Неточные совпадения
В дверь сильно застучали; он подождал, не прибежит ли Дуняша, но, когда постучали еще раз, открыл сам. Первым
ввалился Лютов, за ним Макаров и еще кто-то третий. Лютов тотчас спросил...
Они вошли
в столовую
в то время, когда из других
дверей ввалилась компания со двора. Ляховская с улыбкой протянула свою маленькую руку Привалову и указала ему место за длинным столом около себя.
Двери отворились, и Антон Пафнутьич Спицын, толстый мужчина лет 50-ти с круглым и рябым лицом, украшенным тройным подбородком,
ввалился в столовую, кланяясь, улыбаясь и уже собираясь извиниться…
За Родионом Антонычем был послан третий рассылка. Раиса Павловна начинала терять терпение, и у ней по лицу выступили багровые пятна.
В момент, когда она совсем была готова вспылить неудержимым барским гневом,
дверь в кабинет неслышно растворилась, и
в нее осторожно пролез сам Родион Антоныч. Он сначала высунул
в отворенную половинку
дверей свою седую, обритую голову с щурившимися серыми глазками, осторожно огляделся кругом и потом уже с подавленным кряхтением
ввалился всей своей упитанной тушей
в кабинет.
Все глядевшие на эту сцену со двора поняли, что самое страшное пронеслось. С преувеличенным, напряженным хохотом толпой
ввалились они
в двери. Теперь все они принялись с фамильярной и дружеской развязностью успокаивать и уговаривать Бек-Агамалова. Но он уже погас, обессилел, и его сразу потемневшее лицо имело усталое и брезгливое выражение.
С грохотом распахнулись обе входные
двери, и
в комнату
ввалился Веткин. С трудом удерживая равновесие, он продолжал петь...
Предводитель сделал насмешливую гримасу, но и сам пошел навстречу толстяку. Княгиня, видевшая
в окно, кто приехал, тоже как будто бы обеспокоилась. Княжна уставила глаза на
дверь. Из залы послышались восклицания: «Mais comment… Voila c'est un…» [Как… Вот какой… (франц.).]. Наконец, гость,
в сопровождении князя и предводителя,
ввалился в гостиную. Княгиня, сидя встречавшая всех дам, при его появлении привстала и протянула ему руку. Даже генеральша как бы вышла из раздумья и кивнула ему головой несколько раз.
Отворились боковые
двери Белой залы, до тех пор запертые, и вдруг появилось несколько масок. Публика с жадностью их обступила. Весь буфет до последнего человека разом
ввалился в залу. Маски расположились танцевать. Мне удалось протесниться на первый план, и я пристроился как раз сзади Юлии Михайловны, фон Лембке и генерала. Тут подскочил к Юлии Михайловне пропадавший до сих пор Петр Степанович.
И вот,
в одну из таких паскудных ночей, когда Аннинька лихо распевала перед Евпраксеюшкой репертуар своих паскудных песен,
в дверях комнаты вдруг показалась изнуренная, мертвенно-бледная фигура Иудушки. Губы его дрожали; глаза
ввалились и, при тусклом мерцании пальмовой свечи, казались как бы незрящими впадинами; руки были сложены ладонями внутрь. Он постоял несколько секунд перед обомлевшими женщинами и затем, медленно повернувшись, вышел.
В сенях кто-то завозился, послышались глухие голоса, потом чья-то рука долго скребла по
двери, ища скобу. Товарищи безмолвно ждали.
Дверь отворилась медленно, не вдруг, и
в подвал
ввалился Перфишка. Он задел ногой за порог, покачнулся и упал на колени, подняв кверху правую руку с гармоникой
в ней.
В окошки,
в двери,
в щель войдя,
валилась солнца масса,
ввалилось;
дух переведя,
заговорило басом:
«Гоню обратно я огни
впервые с сотворенья.
Опять отворили
двери, и все
ввалились в тесную пуньку. Григорий по-прежнему спал почти что впоперек кровати, а Настя сидела на полу
в темном уголке, закутанная
в белом веретье. Ее не заметили
в этом уголке, когда она, не давая голоса, лежала, прислонясь к рухляди, вся закутанная веретьем.
Лицо Мартына Петровича, когда он
ввалился в комнату и тотчас же опустился на стул возле
двери, имело такое необычайное выражение, оно так было задумчиво и даже бледно, что матушка моя невольно и громко повторила свое восклицание.
В самую эту эпоху сидели мы один раз с Шушериным, и я что-то читал ему. Вдруг раздался необыкновенно громкий звонок, и через минуту
ввалился в гостиную полупьяный Яковлев. Он остановился
в дверях и громозвучным голосом сказал...
Скрыпя перьями и шелестя, как мыши, бумагами, писала канцелярия Приказа доклады, исходящие. Наружная
дверь беспрестанно отворялась. Сначала было
ввалился в нее мужик
в овчинном полушубке, которому, впрочем, следовало идти к агенту общества «Кавказ», а он, по расспросам, попал
в Приказ. Писцы, конечно, сейчас же со смехом прогнали его.
Герасим стал боком перед
дверью, толкнул ее плечом и
ввалился в дом с своей ношей, а Муму, по обыкновению, осталась его дожидаться.
В подследственном отделении все стихло. Где-то далеко,
в третьем или четвертом коридоре, лязгнула
дверь, послышались раскаты, точно рокот далекого наводнения. «Поверка» толпой
ввалилась в наше отделение. Яшка принялся за свое дело.
Борис Андреич остался одни
в кабинете чудака.
В оцепенении глядел он то на стены, то на пол, как вдруг раздался топот лошадей у крыльца,
дверь передней застучала, густой голос спросил: «Дома?», послышались шаги, и
в кабинет
ввалился уже знакомый нам Михей Михеич.
Вдруг большая
дверь быстро распахнулась.
Ввалился пьяный Волк, растерзанный, растрепанный, все лицо
в синяках и рубцах с запекшейся кровью, губы разбиты, глаза опухли, сам весь
в грязи: по всем статьям кабацкий завсегдатель.
И
в дверь, как штопор, ввинтился. Шинельку на пол. За Алешку уцепился, да к батальонному
в кабинетный угол дорогим званым гостем, как галка
в квашню,
ввалился. Выскользнул у него Алешка из-под руки. Стоит, зубками лязгает. Налетел с мылом на полотенце… А что сделаешь? Хоть и
в дамском виде, однако простой солдат, — корнета коленом под пуговку
в сугроб не выкатишь…
Матросы сидели
в большой зале трактира. Каждый из них выбрал себе подругу и уж не расставался с ней весь вечер: такой был обычай
в трактире. Три стола были сдвинуты вместе, и матросы прежде всего выпили вместе с девками, потом они поднялись и пошли с ними наверх. Долго и громко стучали толстые башмаки двадцати ног по деревянным ступенькам, пока они все
ввалились через узкие
двери и разбрелись по спальным комнатам. Из спальных комнат они сходили опять вниз пить, потом опять шли наверх.