Неточные совпадения
Он
увидел на
месте, что приказчик был баба и дурак
со всеми качествами дрянного приказчика, то есть вел аккуратно счет кур и яиц, пряжи и полотна, приносимых бабами, но не знал ни бельмеса в уборке хлеба и посевах, а в прибавленье ко всему подозревал мужиков в покушенье на жизнь
свою.
Заговорил о превратностях судьбы; уподобил жизнь
свою судну посреди морей, гонимому отовсюду ветрами; упомянул о том, что должен был переменить много
мест и должностей, что много потерпел за правду, что даже самая жизнь его была не раз в опасности
со стороны врагов, и много еще рассказал он такого, из чего Тентетников мог
видеть, что гость его был скорее практический человек.
Иногда выражала она желание сама
видеть и узнать, что
видел и узнал он. И он повторял
свою работу: ехал с ней смотреть здание,
место, машину, читать старое событие на стенах, на камнях. Мало-помалу, незаметно, он привык при ней вслух думать, чувствовать, и вдруг однажды, строго поверив себя, узнал, что он начал жить не один, а вдвоем, и что живет этой жизнью
со дня приезда Ольги.
Я встал
со своего места, осмотрелся и хотя ничего не
увидел, но зато услышал удаляющийся шорох.
При сем слове Левко не мог уже более удержать
своего гнева. Подошедши на три шага к нему, замахнулся он
со всей силы, чтобы дать треуха, от которого незнакомец, несмотря на
свою видимую крепость, не устоял бы, может быть, на
месте; но в это время свет пал на лицо его, и Левко остолбенел,
увидевши, что перед ним стоял отец его. Невольное покачивание головою и легкий сквозь зубы свист одни только выразили его изумление. В стороне послышался шорох; Ганна поспешно влетела в хату, захлопнув за собою дверь.
Журавль не может подняться с
места вдруг. Ему нужно сажени две-три, чтоб разбежаться. В доказательство этому я
видел своими глазами весьма странный случай: охотник, возвращавшийся домой с двумя борзыми собаками, случайно съехался
со мной, и мы, продолжая путь вместе,
увидели двух журавлей, ходивших по скошенному лугу очень близко от большого стога сена.
Вошли вдруг Ганя и Птицын; Нина Александровна тотчас замолчала. Князь остался на стуле подле нее, а Варя отошла в сторону; портрет Настасьи Филипповны лежал на самом видном
месте, на рабочем столике Нины Александровны, прямо перед нею. Ганя,
увидев его, нахмурился, с досадой взял
со стола и отбросил на
свой письменный стол, стоявший в другом конце комнаты.
Поставил человек лошадь к
месту, кинул ей сена с воза или подвязал торбу с овсом, потом сунул кнут себе за пояс, с таким расчетом, чтобы люди
видели, что это не бродяга или нищий волочится на ногах по свету, а настоящий хозяин,
со своей скотиной и телегой; потом вошел в избу и сел на лавку ожидать, когда освободится за столом
место.
Со своего места он
видел всех, все они были моложе его, все казались странными и несколько смешными. Длинный Цветаев, выставив вперёд острые колени, качал носом, точно сонная ворона в жаркий день, и глухо, сорванным, как у пьяного дьячка, голосом, с неожиданными взвизгиваниями говорил...
Один старик, которого сын и теперь еще жив, рассказывал, что однажды зимою, отыскивая медвежий след, он заплутался и в самую полночь забрел на пустынь; он божился, что
своими глазами
видел, как целый ряд монахов, в черных рясах,
со свечами в руках, тянулся вдоль ограды и, обойдя кругом всей пустыни, пропал над самым тем
местом, где и до сих пор видны могилы.
К службе и к
своим перекочевкам с
места на
место он относился с редким легкомыслием, и когда при нем серьезно говорили о чинах, орденах, окладах, то он добродушно улыбался и повторял афоризм Пруткова: «Только на государственной службе познаешь истину!» У него была маленькая жена
со сморщенным лицом, очень ревнивая, и пятеро тощеньких детей; жене он изменял, детей любил, только когда
видел их, а в общем относился к семье довольно равнодушно и подшучивал над ней.
Мне случалось веселиться с товарищами на том самом
месте, где несколько минут до того мы дрались с неприятелем; но на поле сражения мы
видим убитых, умирающих, раненых; а тут смерть сливалась с жизнию без всяких оттенок: шаг вперед — и жизнь во всей красоте
своей; шаг назад — и смерть
со всеми
своими ужасами!
— С вами она, точно с барином, обращалась, а тот — так, я сам
видел своими глазами, убей бог на
месте, тут же у ней
со стола воровал.
Буланин
со своего места видел лицо Сысоева и его длинные тонкие пальцы, крошившие нервными движениями булку.
Силою любви
своей человек создаёт подобного себе, и потому думал я, что девушка понимает душу мою,
видит мысли мои и нужна мне, как я сам себе. Мать её стала ещё больше унылой, смотрит на меня
со слезами, молчит и вздыхает, а Титов прячет скверные руки
свои и тоже молча ходит вокруг меня; вьётся, как ворон над собакой издыхающей, чтоб в минуту смерти вырвать ей глаза. С месяц времени прошло, а я всё на том же
месте стою, будто дошёл до крутого оврага и не знаю, где перейти. Тяжело было.
Я подскочил
со свечой и
вижу — они самые, мои часы с ободочком… Висят, как святые, на
своем месте!
Прежде ж
Чем Дмитриева мать, царица Марфа,
Свидетельствовать будет на Москве,
Что сын ее до смерти закололся
И погребен, ты выедешь на площадь
И с Лобного объявишь
места: сам-де,
Своими-де очами
видел ты
Труп Дмитрия, — и крестным целованьем
То утвердишь. Меж тем я
со владыкой
Велел везде Отрепьеву гласить
Анафему: в церквах, в монастырях,
На перекрестках всех, его с амвонов
Велел клясти! Быть может, вразумится
Чрез то народ.
Хотя я нрава от природы тихого, но нетерпение вновь
увидеть места, где провел я лучшие
свои годы, так сильно овладело мной, что я поминутно погонял моего ямщика, то обещая ему на водку, то угрожая побоями, и как удобнее было мне толкать его в спину, нежели вынимать и развяз<ыв>ать кошелек, то, признаюсь, раза три и ударил его, что отроду
со мною не случалось, ибо сословие ямщиков, сам не знаю почему, для меня в особенности любезно.
Потом поехал он к другому коллежскому асессору, или майору, большому насмешнику, которому он часто говорил в ответ на разные занозистые заметки: «Ну, уж ты, я тебя знаю, ты шпилька!» Дорогою он подумал: «Если и майор не треснет
со смеху,
увидевши меня, тогда уж верный знак, что всё, что ни есть, сидит на
своем месте».
— Да что же? Повалил ее на землю и засунул ей квача [Квач — тряпка, туго свернутая, кляп. (Примеч. А. И. Куприна.)] с дегтем в рот… ну, и того… задохнулась! Ат! Да что об этом толковать!.. Ты куда же, Александр? — спросил сотский,
видя, что тот встал
со своего места и оправляет ремень, стягивающий кожух. — Идешь, что ли?
— Я не
вижу их! — сказал он равнодушно, вставая
со своего места.
Так кончилось письмо к Густаву; но я
вижу, что этим не отделался от любопытства
своих читателей.
Со всех сторон слышу клики: подавай нам Паткуля на сцену лобного
места! На сцену! Мы хотим изображения последних минут его жизни!
Фельдмаршал устроивал тогда переправу в трех
местах и, по вызову Паткуля, отряжал его в обход через мрачные леса Пекгофа (где через столетие должен был покоиться прах одного из великих соотечественников его и полководцев России [Барклая де Толли.]). Узнав о поражении
своих, Шереметев посылает им в помощь конные полки фон Вердена и Боура. Они силятся несколько времени посчитаться с неприятелем; но,
видя, что мена невыгодна для них,
со стыдом ретируются.
— Честь тебе и слава! — отвечала Марфа. — Все равно умереть:
со стены ли родной скатится голова твоя и отлетит рука, поднимающая меч на врага, или смерть застанет притаившегося… Имя твое останется незапятнанным черным пятном позора на скрижалях вечности… А посадники наши, уж я
вижу, робко озираются, как будто бы ищут безопасного
места, где бы скрыть себя и похоронить
свою честь…