Неточные совпадения
Крик, шум, выстрелы; только Казбич
уж был верхом и
вертелся среди толпы по улице, как бес, отмахиваясь шашкой.
Таким образом,
уже на прокурорских дрожках доехал он к себе в гостиницу, где долго еще у него
вертелся на языке всякий вздор: белокурая невеста с румянцем и ямочкой на правой щеке, херсонские деревни, капиталы.
Дорогою много приходило ему всяких мыслей на ум;
вертелась в голове блондинка, воображенье начало даже слегка шалить, и он
уже сам стал немного шутить и подсмеиваться над собою.
Он мог бы чувства обнаружить,
А не щетиниться, как зверь;
Он должен был обезоружить
Младое сердце. «Но теперь
Уж поздно; время улетело…
К тому ж — он мыслит — в это дело
Вмешался старый дуэлист;
Он зол, он сплетник, он речист…
Конечно, быть должно презренье
Ценой его забавных слов,
Но шепот, хохотня глупцов…»
И вот общественное мненье!
Пружина чести, наш кумир!
И вот на чем
вертится мир!
начала было она петь… — Но нет, лучше
уж «Cinq sous»! Ну, Коля, ручки в боки, поскорей, а ты, Леня, тоже
вертись в противоположную сторону, а мы с Полечкой будем подпевать и подхлопывать!
— Вот
уж кто умеет рассказывать анекдоты — это он, Макаров, — шептала Елена. — А посмотри, какая противная морда у Маркова. И этот бездарный паяц Пуришкевич.
Вертится, точно его поджаривают. Не очень солидное сборище, а?
К Самгину подошли двое: печник, коренастый, с каменным лицом, и черный человек, похожий на цыгана. Печник смотрел таким тяжелым, отталкивающим взглядом, что Самгин невольно подался назад и встал за бричку. Возница и черный человек, взяв лошадей под уздцы, повели их куда-то в сторону, мужичонка подскочил к Самгину, подсучивая разорванный рукав рубахи, мотаясь, как волчок, который
уже устал
вертеться.
Самгин рассказывал ей о Кутузове, о том, как он характеризовал революционеров. Так он
вертелся вокруг самого себя, заботясь
уж не столько о том, чтоб найти для себя устойчивое место в жизни, как о том, чтоб подчиняться ее воле с наименьшим насилием над собой. И все чаще примечая, подозревая во многих людях людей, подобных ему, он избегал общения с ними, даже презирал их, может быть, потому, что боялся быть понятым ими.
«Что она делает? —
вертелось у бабушки в голове, — читать не читает — у ней там нет книг (бабушка это
уже знала), разве пишет: бумага и чернильница есть».
Я решил, несмотря на все искушение, что не обнаружу документа, не сделаю его известным
уже целому свету (как
уже и
вертелось в уме моем); я повторял себе, что завтра же положу перед нею это письмо и, если надо, вместо благодарности вынесу даже насмешливую ее улыбку, но все-таки не скажу ни слова и уйду от нее навсегда…
Может быть, она когда-нибудь была на сцене; она страшно декламировала,
вертелась, говорила без умолку, а я
уже давно молчал.
Я
уже предуведомил выше, что, под конец этих дней, я был «раздавлен событиями»; я теперь сидел, и все как хаос
вертелось в уме моем.
В исповеди Привалова чего-то недоставало, чувствовался заметный пробел, — Надежда Васильевна это понимала, но не решалась поставить вопрос прямо. У Привалова
уже вертелось на языке роковое признание в своей погибшей, никому не известной любви, но он преодолел себя и удержался.
И между тем ни одной попойки на сорок верст кругом не обходилось без того, чтобы его долговязая фигура не
вертелась тут же между гостями, — так
уж к нему привыкли и переносили его присутствие как неизбежное зло.
Перо
вертелось между пальцами, а по временам и вовсе выскользало из них; чернил зачерпывалось больше, чем нужно; не прошло четверти часа, как разлинованная четвертушка
уже была усеяна кляксами; даже верхняя часть моего тела как-то неестественно выгнулась от напряжения.
То снилось ему, что вокруг него все шумит,
вертится, а он бежит, бежит, не чувствует под собою ног… вот
уже выбивается из сил…
Разговоры
вертелись только на
узких интересах своей специальности или в области сплетен.
Потом Никита с Ахметкой
вертелись в куфне и с ним што-то болтали, а
уж мне не до них было.
Старшая имела скучающий вид, потому что ей
уже надоела эта церемония «смотрин», да она плохо и рассчитывала на «судьбу», когда на глазах
вертится Харитина.
Колеса давно
уже не
вертелись, валы обросли мхом, и сквозь старые шлюзы просачивалась вода несколькими тонкими, неумолчно звеневшими струйками.
В результате Лизавета Прокофьевна торжествовала, но во всяком случае Коле крепко досталось: «То по целым дням здесь
вертится и не выживешь, а тут хоть бы знать-то дал, если
уж сам не рассудил пожаловать».
Палач угрюмо молчал, Окся тоже. Мыльников презрительно посмотрел на своих сотрудников, присел к огоньку и озлобленно закурил трубочку. У него в голове
вертелись самые горькие мысли. В самом деле, рыл-рыл землю, робил-робил и, кроме «пустяка», ни синь-пороха. Хоть бы поманило чем-нибудь… Эх, жисть! Лучше бы
уж у Кишкина на Мутяшке пропадать.
— А за то, что нынче девки не в моде. Право, посмотришь, свет-то навыворот пошел. Бывало, в домах ли где, в собраниях ли каких, видишь, все-то кавалеры с девушками, с барышнями, а барышни с кавалерами, и таково-то славно, таково-то весело и пристойно. Парка парку себе отыскивает. А нынче
уж нет! Все пошло как-то таранты на вон. Все мужчины, как идолы какие оглашенные, все только около замужних женщин так и
вертятся, так и кривляются, как пауки; а те тоже чи-чи-чи! да га-га-га! Сами на шею и вешаются.
Случалось иногда, что мать, наскучив нашим любопытством, бросала гнездо; тогда мы, увидя, что
уже несколько дней птички в гнезде нет и что она не покрикивает и не
вертится около нас, как то всегда бывало, доставали яички или даже все гнездо и уносили к себе в комнату, считая, что мы законные владельцы жилища, оставленного матерью.
Приехали они на Вихрова лошадях и в его экипаже, которые, по милости Симонова, были по-прежнему в отличнейшем порядке. Барышни-девицы были все
уже налицо у Юлии, и между всеми ими только и
вертелся один кавалер, шафер Юлии, молоденький отпускной офицерик, самым развязным образом любезничавший со всеми барышнями.
Я с пятидесяти годов только стал ночи спать, а допрежь того все, бывало, подушки
вертятся под головой; ну, а тут тоже деньжонок-то поприобрел и стар тоже
уж становлюсь.
Смеялся,
вертелся, но как будто это все ко мне только так, только
уж отчасти относится, а не так, как прежде…
— Послушай, — сказала она, — Алеша был пресмешной сегодня и даже удивил меня. Он был очень мил, очень счастлив с виду, но влетел таким мотыльком, таким фатом, все перед зеркалом
вертелся.
Уж он слишком как-то без церемонии теперь… да и сидел-то недолго. Представь: мне конфет привез.
— Я
уж, право, не знаю, господа, как быть с вами, —
вертелся Прейн, как береста на огне. — Пожалуй, медведя мы можем убить и без Евгения Константиныча… Да?.. А вы, Сарматов, не унывайте: спектакль все-таки не пропадет. Все, вероятно, с удовольствием посмотрят на ваши успехи…
Утро. Сквозь потолок — небо по-всегдашнему крепкое, круглое, краснощекое. Я думаю — меня меньше удивило бы, если бы я увидел над головой какое-нибудь необычайное четырехугольное солнце, людей в разноцветных одеждах из звериной шерсти, каменные, непрозрачные стены. Так что же, стало быть, мир — наш мир — еще существует? Или это только инерция, генератор
уже выключен, а шестерни еще громыхают и
вертятся — два оборота, три оборота — на четвертом замрут…
Так и на этот раз: спускаем экипаж, и я
верчусь, знаете, перед дышлом и кнутом астронома остепеняю, как вдруг вижу, что
уж он ни отцовых вожжей, ни моего кнута не чует, весь рот в крови от удилов и глаза выворотил, а сам я вдруг слышу, сзади что-то заскрипело, да хлоп, и весь экипаж сразу так и посунулся…
Подхалюзин. Это
уж на что же-с? Только, Сысой Псоич,
уж хвостом не вертеть туда и сюда, а ходи в акурате: попал на эту точку — и
вертись на этой линии. Понимаете-с?
— Какая щука-то! — закричал он почти с испугом и распростерся над водой, падал, спотыкался о свои удочки и ловил обеими руками вертевшуюся над водой щуку. — Ну, на берег, на берег, туда, дальше! там
уж наша будет, как ни
вертись. Вишь как скользит: словно бес! Ах, какая!
Но Юленька и Покорни
уже вертелись — благодаря косолапому кавалеру не в такт.
Теперь он неуклюже
вертелся вблизи Александрова и его дамы, подходя все ближе и ближе,
уже совсем готовый наехать на них.
— Для того же, полагаю, зачем
вертятся факиры, шаманы наши сибирские, — чтобы привести себя в возбужденное состояние; и после радений их обыкновенно тотчас же некоторые из согласников начинают пророчествовать, потому, как объяснил мне
уже здесь один хлыст на увещании в консистории, что, умерев посредством бичеваний об Адаме, они воскресали о Христе и чувствовали в себе наитие святого духа.
У Марфина
вертелось на языке сказать: «Не хитрите, граф, вы знаете хорошо, каковы бы должны быть результаты вашей ревизии; но вы опутаны грехом; вы, к стыду вашему, сблизились с племянницей губернатора, и вам
уже нельзя быть между им и губернией судьей беспристрастным и справедливым!..»
Словом сказать, как ни
вертится Фока, а дело слаживается, как хочется Порфирию Владимирычу. Но этого мало: в самый момент, когда Фока
уж согласился на условия займа, является на сцену какая-то Шелепиха. Так, пустошонка ледащая, с десятинку покосцу, да и то вряд ли… Так вот бы…
Единственное, что могла Кусака, это упасть на спину, закрыть глаза и слегка завизжать. Но этого было мало, это не могло выразить ее восторга, благодарности и любви, — и с внезапным наитием Кусака начала делать то, что, быть может, когда-нибудь она видела у других собак, но
уже давно забыла. Она нелепо кувыркалась, неуклюже прыгала и
вертелась вокруг самой себя, и ее тело, бывшее всегда таким гибким и ловким, становилось неповоротливым, смешным и жалким.
В монастырь не хотелось, но я чувствовал, что запутался и
верчусь в заколдованном круге непонятного. Было тоскливо. Жизнь стала похожа на осенний лес, — грибы
уже сошли, делать в пустом лесу нечего, и кажется, что насквозь знаешь его.
Он никуда не ходил, но иногда к нему являлся Сухобаев;
уже выбранный городским головой, он кубарем
вертелся в своих разраставшихся делах, стал ещё тоньше, острее, посапывал, широко раздувая ноздри хрящеватого носа, и не жаловался
уже на людей, а говорил о них приглушённым голосом, часто облизывая губы, — слушать его непримиримые, угрожающие слова было неприятно и тяжело.
Все двигаются не торопясь и молча, а он
вертится около головки — у колеса, щупает чёрными пальцами натяжение струн, приседая, смотрит
узкими глазами вдоль них и бежит на прямых ногах в конец пустыря, чтобы облегчить или прибавить груз.
— Признаюсь вам, — отвечал он, — этот вопрос для меня хуже самой горькой пилюли. В том-то и штука, что я
уже открыл мою мысль… словом, свалял ужаснейшего дурака! И как бы вы думали, кому? Обноскину! так что я даже сам не верю себе. Не понимаю, как и случилось! Он все здесь
вертелся; я еще его хорошо не знал, и когда осенило меня вдохновение, я, разумеется, был как будто в горячке; а так как я тогда же понял, что мне нужен помощник, то и обратился к Обноскину… Непростительно, непростительно!
Где много ее, там она очень надоедает:
вертясь кругом удочки с быстротою молнии, она беспрестанно трогает и поталкивает с разбега ваши крючки, грузила, лесы и даже наплавки, особенно, если вы
удите не со дна.
Были такие, которые и подсылали, а она подумает, подумает:"нет, скажет, коли
уж на какую линию попала, так и надо на этой точке
вертеться!"Федосьюшка сказывала мне, что она и к тому купцу с повинною ездила, который ей первые десять тысяч подарил.
— Это любопытно! — сказал Ежов, потирая руки и весь
вертясь. — Это любопытно, если это верно, ибо доказывает, что святой дух недовольства жизнью проник
уже и в купеческие спальни… в мертвецкие душ, утопленных в жирных щах, в озерах чая и прочих жидкостях… Ты мне изложи все по порядку… Я, брат, тогда роман напишу…
Коринкина. Ну,
уж я умаслю как-нибудь. А ты прежде подготовь его, дай ему тему для разговора. Распиши ему Кручинину-то, что тебе жалеть ее. Ведь
уж тут
вертеться, мой милый, нельзя; я должна знать наверное: друг ты мне или враг.
Лето стояло жаркое, и с каждым днем мух являлось все больше и больше. Они падали в молоко, лезли в суп, в чернильницу, жужжали,
вертелись и приставали ко всем. Но наша маленькая Мушка успела сделаться
уже настоящей большой мухой и несколько раз чуть не погибла. В первый раз она увязла ножками в варенье, так что едва выползла; в другой раз спросонья налетела на зажженную лампу и чуть не спалила себе крылышек; в третий раз чуть не попала между оконных створок — вообще приключений было достаточно.
Этим выстрелом он гигантскую змею убил и опять, прыгая и
вертясь возле Полайтиса, полумертвого
уже в пасти крокодила, выбирал место, куда бы выстрелить, чтобы убить страшного гада, не тронув агента.
Не знаю, почему представление об остановке связалось у меня с нижней из них, но, решив после того, как начала
уже кружиться голова, что невозможно
вертеться всю жизнь, — я со злобой прижал эту кнопку, думая: «будь что будет».