— Теперь, — сказал Паткуль иронически, — мы отпразднуем сговор достойным образом. Почтеннейшая хозяйка
была так любезна, что приготовила нам чудесный фейерверк. Мы не будем дожидаться полуночи, не допустим какого-нибудь слугу зажечь его, но, как военные, сами исполним эту обязанность. (Баронесса побледнела.) О! стоит его посмотреть; только издали эффект будет сильнее. Программа этой потехи: здешний замок и с ним ваш покорнейший слуга — на воздух.
Неточные совпадения
С англичанкой кое-как разговор вязался, но с испанками — плохо. Девица
была недурна собой, очень
любезна; она играла на фортепиано плохо, а англичанка
пела нехорошо. Я сказал девице что-то о погоде, наполовину по-французски, наполовину по-английски, в надежде, что она что-нибудь поймет если не на одном,
так на другом языке, а она мне ответила, кажется, о музыке, вполовину по-испански, вполовину… по-тагальски, я думаю.
Этот m-r Jules
был очень противен Варваре Павловне, но она его принимала, потому что он пописывал в разных газетах и беспрестанно упоминал о ней, называя ее то m-me de L…tzki, то m-me de ***, cette grande dame russe si distinguée, qui demeure rue de P…, [Г-жа ***, это знатная русская дама, столь изысканная, которая живет по улице П… (фр.)] рассказывал всему свету, то
есть нескольким сотням подписчиков, которым не
было никакого дела до m-me L…tzki, как эта дама, настоящая по уму француженка (une vraie française par l’ésprit) — выше этого у французов похвал нет, — мила и
любезна, какая она необыкновенная музыкантша и как она удивительно вальсирует (Варвара Павловна действительно
так вальсировала, что увлекала все сердца за краями своей легкой, улетающей одежды)… словом, пускал о ней молву по миру — а ведь это, что ни говорите, приятно.
Она его ждала; она для него надела то самое платье, которое
было на ней в день их первого свидания в часовне; но она
так спокойно его приветствовала и
так была любезна и беспечно весела, что, глядя на нее, никто бы не подумал, что судьба этой девушки уже решена и что одно тайное сознание счастливой любви придавало оживление ее чертам, легкость и прелесть всем ее движениям.
На другой день Волынцев с сестрою приехал к обеду. Дарья Михайловна
была всегда очень
любезна с ним, и на этот раз она особенно ласково с ним обращалась. Наталье
было невыносимо тяжело; но Волынцев
так был почтителен,
так робко с ней заговаривал, что она в душе не могла не поблагодарить его.
Она с упорством глядела на пол, между тем как Эмеренция даже смеялась, грациозно приподняв одну руку, и в то же время
так держалась, как будто хотела сказать: «Смотрите, смотрите, как я благовоспитанна и
любезна и сколько во мне милой игривости и расположения ко всем людям!» Казалось, она и пришепетывала оттого, что уже очень
была добра.
Консул,
быть может, видал ее где-нибудь в Лондоне и, вероятно, вопросом своим хотел навести ее на этот предмет, но ловкая женщина искусно повела речь о другом, и разговор ее с сэром Джоном перешел к посторонним предметам. За обедом, к которому
были приглашены Доманский, Чарномский и Христенек, как граф Орлов,
так и английский консул обходились с принцессой чрезвычайно почтительно. Грейг больше молчал. Принцесса
была весела, разговорчива,
любезна.
Холодная дочь севера, верная обетам супружества, или просто не желающая беспокоить себя все же рискованной интригой,
была к нему приветлива,
любезна, но постоянно держала его на
таком почтительном отдалении, которое разрушало всякие сластолюбивые надежды.
Княжна приняла его снова в будуаре, где он
так глупо — он теперь сознавал это — прервал свое объяснение в любви, объяснение, которое
было достигло цели,
так отдалившейся от него в настоящее время. Княжна
была обворожительно
любезна, кокетлива, но, видимо, несмотря на ее уверения, она ничего не забыла, ничего не простила.