Неточные совпадения
Смеркалось; на столе, блистая,
Шипел
вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая;
Под ним клубился легкий пар.
Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам темною струею
Уже душистый чай бежал,
И сливки мальчик подавал;
Татьяна пред окном стояла,
На стекла хладные дыша,
Задумавшись, моя
душа,
Прелестным пальчиком писала
На отуманенном стекле
Заветный вензель О да Е.
Обратный путь она сделала со свежей
душой, в настроении мирном и ясном, подобно
вечерней речке, сменившей наконец пестрые зеркала дня ровным в тени блеском.
На скамейке у ворот сидел и прохлаждался
вечерним воздухом лакей Смердяков, и Иван Федорович с первого взгляда на него понял, что и в
душе его сидел лакей Смердяков и что именно этого-то человека и не может вынести его
душа.
В час, когда
вечерняя заря тухнет, еще не являются звезды, не горит месяц, а уже страшно ходить в лесу: по деревьям царапаются и хватаются за сучья некрещеные дети, рыдают, хохочут, катятся клубом по дорогам и в широкой крапиве; из днепровских волн выбегают вереницами погубившие свои
души девы; волосы льются с зеленой головы на плечи, вода, звучно журча, бежит с длинных волос на землю, и дева светится сквозь воду, как будто бы сквозь стеклянную рубашку; уста чудно усмехаются, щеки пылают, очи выманивают
душу… она сгорела бы от любви, она зацеловала бы…
Аня. Мама!.. Мама, ты плачешь? Милая, добрая, хорошая моя мама, моя прекрасная, я люблю тебя… я благословляю тебя. Вишневый сад продан, его уже нет, это правда, правда, но не плачь, мама, у тебя осталась жизнь впереди, осталась твоя хорошая, чистая
душа… Пойдем со мной, пойдем, милая, отсюда, пойдем!.. Мы насадим новый сад, роскошнее этого, ты увидишь его, поймешь, и радость, тихая, глубокая радость опустится на твою
душу, как солнце в
вечерний час, и ты улыбнешься, мама! Пойдем, милая! Пойдем!..
Бухан получил титло моего спасителя, и мать приучила меня в детстве молиться богу за упокой его
души при утренней и
вечерней молитве.
Уже ударили к
вечерне, когда наши путники выехали из города. Работник заметно жалел хозяйских лошадей и ехал шагом. Священник сидел, понурив свою сухощавую голову, покрытую черною шляпою с большими полями. Выражение лица его было по-прежнему мрачно-грустное: видно было, что какие-то заботы и печали сильно снедали его
душу.
Хотелось говорить обо всем, много, радостно, со смутным чувством благодарности кому-то неизвестному за все, что сошло в
душу и рдело там
вечерним предзакатным светом.
Мальчик без штанов. Говорю тебе, надоело и нам. С
души прет, когда-нибудь перестать надо. Только как с этим быть? Коли ему сдачи дать, так тебя же засудят, а ему, ругателю, ничего. Вот один парень у нас и выдумал: в
вечерни его отпороли, а он в ночь — удавился!
Санин зашел в нее, чтобы выпить стакан лимонаду; но в первой комнате, где, за скромным прилавком, на полках крашеного шкафа, напоминая аптеку, стояло несколько бутылок с золотыми ярлыками и столько же стеклянных банок с сухарями, шоколадными лепешками и леденцами, — в этой комнате не было ни
души; только серый кот жмурился и мурлыкал, перебирая лапками на высоком плетеном стуле возле окна, и, ярко рдея в косом луче
вечернего солнца, большой клубок красной шерсти лежал на полу рядом с опрокинутой корзинкой из резного дерева.
В училище весь день у юнкеров был сплошь туго загроможден учением и воинскими обязанностями. Свободными для
души и для тела оставались лишь два часа в сутки: от обеда до
вечерних занятий, в течение которых юнкер мог передвигаться, куда хочет, и делать, что хочет во внутренних пределах большого белого дома на Знаменской.
— Сусанна Николаевна, позвольте мне быть на вашем
вечернем собрании и помянуть с другими
душу Егора Егорыча.
Добродушно ворчала вода в самоваре, тонко свистел пар, вырываясь из-под крышки, в саду распевала малиновка; оттуда вливались
вечерние, тёплые запахи липы, мяты и смородины, в горнице пахло крепким чаем, душистым, как ладан, берёзовым углём и сдобным тестом. Было мирно, и
душа мальчика, заласканная песнью, красками и запахами догоравшего дня, приветно и виновно раскрывалась встречу словам отца.
Почти целый месяц продолжалась наивная, очаровательная сказка нашей любви, и до сих пор вместе с прекрасным обликом Олеси живут с неувядающей силой в моей
душе эти пылающие
вечерние зори, эти росистые, благоухающие ландышами и медом утра́, полные бодрой свежести и звонкого птичьего гама, эти жаркие, томные, ленивые июньские дни…
Перед
вечерним чаем пришел Федор. Севши в кабинете в угол, он раскрыл книгу и долго смотрел все в одну страницу, по-видимому, не читая. Потом долго пил чай; лицо у него было красное. В его присутствии Лаптев чувствовал на
душе тяжесть; даже молчание его было ему неприятно.
И вдруг, заглушая все звуки, раздавался нечеловеческий вой, сотрясавший
душу, или продолжительный стон тихо плыл по комнатам дома и умирал в углах, уже полных
вечернего сумрака… Игнат бpocал угрюмые взгляды на иконы, тяжело вздыхал и думал...
Во все время этого ожидания нуждающийся гость ходил к княгине обедать, и если он был ей по
душе, то его приглашали к ней к
вечернему чаю; а впрочем, он мог без стеснения располагать собою, как ему угодно.
«Как дорожу я восторгами встречи!
Как мне отрадно в
вечерней тиши
Слушать твои вдохновенные речи,
Отзвук прекрасной и чистой
души.
Как дорожу я подобным мгновеньем,
В эти б минуты
душе отлететь,
Сбросив земное, к нагорним селеньям…
В эти минуты легко умереть».
Как только
вечерний сумрак спустился на село Плодомасово, все его подслеповатые окна озарились красным пламенем тысячи свечек, и тысяча
душ сразу послали небу молитву по усопшей.
В «
Вечерней заре» уже преобладают рассуждения — о посте, о бессмертии
души, о суете сует, об истинном блаженстве, о совести, об откровении, о египетской морали и догматике и т. п.
Ни человеческого жилья, ни живой
души вдали, и кажется, что тропинка, если пойти по ней, приведет в то самое неизвестное загадочное место, куда только что опустилось солнце и где так широко и величаво пламенеет
вечерняя заря.
И пусть они блестят до той поры,
Как ангелов
вечерние лампады.
Придет конец воздушной их игры,
Печальная разгадка сей шарады…
Любил я с колокольни иль с горы,
Когда земля молчит и небо чисто,
Теряться взором в их цепи огнистой, —
И мнится, что меж ними и землей
Есть путь, давно измеренный
душой, —
И мнится, будто на главу поэта
Стремятся вместе все лучи их света.
Огнев поглядывал на открытую голову и платок Верочки, и в
душе его один за другим воскресали весенние и летние дни; то было время, когда вдали от своего серого петербургского номера, наслаждаясь ласками хороших людей, природой и любимым трудом, не успевал он замечать, как утренние зори сменялись
вечерними и как один за другим, пророча конец лета, переставали петь сначала соловей, потом перепел, а немного позже коростель…
Бывало, после
вечернего чая, сидя на крыльце, он заставлял Митьку читать страшные рассказы из «Вокруг света». Около него всё семейство — жена, дочь, — а кругом так тихо, родственно.
Душа спокойна, думать не о чем. Иногда попадается интересная картинка: изображены на ней деревья с такими громадными узорчатыми листьями; река течёт; ширь, даль, простор, не наши русские — пустынные и скучные, — а такие заманчивые. Семейство рассуждает...
Сказка — вся жизнь для тебя.
Слушай же сонной
душойСказку о жизни
вечерней,
Ты, очарованный мной.
Никому не было говорено про сватовство Снежкова, но Заплатины были повещены. Еще стоя за богоявленской
вечерней в часовне Скорнякова, Патап Максимыч сказал Ивану Григорьичу, что Настина судьба, кажется, выходит, и велел Груне про то сказать, а больше ни единой
душе. Так и сделано.
Кое-как прожила я этот ужасный день. Вечер провела у Люды и ее седьмушек, но и словом не обмолвилась о своей ссоре с классом.
Душу грызла нестерпимая тоска. Я едва дождалась звонка, призывающего к
вечерней молитве, и была почти счастлива, что можно, наконец, отправиться в дортуар и юркнуть в постель.
В полдень 23 июня 1908 года наш небольшой отряд перебрался на пароход. Легко и отрадно стало на
душе. Все городские недомогания сброшены, беганье по канцелярии кончено. Завтра в путь. В сумерки мои спутники отправились в город в последний раз навестить своих знакомых, а я с друзьями, пришедшими проводить меня, остался на пароходе. Мы сели на палубе и стали любоваться
вечерним закатом, зарево которого отражалось на обширной водной поверхности при слиянии Амура с Уссури.
В гостиной было тихо, так тихо, что явственно слышалось, как стучал по потолку залетевший со двора слепень. Хозяйка дачи, Ольга Ивановна, стояла у окна, глядела на цветочную клумбу и думала. Доктор Цветков, ее домашний врач и старинный знакомый, приглашенный лечить Мишу, сидел в кресле, покачивал своею шляпой, которую держал в обеих руках, и тоже думал. Кроме них в гостиной и в смежных комнатах не было ни
души. Солнце уже зашло, и в углах, под мебелью и на карнизах стали ложиться
вечерние тени.
После
вечерни Иисус смертельно тосковал в саду и молился, а бедный Петр истомился
душой, ослабел, веки у него отяжелели, и он никак не мог побороть сна.
Газетное сообщение о предъявленных условиях Сербии Австрией, Милица прочла накануне вместе с подругами после
вечерней молитвы и теперь
душа молоденькой сербки не находила себе покоя.
Гуще становились сумерки. Зеленая
вечерняя звезда ярко горела меж скал. Особенная, редкая тишина лежала над поселком, и четко слышен был лай собачонки на деревне. Они долго сидели вместе, пожимали друг другу руки и молчали. Иван Ильич пошел спать. Катя тоже легла, но не могла заснуть.
Душа металась, и тосковала, и беззвучно плакала.
На
душе было покойно, всё было благополучно, но он неподвижно глядел на левый клирос, где читали, где в
вечерней мгле уже нельзя было узнать ни одного человека, и — плакал.
Не часто ли в величественный час
Вечернего земли преображенья,
Когда
душа смятенная полна
Пророчеством великого виденья
И в беспредельное унесена, —
Спирается в груди болезненное чувство,
Хотим прекрасное в полете удержать,
Ненареченному хотим названье дать —
И обессиленно безмолствует исскуство?
Луч ли веры, освещавший его молодость и заставлявший некогда горячо молиться в деревенской, позолоченной отблесками угасающей
вечерней зари церкви, снова закрался ему в
душу, или мысль, как молния сразившая апостола Павла по дороге в Дамаск, промелькнула в уме и указала на единственный, отчаянный исход спасти горячо, безумно любимую женщину — сказать мудрено, но чудо совершилось, и вольнодумец-артист медленно опустился на колени перед священником и голосом далеко непритворным сказал...
Занавес опустился, толпа сквозь узкие проходы повалила в сад. Воронецкий медленно прошел аллею. Сел на чугунную скамейку, закурил папиросу. На
душе было тяжело и неприятно; он курил и наблюдал гуляющих, стараясь не замечать овладевшего им неприятного чувства. В будке военный оркестр играл попурри из «Фауста». Корнет-а-пистон вел арию Валентина, и в
вечернем воздухе мелодия звучала грустно и задушевно...
От прошедшего буксира набегали волночки на плоский берег и тихо плескались, охтинские ребятишки в тени выползших на берег огромных барок доигрывали
вечернюю игру, а на том берегу уже зажглись кое-где голубые огни фонарей, и было на
душе такое спокойствие и чистота, как будто и сам я стал ребенком.
Это была не всенощная, не
вечерня, а какое-то вольное соединение того и другого или, еще вернее сказать, — это был благоговейный порыв высоко настроивших себя
душ, которому знаток богослужения Виктор вдруг сымпровизировал молитвенную форму.