породниться.
— Даю и я сто двадцать! — сказал подошедший четвертый мужчина. Это был рослый, здоровый помещик Арко из окрестностей Марсейля, очень богатый человек. Ему ничего не стоило бросить к ногам девчонки сотню тысяч. Недавно он лишился жены и единственного
сына и теперь заливает свое горе
вином и покупною любовью.
Одним из таких счастливцев оказался мой земляк Б-вин,
сын председателя палаты. Он перешел сюда из Казани. Я отыскал его в плохонькой комнате, где-то на Никитской; но для меня и невзрачная студенческая «меблировка» казалась чем-то соблазнительным, и хотя мы с ним были на «ты», но я смотрел на него как на избранника.
Его не было дома, когда я поднялся к нему на его вышку. Меня приняла старушка, которую я сначала принял за прислугу. Сколько помню, это была его тетка. Не знаю, жива ли была в то время его мать. Отец жил в Ницце, где занимался торговлей
вином и оливковым маслом, и пережил
сына. Он был жив еще к тем годам, когда я стал проводить зимы на Французской Ривьере.
Зло гадкой натуры этого полковника дошло до того, что он «предпринял настроить
сына против отца, а
вину сложить на меня (т. е. Исмайлова).
— Выпей, молодой человек! — сказал старик, не глядя на
сына. — У нас, брат,
вин и ликеров нет, мы попросту.
Не то чтобы выдрать — приятелем сделал его, дом каменный в Москве подарил. Бывало, что есть — вместе, чего нет — пополам. Двух дочерей замуж повыдал; в посаженых отцах у них был,
сына вывел в чины; после в Зимогорске вице-губернатором был, от соли да от
вина страх как нажился…
— Вы не знаете, а я знаю… Это ясно, как Божий день… Взял тот, кому они были нужны для удовлетворения преступной страсти… Иван Корнильевич игрок… Игроку всегда нужны деньги, особенно когда он окружен шулерами… Он и брал деньги, а для того, чтобы свалить
вину на Дмитрия Павловича, отдавал ему ключ от кассы… Неужели вы этого не понимаете? Вы не любите вашего
сына!..
— По моей страшной
вине,
сын ваш был оторван от вас, — обратился Корнилий Потапович к Сиротининой, — мне самому и хотелось вам возвратить его… Честным человеком вошел он в тюрьму и еще честнее вышел оттуда… У меня нет
сына, но позвольте мне в нем видеть другого.
Как изумились Дюмон, Карпов и Глебовской, узнав, что Последний Новик, неумышленно составлявший в нейгаузенском стане предмет их разговоров и
вину горьких слез Кропотова, был именно
сын его и то самое таинственное лицо, игравшее столь важную роль в войне со шведами и так часто служившее загадкою для всего войска!
— Права, несомненно, права, — продолжала княгиня Васса Семеновна. — Это говорю я, потому что знаю, что значит иметь единственного ребенка. То, что вы взяли у нее мальчика, было в порядке вещей: подобная мать не пригодна для воспитания, но то, что теперь, через двена-дцать лет, вы запрещаете ей видеться с
сыном, — жестокость, внушить которую может только ненависть. Как бы ни была велика ее
вина — наказание слишком сурово.
«Одно условие, — рявкнул он как зверь, — и я прощу тебя и назову
сыном: приходи завтра на вече и на коленях при всем собрании выползай у меня прощение
вины твоей.
«Одно условие, — рявкнул он как зверь, — и я прощу тебя и назову
сыном: приходи завтра на вече и на коленях при всем собрании вымоли у меня прощение
вины твоей.
И тому делу был навсегда погреб (совершенное забвение). (Впоследствии великий князь отдал дочь свою за
сына Холмского. Так шли в то время, рука об руку, необыкновенный гнев, сопутствуемый железами и казнью, и необыкновенные милости, вводившие осужденного в семью царей! [
Сын Холмского, в царствование Василия Ивановича, сослан на Белоозеро и умер там в заключении.
Виною его был только этот самый брак с дочерью Иоанна III.])
Сын его жены, Иван Корнильевич, влюбленный в эту девушку и сам растративший деньги, сваливает, умышленно отдавая ключ кассиру Сиротинину,
вину на него, жениха Елизаветы Петровны Дубянской.
Графиня не могла понять возможности жизни без привычных ей с детства условий роскоши, и беспрестанно, не понимая того, как это трудно было для
сына, требовала то экипажа, которого у них не было, чтобы послать за знакомой, то дорогого кушанья для себя и
вина для
сына, то денег, чтобы сделать подарок-сюрприз Наташе, Соне и тому же Николаю.
В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у
сына за разорение именья — главную
вину, которую он за собой чувствовал.