Неточные совпадения
Стало
быть, если допустить глуповцев рассуждать, то, пожалуй, они дойдут и до таких вопросов, как, например, действительно ли существует такое предопределение, которое делает для них обязательным претерпение даже такого бедствия, как, например,
краткое, но совершенно бессмысленное градоправительство Брудастого (см. выше рассказ"Органчик")?
Очевидно, он копировал в этом случае своего патрона и благодетеля, который тоже
был охотник до разъездов (по
краткой описи градоначальникам, Фердыщенко обозначен так:"бывый денщик князя Потемкина") и любил, чтоб его везде чествовали.
Он только передал нужные для Алексея Александровича деньги и дал
краткий отчет о состоянии дел, которые
были не совсем хороши, так как случилось, что нынешний год вследствие частых выездов
было прожито больше, и
был дефицит.
Между тем княжне мое равнодушие
было досадно, как я мог догадаться по одному сердитому, блестящему взгляду… О, я удивительно понимаю этот разговор, немой, но выразительный,
краткий, но сильный!..
Ее тревожит сновиденье.
Не зная, как его понять,
Мечтанья страшного значенье
Татьяна хочет отыскать.
Татьяна в оглавленье
краткомНаходит азбучным порядком
Слова: бор, буря, ведьма,
ель,
Еж, мрак, мосток, медведь, метель
И прочая. Ее сомнений
Мартын Задека не решит;
Но сон зловещий ей сулит
Печальных много приключений.
Дней несколько она потом
Всё беспокоилась о том.
Раскольников, говоря это, хоть и смотрел на Соню, но уж не заботился более: поймет она или нет. Лихорадка вполне охватила его. Он
был в каком-то мрачном восторге. (Действительно, он слишком долго ни с кем не говорил!) Соня поняла, что этот мрачный катехизис [Катехизис —
краткое изложение христианского вероучения в виде вопросов и ответов.] стал его верой и законом.
На всякий случай
есть у меня и еще к вам просьбица, — прибавил он, понизив голос, — щекотливенькая она, а важная: если, то
есть на всякий случай (чему я, впрочем, не верую и считаю вас вполне неспособным), если бы на случай, — ну так, на всякий случай, — пришла бы вам охота в эти сорок — пятьдесят часов как-нибудь дело покончить иначе, фантастическим каким образом — ручки этак на себя поднять (предположение нелепое, ну да уж вы мне его простите), то — оставьте
краткую, но обстоятельную записочку.
— Постой, погоди! — веселым голосом попросил Осип, плавно поводя рукою в воздухе. — Ну, а если взять человека в пределах
краткой жизни, тогда — как? Кто он
будет? Вот некоторые достоверно говорят, что, дескать, люди — хозяева на земле…
Обрывая
краткие замечания и вставки Пыльникова, Твердохлебова, бывший репетитор не замечал Самгина, и похоже
было, что он делает это нарочно.
Дома на столе Клим нашел толстое письмо без марок, без адреса, с
краткой на конверте надписью: «К. И. Самгину». Это брат Дмитрий извещал, что его перевели в Устюг, и просил прислать книг. Письмо
было кратко и сухо, а список книг длинен и написан со скучной точностью, с подробными титулами, указанием издателей, годов и мест изданий; большинство книг на немецком языке.
Проверяя свое знание немецкого языка, Самгин отвечал кратко, но охотно и думал, что хорошо бы, переехав границу, закрыть за собою какую-то дверь так плотно, чтоб можно
было хоть на
краткое время не слышать утомительный шум отечества и даже забыть о нем.
Он снимет их — да! — но лишь на
краткое время, для концентрации, монополизации, а затем он заставит нас организованно изготовлять обувь и одежду, хлеб и вино, и оденет и обует,
напоит и накормит нас.
Клим тотчас же признал, что это сказано верно. Красота являлась непрерывным источником непрерывной тревоги для девушки, Алина относилась к себе, точно к сокровищу, данному ей кем-то на
краткий срок и под угрозой отнять тотчас же, как только она чем-нибудь испортит чарующее лицо свое. Насморк
был для нее серьезной болезнью, она испуганно спрашивала...
Нянька
была единственным человеком, который пролил тихие слезы над гробом усопшей. После похорон, за обедом, Иван Акимович Самгин сказал
краткую и благодарную речь о людях, которые умеют жить, не мешая ближним своим. Аким Васильевич Самгин, подумав, произнес...
Он сделал
краткий очерк генеалогии Романовых, указал, что последним членом этой русской фамилии
была дочь Петра Первого Елизавета, а после ее престол империи российской занял немец, герцог Гольштейн-Готторпский.
Это
было последнее, в чем он отдал себе отчет, — ему вдруг показалось, что темное пятно вспухло и образовало в центре чана вихорек. Это
было видимо только
краткий момент, две, три секунды, и это совпало с более сильным топотом ног, усилилась разноголосица криков, из тяжко охающих возгласов вырвался истерически ликующий, но и как бы испуганный вопль...
Эта философия казалась Климу очень туманной, косноязычной, неприятной. Но и в ней
было что-то, совпадающее с его настроением. Он слушал Кумова молча, лишь изредка ставя
краткие вопросы, и еще более раздражался, убеждаясь, что слова этого развинченного человека чем-то совпадают с его мыслями. Это
было почти унизительно.
На человека иногда нисходят редкие и
краткие задумчивые мгновения, когда ему кажется, что он переживает в другой раз когда-то и где-то прожитой момент. Во сне ли он видел происходящее перед ним явление, жил ли когда-нибудь прежде, да забыл, но он видит: те же лица сидят около него, какие сидели тогда, те же слова
были произнесены уже однажды: воображение бессильно перенести опять туда, память не воскрешает прошлого и наводит раздумье.
Завтра, стало
быть, конец этой долгой и мучительной комедии: завтра он несомненно улизнет, и надолго, а может
быть, и навсегда, потому что его компаньонка, всеконечно, не желала афишировать себя за миг иль
краткое мгновенье.
Вечерней, утренней порой,
На берегу реки родной,
В тени украинских черешен,
Бывало, он Марию ждал,
И ожиданием страдал,
И
краткой встречей
был утешен.
Начинает тихо, нежно: «Помнишь, Гретхен, как ты, еще невинная, еще ребенком, приходила с твоей мамой в этот собор и лепетала молитвы по старой книге?» Но песня все сильнее, все страстнее, стремительнее; ноты выше: в них слезы, тоска, безустанная, безвыходная, и, наконец, отчаяние: «Нет прощения, Гретхен, нет здесь тебе прощения!» Гретхен хочет молиться, но из груди ее рвутся лишь крики — знаете, когда судорога от слез в груди, — а песня сатаны все не умолкает, все глубже вонзается в душу, как острие, все выше — и вдруг обрывается почти криком: «Конец всему, проклята!» Гретхен падает на колена, сжимает перед собой руки — и вот тут ее молитва, что-нибудь очень
краткое, полуречитатив, но наивное, безо всякой отделки, что-нибудь в высшей степени средневековое, четыре стиха, всего только четыре стиха — у Страделлы
есть несколько таких нот — и с последней нотой обморок!
Это
был отставной штабс-ротмистр, и тон на его вечерах
был весьма сносный, военный, щекотливо-раздражительный к соблюдению форм чести,
краткий и деловой.
После этого
краткого очерка двух войн нужно ли говорить о третьей, которая кончилась в эпоху прибытия на мыс фрегата «Паллада», то
есть в начале 1853 года?
Он
был довольно
краток, но обстоятелен. Излагались лишь главнейшие причины, почему привлечен такой-то, почему его должно
было предать суду, и так далее. Тем не менее он произвел на меня сильное впечатление. Секретарь прочел четко, звучно, отчетливо. Вся эта трагедия как бы вновь появилась пред всеми выпукло, концентрично, освещенная роковым, неумолимым светом. Помню, как сейчас же по прочтении председатель громко и внушительно спросил Митю...
Кроме того, все с удовольствием сейчас же заметили, что он, в такое
краткое пребывание у нас, всего в какие-нибудь три дня может
быть, сумел удивительно ознакомиться с делом и «до тонкости изучил его».
Когда он дошел до залы и уселся, тогда надобно
было встать. Попечитель Писарев счел нужным в
кратких, но сильных словах отдать приказ, по-русски, о заслугах его превосходительства и знаменитого путешественника; после чего Сергей Глинка, «офицер», голосом тысяча восьмисот двенадцатого года, густосиплым, прочел свое стихотворение, начинавшееся так...
На другой день утром он зашел за Рейхелем, им обоим надобно
было идти к Jardin des Plantes; [Ботаническому саду (фр.).] его удивил, несмотря на ранний час, разговор в кабинете Бакунина; он приотворил дверь — Прудон и Бакунин сидели на тех же местах, перед потухшим камином, и оканчивали в
кратких словах начатый вчера спор.
Я в
кратких словах рассказал о том, что видел, и через несколько минут мы
были в подземелье.
Могила отца
была обнесена решеткой и заросла травой. Над ней стоял деревянный крест, и
краткая надпись передавала кратчайшее содержание жизни: родился тогда-то,
был судьей, умер тогда-то… На камень не
было денег у осиротевшей семьи. Пока мы
были в городе, мать и сестра каждую весну приносили на могилу венки из цветов. Потом нас всех разнесло по широкому свету. Могила стояла одинокая, и теперь, наверное, от нее не осталось следа…
Отец выписывал «Сын отечества» и теперь сообщил в
кратких чертах историю реформы: большинством голосов в Государственном совете проект Толстого
был отвергнут, но «царь согласился с меньшинством».
Но это
было мгновение… Я встретился с его взглядом из-под епитрахили. В нем не
было ничего, кроме внимательной настороженности духовного «начальника»… Я отвечал формально на его вопросы, но мое волнение при этих
кратких ответах его озадачивало. Он тщательно перебрал весь перечень грехов. Я отвечал по большей части отрицанием: «грехов» оказывалось очень мало, и он решил, что волнение мое объясняется душевным потрясением от благоговения к таинству…
Весь день в доме
было нехорошо, боязно; дед и бабушка тревожно переглядывались, говорили тихонько и непонятно,
краткими словами, которые еще более сгущали тревогу.
И всегда его
краткие замечания падали вовремя,
были необходимы, — он как будто насквозь видел всё, что делалось в сердце и голове у меня, видел все лишние, неверные слова раньше, чем я успевал сказать их, видел и отсекал прочь двумя ласковыми ударами...
Не знаю, насколько верно последнее; при мне
было очень хорошее лето, но метеорологические таблицы и
краткие отчеты других авторов дают в общем картину необычайного ненастья.
И он
был с этою тайной наедине несколько
кратких мгновений… Впоследствии от них осталось только чувство какого-то удовлетворения и странная уверенность, что тогда он видел.
Но вы не
будете там жить:
Тот климат вас убьет!
Я вас обязан убедить,
Не ездите вперед!
Ах! вам ли жить в стране такой,
Где воздух у людей
Не паром — пылью ледяной
Выходит из ноздрей?
Где мрак и холод круглый год,
А в
краткие жары —
Непросыхающих болот
Зловредные пары?
Да… Страшный край! Оттуда прочь
Бежит и зверь лесной,
Когда стосуточная ночь
Повиснет над страной…
Во-первых, о ней до сих пор не
было говорено ничего серьезного; во-вторых,
краткие заметки, какие делались о ней мимоходом, постоянно обнаруживали какое-то странное понимание смысла пьесы; в-третьих, сама по себе комедия эта принадлежит к наиболее ярким и выдержанным произведениям Островского; в-четвертых, не
будучи играна на сцене, она менее популярна в публике, нежели другие его пьесы…
На одной стороне в соответствующей графе
были прописаны имя, отчество и фамилия Любки и ее профессия — «проститутка», а на другой стороне —
краткие извлечения из параграфов того плаката, который он только что прочитал, — позорные, лицемерные правила о приличном поведении и внешней и внутренней чистоте.
— Твой отец, малый, самый лучший из всех судей, начиная от царя Соломона… Однако знаешь ли ты, что такое curriculum vitae [
Краткое жизнеописание. (Ред.)]? He знаешь, конечно. Ну а формулярный список знаешь? Ну, вот видишь ли: curriculum vitae — это
есть формулярный список человека, не служившего в уездном суде… И если только старый сыч кое-что пронюхал и сможет доставить твоему отцу мой список, то… ах, клянусь богородицей, не желал бы я попасть к судье в лапы…
В отделе
кратких исторических и географических сведений тоже замечены
были промахи и пропуски, и все такие, которые свидетельствовали о недостаточной теплоте чувств.
Что, ежели встанет из гроба граф Алексей Андреич, отыщет в архиве изъеденный мышами"устав"и, дополнив оный
краткими правилами насчет могущего
быть светопреставления, воскликнет: шабаш!
Большое значение имела
краткая военная история полка, его
былые доблести и заслуженные им отличия и награды.
Показаться перед нею не жалким мальчиком-кадетом, в неуклюже пригнанном пальто, а стройным, ловким юнкером славного Александровского училища, взрослым молодым человеком, только что присягнувшим под батальонным знаменем на верность вере, царю и отечеству, — вот
была его сладкая, тревожная и боязливая мечта, овладевавшая им каждую ночь перед падением в сон, в те
краткие мгновенья, когда так рельефно встает и видится недавнее прошлое…
Его система преподавания
была проста,
кратка и требовательна до ужаса.
В эти предвечерние часы любо бывало юнкерам
петь хором, декламировать, ставить самодельные
краткие пьесы, показывать фокусы, слушать рассказы о
былом и о прочитанном. В эти часы удобно и уютно
было дружкам разговаривать о вещах сердечных, требующих деликатного секрета, особенно о первой любви, которая эпидемически расцветала во всех молодых и здоровых сердцах, переполняя их, искала выхода хоть в словах.
Отпустив калмыка, я напился чаю и первым делом пошел в редакцию газеты «Донская речь», собрать кое-какие данные о холере. Газета подцензурная, и никаких сведений о холере, кроме
кратких, казенных, в ней не
было. Чтобы получить подробные официальные сведения о ходе холеры во всей области, мне посоветовали обратиться в канцелярию наказного атамана. Между прочим, шутя я рассказал в редакции о том, как меня калмык от холеры вылечил.
Повторю, эти слухи только мелькнули и исчезли бесследно, до времени, при первом появлении Николая Всеволодовича; но замечу, что причиной многих слухов
было отчасти несколько
кратких, но злобных слов, неясно и отрывисто произнесенных в клубе недавно возвратившимся из Петербурга отставным капитаном гвардии Артемием Павловичем Гагановым, весьма крупным помещиком нашей губернии и уезда, столичным светским человеком и сыном покойного Павла Павловича Гаганова, того самого почтенного старшины, с которым Николай Всеволодович имел, четыре с лишком года тому назад, то необычайное по своей грубости и внезапности столкновение, о котором я уже упоминал прежде, в начале моего рассказа.
— Поедем как следует, тихонько, — объяснял Антип Ильич, — в селах, которые нам встретятся на дороге,
будем служить
краткие литии; в Кузьмищево прибудет к телу отец Василий, я уже писал ему об этом, а потом вы изволите пожаловать с вашими сродственниками на погребение, и все совершится по чину.
Проходя мимо Публичной библиотеки, я собрался
было остановиться и сказать несколько прочувствованных слов насчет ненеуместности наук, но Глумов так угрюмо взглянул на меня, что я невольно ускорил шаг и успел высказать только следующий
краткий exordium: [Вступление.]
— А насчет отечественных исторических образцов могу возразить следующее: большая часть имевшихся по сему предмету документов, в бывшие в разное время пожары, сгорела, а то, что осталось, содержит лишь указания
краткие и недостаточные, как, например: одним — выщипывали бороды по волоску, другим ноздри рвали. Судите поэтому сами, какова у нас в древности благопристойность
была!