Неточные совпадения
Действительно, Кити таила от
матери свои новые
взгляды и чувства.
— Да… нет, постой. Послезавтра воскресенье, мне надо быть у maman, — сказал Вронский, смутившись, потому что, как только он произнес имя
матери, он почувствовал на себе пристальный подозрительный
взгляд. Смущение его подтвердило ей ее подозрения. Она вспыхнула и отстранилась от него. Теперь уже не учительница Шведской королевы, а княжна Сорокина, которая жила в подмосковной деревне вместе с графиней Вронской, представилась Анне.
Она поспешила заговорить с
матерью, чтобы
взгляд ее не был замечен.
Анна непохожа была на светскую даму или на
мать восьмилетнего сына, но скорее походила бы на двадцатилетнюю девушку по гибкости движений, свежести и установившемуся на ее лице оживлению, выбивавшему то в улыбку, то во
взгляд, если бы не серьезное, иногда грустное выражение ее глаз, которое поражало и притягивало к себе Кити.
Вошел Сережа, предшествуемый гувернанткой. Если б Алексей Александрович позволил себе наблюдать, он заметил бы робкий, растерянный
взгляд, с каким Сережа взглянул на отца, а потом на
мать. Но он ничего не хотел видеть и не видал.
— Нисколько. Мне так это весело будет, — действительно весело блестя глазами, сказал Левин. — Ну, прости ее, Долли! Она не будет, — сказал он про маленькую преступницу, которая не шла к Фанни, и нерешительно стояла против
матери, исподлобья ожидая и ища ее
взгляда.
Кити ходила с
матерью и с московским полковником, весело щеголявшим в своём европейском, купленном готовым во Франкфурте сюртучке. Они ходили по одной стороне галлереи, стараясь избегать Левина, ходившего по другой стороне. Варенька в своем темном платье, в черной, с отогнутыми вниз полями шляпе ходила со слепою Француженкой во всю длину галлереи, и каждый раз, как она встречалась с Кити, они перекидывались дружелюбным
взглядом.
Когда унесли свечу, Сережа слышал и чувствовал свою
мать. Она стояла над ним и ласкала его любовным
взглядом. Но явились мельницы, ножик, всё смешалось, и он заснул.
— Что вам угодно? — произнесла она дрожащим голосом, бросая кругом умоляющий
взгляд. Увы! ее
мать была далеко, и возле никого из знакомых ей кавалеров не было; один адъютант, кажется, все это видел, да спрятался за толпой, чтоб не быть замешану в историю.
Через минуту она вышла из галереи с
матерью и франтом, но, проходя мимо Грушницкого, приняла вид такой чинный и важный — даже не обернулась, даже не заметила его страстного
взгляда, которым он долго ее провожал, пока, спустившись с горы, она не скрылась за липками бульвара…
Прошла почти неделя, а я еще не познакомился с Лиговскими. Жду удобного случая. Грушницкий, как тень, следует за княжной везде; их разговоры бесконечны: когда же он ей наскучит?..
Мать не обращает на это внимания, потому что он не жених. Вот логика
матерей! Я подметил два, три нежные
взгляда, — надо этому положить конец.
Несколько раз княжна под ручку с
матерью проходила мимо меня, сопровождаемая каким-то хромым старичком; несколько раз ее
взгляд, упадая на меня, выражал досаду, стараясь выразить равнодушие…
— Брат! Что ты с
матерью делаешь! — прошептала она со
взглядом, горевшим от негодования.
Он слабо махнул Разумихину, чтобы прекратить целый поток его бессвязных и горячих утешений, обращенных к
матери и сестре, взял их обеих за руки и минуты две молча всматривался то в ту, то в другую.
Мать испугалась его
взгляда. В этом
взгляде просвечивалось сильное до страдания чувство, но в то же время было что-то неподвижное, даже как будто безумное. Пульхерия Александровна заплакала.
Но, несмотря на ту же тревогу, Авдотья Романовна хоть и не пугливого была характера, но с изумлением и почти даже с испугом встречала сверкающие диким огнем
взгляды друга своего брата, и только беспредельная доверенность, внушенная рассказами Настасьи об этом странном человеке, удержала ее от покушения убежать от него и утащить за собою свою
мать.
Клим чувствовал, что
мать говорит, насилуя себя и как бы смущаясь пред гостьей. Спивак смотрела на нее
взглядом человека, который, сочувствуя, не считает уместным выразить свое сочувствие. Через несколько минут она ушла, а
мать, проводив ее, сказала снисходительно...
Но Клим уже не слушал, теперь он был удивлен и неприятно и неприязненно. Он вспомнил Маргариту, швейку, с круглым, бледным лицом, с густыми тенями в впадинах глубоко посаженных глаз. Глаза у нее неопределенного, желтоватого цвета,
взгляд полусонный, усталый, ей, вероятно, уж под тридцать лет. Она шьет и чинит белье
матери, Варавки, его; она работает «по домам».
— Это — зачеркни, — приказывала
мать и величественно шла из одной комнаты в другую, что-то подсчитывая, измеряя. Клим видел, что Лида Варавка провожает ее неприязненным
взглядом, покусывая губы. Несколько раз ему уже хотелось спросить девочку...
Лидия уезжала в Москву, но собиралась не спеша, неохотно. Слушая беседы Варавки с
матерью Клима, она рассматривала их, точно людей незнакомых, испытующим
взглядом и, очевидно, не соглашаясь с тем, что слышит, резко встряхивала головою в шапке курчавых волос.
— Мой
взгляд ты знаешь, он не может измениться, — ответила
мать, вставая и поцеловав его. — Спи!
Когда умолкала боль и слышались только трудные вздохи Наташи, перед ним тихо развертывалась вся история этого теперь угасающего бытия. Он видел там ее когда-то молоденькой девочкой, с стыдливым, простодушным
взглядом, живущей под слабым присмотром бедной, больной
матери.
С таким же немым, окаменелым ужасом, как бабушка, как новгородская Марфа, как те царицы и княгини — уходит она прочь, глядя неподвижно на небо, и, не оглянувшись на столп огня и дыма, идет сильными шагами, неся выхваченного из пламени ребенка, ведя дряхлую
мать и
взглядом и ногой толкая вперед малодушного мужа, когда он, упав, грызя землю, смотрит назад и проклинает пламя…
Вера слушала в изумлении, глядя большими глазами на бабушку, боялась верить, пытливо изучала каждый ее
взгляд и движение, сомневаясь, не героический ли это поступок, не великодушный ли замысел — спасти ее, падшую, поднять? Но молитва, коленопреклонение, слезы старухи, обращение к умершей
матери… Нет, никакая актриса не покусилась бы играть в такую игру, а бабушка — вся правда и честность!
Все время, пока Борис занят был с Марфенькой, бабушка задумчиво глядела на него, опять припоминала в нем черты
матери, но заметила и перемены: убегающую молодость, признаки зрелости, ранние морщины и странный, непонятный ей
взгляд, «мудреное» выражение. Прежде, бывало, она так и читала у него на лице, а теперь там было написано много такого, чего она разобрать не могла.
Мне все мерещился тихий
взгляд моей
матери, ее милые глаза, которые вот уже весь месяц так робко ко мне приглядывались.
Он даже улыбнулся, тотчас же за ним стали улыбаться и
мать и сестра. Доверчивость возвращалась; но Татьяна Павловна, расставив на столе гостинцы и усевшись в углу, продолжала проницать меня дурным
взглядом.
Теперь еще у меня пока нет ни ключа, ни догадок, ни даже воображения: все это подавлено рядом опытов, более или менее трудных, новых, иногда не совсем занимательных, вероятно, потому, что для многих из них нужен запас свежести
взгляда и большей впечатлительности: в известные лета жизнь начинает отказывать человеку во многих приманках, на том основании, на каком скупая
мать отказывает в деньгах выделенному сыну.
Красивые глаза ее оторвались от лица
матери в ту минуту, как вошел Нехлюдов, и встретились с его
взглядом.
Теперь в особенности поведение
матери неприятно действовало на девушку: зачем вся эта фальшь на каждом шагу, в каждом движении, в каждом
взгляде?..
— Да ведь и моя, я думаю,
мать его
мать была, как вы полагаете? — вдруг с неудержимым гневным презрением прорвался Иван. Старик вздрогнул от его засверкавшего
взгляда. Но тут случилось нечто очень странное, правда на одну секунду: у старика действительно, кажется, выскочило из ума соображение, что
мать Алеши была и
матерью Ивана…
Но что со мной: блаженство или смерть?
Какой восторг! Какая чувств истома!
О, Мать-Весна, благодарю за радость
За сладкий дар любви! Какая нега
Томящая течет во мне! О, Лель,
В ушах твои чарующие песни,
В очах огонь… и в сердце… и в крови
Во всей огонь. Люблю и таю, таю
От сладких чувств любви! Прощайте, все
Подруженьки, прощай, жених! О милый,
Последний
взгляд Снегурочки тебе.
Это измученно-восторженное лицо, эту радость, летающую вместе с началом смерти около юного чела родильницы, я узнал потом в Фан-Дейковой мадонне в римской галерее Корсини. Младенец только что родился, его подносят к
матери; изнеможенная, без кровинки в лице, слабая и томная, она улыбнулась и остановила на малютке
взгляд усталый и исполненный бесконечной любви.
Окно с этим пейзажем мелькало, качаясь, перед моим печальным
взглядом, а в это время Пашковский с каким-то особенным мучительским сладострастием развивал дальнейшие перспективы:
мать ожидает сынка…
И когда я теперь вспоминаю эту характерную, не похожую на всех других людей, едва промелькнувшую передо мной фигуру, то впечатление у меня такое, как будто это — само историческое прошлое Польши, родины моей
матери, своеобразное, крепкое, по — своему красивое, уходит в какую-то таинственную дверь мира в то самое время, когда я открываю для себя другую дверь, провожая его ясным и зорким детским,
взглядом…
— Так… ничего, — ответил я, застыдившись, и быстро вышел, чувствуя, что
мать провожает меня внимательным
взглядом.
Мать взглянула на нее всего один раз, и Серафима отлично поняла этот
взгляд: «Притворяется старичонко, держи ухо востро, Сима».
Но всегда есть исключения: иногда и в степи попадаются беляки, иногда и в лесных местах, как, например, около Москвы, водятся русаки, только они почти никогда не ложатся на дневку в большом лесу, а всегда на открытых местах или в мелком кустарнике; старый русак,
матерой, как говорят охотники, всегда крупнее и жирнее беляка одного с ним возраста и в то же время как-то складнее: уши у русака острее; лапки его, особенно передние, поменьше и поуютнее, и потому русачий малик (след) отличается с первого
взгляда от беличьего.
А между тем при всяком
взгляде на слепого мальчика сердце
матери сжималось от острой боли.
Мать плакала и билась, как подстреленная птица, прижимая ребенка к своей груди, между тем как глаза мальчика глядели все тем же неподвижным и суровым
взглядом.
Мать остановилась, окидывая сына внимательным
взглядом, стараясь открыть причину странной тревоги. Но она видела только, что эта тревога все вырастает, и на лице спящего обозначается все яснее выражение напряженного усилия.
Много слез стоила бедной
матери эта неудача, — слез и стыда. Ей, «милостивой пани» Попельской, слышавшей гром рукоплесканий «избранной публики», сознавать себя так жестоко пораженной, и кем же? — простым конюхом Иохимом с его глупою свистелкой! Когда она вспоминала исполненный пренебрежения
взгляд хохла после ее неудачного концерта, краска гнева заливала ее лицо, и она искренно ненавидела «противного хлопа».
Какова же эта
мать, имеющая до такой степени барышнический
взгляд на дочь!
Ему не было восьми лет, когда
мать его скончалась; он видел ее не каждый день и полюбил ее страстно: память о ней, об ее тихом и бледном лице, об ее унылых
взглядах и робких ласках навеки запечатлелась в его сердце; но он смутно понимал ее положение в доме; он чувствовал, что между им и ею существовала преграда, которую она не смела и не могла разрушить.
Девки зашептались между собой, а бедную Аграфену бросило в жар от их нахальных
взглядов. На шум голосов с полатей свесилась чья-то стриженая голова и тоже уставилась на Аграфену. Давеча старец Кирилл скрыл свою ночевку на Бастрыке, а теперь
мать Енафа скрыла от дочерей, что Аграфена из Ключевского. Шел круговой обман… Девки потолкались в избе и выбежали с хохотом.
Так рос ребенок до своего семилетнего возраста в Петербурге. Он безмерно горячо любил
мать, но питал глубокое уважение к каждому слову отца и благоговел перед его строгим
взглядом.
Это возражение сильно не понравилось
матери, двум дочерям и гостье, но зато Лиза взглянула на Помаду ободряющим и удивленным
взглядом, в котором в одно и то же время выражалось: «вот как ты нынче!» и «валяй, брат, валяй их смелее».
— А Зинин муж? — спросила
мать Агния, смотря на брата тем же проницательным
взглядом и по-прежнему стуча спицами.
Я не мог вынести этого
взгляда и отвернулся; но через несколько минут, поглядев украдкой на швею, увидел, что она точно так же, как и прежде, пристально на меня смотрит; я смутился, даже испугался и, завернувшись с головой своим одеяльцем, смирно пролежал до тех пор, покуда не встала моя
мать, не ушла в спальню и покуда Евсеич не пришел одеть меня.
Она отшатнулась от Людмилы, утомленная волнением, и села, тяжело дыша. Людмила тоже отошла, бесшумно, осторожно, точно боясь разрушить что-то. Она гибко двигалась по комнате, смотрела перед собой глубоким
взглядом матовых глаз и стала как будто еще выше, прямее, тоньше. Худое, строгое лицо ее было сосредоточенно, и губы нервно сжаты. Тишина в комнате быстро успокоила
мать; заметив настроение Людмилы, она спросила виновато и негромко...
Мать заметила также, что Сашенька наиболее строго относится к Павлу, иногда она даже кричит на него. Павел, усмехаясь, молчал и смотрел в лицо девушки тем мягким
взглядом, каким ранее он смотрел в лицо Наташи. Это тоже не нравилось
матери.