Неточные совпадения
Нет, — горячо и почти грубо напал он на Райского, —
бросьте эти конфекты и подите в монахи, как вы сами удачно выразились, и отдайте искусству все, молитесь и поститесь, будьте мудры и, вместе, просты, как змеи и голуби, и что бы ни делалось около вас, куда бы ни увлекала жизнь, в какую яму ни падали, помните и исповедуйте одно
учение, чувствуйте одно чувство, испытывайте одну страсть — к искусству!
Улита домовничала в Щучьей-Заводи и имела на барина огромное влияние. Носились слухи, что и стариковы деньги, в виде ломбардных билетов, на имя неизвестного, переходят к ней. Тем не менее вольной он ей не давал — боялся, что она
бросит его, — а выпустил на волю двоих ее сыновей-подростков и поместил их в
ученье в Москву.
Зато тем великолепнее показала себя пятая рота. Молодцеватые, свежие люди проделывали ротное
ученье таким легким, бодрым и живым шагом, с такой ловкостью и свободой, что, казалось, смотр был для них не страшным экзаменом, а какой-то веселой и совсем нетрудной забавой. Генерал еще хмурился, но уже
бросил им: «Хорошо, ребята!» — это в первый раз за все время смотра.
Отец протопоп видел, говорит: «аки бы звезды во мраке сияют, когда он вращается», а
учение бросил, — вот я его теперь за все сразу и проучу — и за краткий сюртук, и за плясание, и за камзельку с стекловидными пуговками, да… вот я его, скакуна, усмирю… да; я возьму его да на тебе и женю.
— Тогда и решил я
бросить крестьянство, предался, значит,
учению, да всей моей натуры книга не могла одолеть, по женской части был я очень жаден, господи, прости!
Провозглашать я стал любви
И правды чистые
ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Учение же о грехопадении
бросает иной свет на открывшееся в человеке подполье, на преступные инстинкты в его бессознательном.
Надо было все это
бросить и ехать в Казань. И грустно и сладко было. Меня проводили на пароход, первый пароход, на какой я вступал и пускался в путь, не по одной только Волге, а в долгую дорогу
ученья — в аудитории и в жизни, у себя и в чужих землях.
Меня
бросает в жар, когда моя сестрица берется проповедовать свое
учение и старается перетолковать Евангелие в свою пользу, когда она нарочно умалчивает об изгнании торгующих из храма!
Богатств своих не раздает; как жуликоватый купец, подготавливающий злостное банкротство, переводит имущество на имя жены; продолжает жить в барской усадьбе прежнею роскошною жизнью, а из требований своего
учения приспосабливает для себя то, что выгодно и приятно: занимается физическим трудом, — очень полезный моцион при умственной работе, носит удобную блузу вместо стеснительных сюртуков и крахмальных воротничков,
бросил пить вино и курить, что весьма полезно для здоровья.
Я и то ему говорю: «
Брось, — говорю, — Акиша, на их век хватит ученья-то!
Вздумали было спервоначалу батальонное
учение по знакам производить, да воробьи засмеяли: «Первая рота пьяным серпом развернулась, вторая — себе на штаны наступает…» Так и
бросили.
А
учение мира сказало:
брось дом, поля, братьев, уйди из деревни в гнилой город, живи всю свою жизнь банщиком голым, в пару намыливая чужие спины, или гостинодворцем, всю жизнь считая чужие копейки в подвале, или прокурором, всю жизнь свою проводя в суде и над бумагами, занимаясь тем, чтобы ухудшить участь несчастных, или министром, всю жизнь впопыхах подписывая ненужные бумаги, или полководцем, всю жизнь убивая людей, — живи этой безобразной жизнью, кончающейся всегда мучительной смертью, и ты ничего не получишь в мире этом и не получишь никакой вечной жизни.
Марцеллий был сотником в троянском легионе. Поверив в
учение Христа и убедившись в том, что война — нехристианское дело, он в виду всего легиона снял с себя военные доспехи,
бросил их на землю и объявил, что, став христианином, он более служить не может. Его послали в тюрьму, но он и там говорил: «Нельзя христианину носить оружие». Его казнили.