Неточные совпадения
Но бедный мальчик уже не помнит себя. С криком пробивается он сквозь толпу
к савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы… Потом вдруг вскакивает и в исступлении
бросается с своими кулачонками на Миколку. В этот миг
отец, уже долго гонявшийся за ним, схватывает его, наконец, и выносит из толпы.
Мигом
бросилась она
к Катерине Николаевне (которая еще вчера, возвратясь из театра, свиделась с привезенным
к ней
отцом ее), разбудила ее, напугала и потребовала, чтоб меня немедленно освободили.
Когда Надежда Васильевна проходила по столовой, до нее донеслись чьи-то отчаянные крики: она не узнала голоса
отца и бегом
бросилась к кабинету.
— Я, кажется, теперь все понял, — тихо и грустно ответил Алеша, продолжая сидеть. — Значит, ваш мальчик — добрый мальчик, любит
отца и
бросился на меня как на брата вашего обидчика… Это я теперь понимаю, — повторил он раздумывая. — Но брат мой Дмитрий Федорович раскаивается в своем поступке, я знаю это, и если только ему возможно будет прийти
к вам или, всего лучше, свидеться с вами опять в том самом месте, то он попросит у вас при всех прощения… если вы пожелаете.
— По-моему, господа, по-моему, вот как было, — тихо заговорил он, — слезы ли чьи, мать ли моя умолила Бога, дух ли светлый облобызал меня в то мгновение — не знаю, но черт был побежден. Я
бросился от окна и побежал
к забору…
Отец испугался и в первый раз тут меня рассмотрел, вскрикнул и отскочил от окна — я это очень помню. А я через сад
к забору… вот тут-то и настиг меня Григорий, когда уже я сидел на заборе…
Но едва успел он выехать со двора, как
отец ее вошел и напрямик велел ей быть готовой на завтрашний день. Марья Кириловна, уже взволнованная объяснением князя Верейского, залилась слезами и
бросилась к ногам
отца.
— Соберитесь с всеми силами души, умоляйте
отца,
бросьтесь к его ногам: представьте ему весь ужас будущего, вашу молодость, увядающую близ хилого и развратного старика, решитесь на жестокое объяснение: скажите, что если он останется неумолим, то… то вы найдете ужасную защиту… скажите, что богатство не доставит вам и одной минуты счастия; роскошь утешает одну бедность, и то с непривычки на одно мгновение; не отставайте от него, не пугайтесь ни его гнева, ни угроз, пока останется хоть тень надежды, ради бога, не отставайте.
Отвалившись на вышитую шерстями спинку старинного кресла и всё плотнее прижимаясь
к ней, вскинув голову, глядя в потолок, он тихо и задумчиво рассказывал про старину, про своего
отца: однажды приехали в Балахну разбойники грабить купца Заева, дедов
отец бросился на колокольню бить набат, а разбойники настигли его, порубили саблями и сбросили вниз из-под колоколов.
Охотник вступает в болото, и, по мере того как он нечаянно приближается
к какому-нибудь гнезду или притаившимся в траве детям,
отец и мать с жалобным криком
бросаются к нему ближе и ближе, вертятся над головой, как будто падают на него, и едва не задевают за дуло ружья…
И мать, и дочери, все тотчас же
бросились к Нине Александровне, за ними сам
отец семейства, Иван Федорович, только что явившийся домой; за ними же поплелся и князь Лев Николаевич, несмотря на изгнание и жесткие слова; но, по распоряжению Варвары Ардалионовны, его и там не пустили
к Аглае.
Гловацкая отгадала отцовский голос, вскрикнула,
бросилась к этой фигуре и, охватив своими античными руками худую шею
отца, плакала на его груди теми слезами, которым, по сказанию нашего народа, ангелы божии радуются на небесах. И ни Помада, ни Лиза, безотчетно остановившиеся в молчании при этой сцене, не заметили, как
к ним колтыхал ускоренным, но не скорым шагом Бахарев. Он не мог ни слова произнесть от удушья и, не добежав пяти шагов до дочери, сделал над собой отчаянное усилие. Он как-то прохрипел...
Он воротился еще задолго до обеда, бледный и расстроенный, и тетушка Татьяна Степановна рассказывала, что мой
отец как скоро завидел могилу своей матери, то
бросился к ней, как исступленный, обнял руками сырую землю, «да так и замер».
Я не видел или, лучше сказать, не помнил, что видел
отца, а потому, обрадовавшись, прямо
бросился к нему на шею и начал его обнимать и целовать.
Между тем матери в гостиной успели уже сказать о кончине бабушки; она выбежала
к нам навстречу и, увидя моего
отца в таком положении, ужасно испугалась и
бросилась помогать ему.
Под влиянием этого же временного отсутствия мысли — рассеянности почти — крестьянский парень лет семнадцати, осматривая лезвие только что отточенного топора подле лавки, на которой лицом вниз спит его старик
отец, вдруг размахивается топором и с тупым любопытством смотрит, как сочится под лавку кровь из разрубленной шеи; под влиянием этого же отсутствия мысли и инстинктивного любопытства человек находит какое-то наслаждение остановиться на самом краю обрыва и думать: а что, если туда
броситься? или приставить ко лбу заряженный пистолет и думать: а что, ежели пожать гашетку? или смотреть на какое-нибудь очень важное лицо,
к которому все общество чувствует подобострастное уважение, и думать: а что, ежели подойти
к нему, взять его за нос и сказать: «А ну-ка, любезный, пойдем»?
Но старик не дошел до порога. Дверь быстро отворилась, и в комнату вбежала Наташа, бледная, с сверкающими глазами, как будто в горячке. Платье ее было измято и смочено дождем. Платочек, которым она накрыла голову, сбился у ней на затылок, и на разбившихся густых прядях ее волос сверкали крупные капли дождя. Она вбежала, увидала
отца и с криком
бросилась перед ним на колена, простирая
к нему руки.
Мы переехали в город. Не скоро я отделался от прошедшего, не скоро принялся за работу. Рана моя медленно заживала; но собственно против
отца у меня не было никакого дурного чувства. Напротив: он как будто еще вырос в моих глазах… пускай психологи объяснят это противоречие, как знают. Однажды я шел по бульвару и,
к неописанной моей радости, столкнулся с Лушиным. Я его любил за его прямой и нелицемерный нрав, да притом он был мне дорог по воспоминаниям, которые он во мне возбуждал. Я
бросился к нему.
Отец поглядел пристально на нее, потом на Адуева и покачал головой. Александр молча смотрел ей вслед. Он будто и жалел и досадовал на себя, что незаметно довел ее до этого положения; кровь
бросилась ему не
к сердцу, а в голову.
Пожалели. Выпили по бокалу за жениха и невесту, потом за посаженых
отцов, потом за Парамонова и, наконец… за Сетивайо, так как, по словам Редеди, он мог бы быть полезным для России подспорьем. Хотели еще о чем-то поговорить, но отяжелели. Наконец разнесли фрукты, и обед кончился. Натурально, я сейчас же
бросился к Глумову.
Басманов в отчаянье
бросился к своему
отцу.
— То-то и есть: я даже впал в сомнение, не схоронил ли я их ночью да не заспал ли, но на купанье меня лекарь рассердил, и потом я прямо с купанья
бросился к Варнаве, окошки закрыты болтами, а я заглянул в щелочку и вижу, что этот обваренный опять весь целиком на крючочке висит! Где
отец протопоп? Я все хочу ему рассказать.
Недаром Владя странно ведет себя, совсем не так, как ожидал Передонов: не мечется, не рыдает, не кланяется
отцу в ноги (ведь все поляки низкопоклонные), не молит о прощении, не
бросается с своими мольбами
к Передонову.
Он
бросился сначала
к отцу в ноги и потом рассказал ему со всеми подробностями, ничего не скрывая, свою сердечную повесть.
Не дожидаясь никакого особенного случая, никакого повода, Калмык, в присутствии слуг, в двух шагах от молодой барыни, стоявшей у растворенных дверей в другой соседней комнате, прямо глядя ей в глаза, начал громко говорить такие дерзкие слова об ней и об ее муже, что Софья Николавна была сначала изумлена, ошеломлена такою наглостью; но скоро опомнившись и не сказав ни одного слова Калмыку,
бросилась она
к отцу и, задыхаясь от волнения и гнева, передала ему слышанные ею, почти в лицо сказанные его любимцем, дерзости…
Вон у Пазухиных давеча все
к окнам и
бросились, как отец-то пригнал от Шабалина…
— Боже мой!.. это его голос! — вскричал верный служитель,
бросившись к ногам своего господина. — Юрий Дмитрич! — продолжал он, всхлипывая. — Батюшка!..
отец ты мой!.. Ах злодеи!.. богоотступники!.. что это они сделали с тобою? господи боже мой! краше в гроб кладут!.. Варвары! кровопийцы!
Я не помню, как узнал Карлоне правду, но он ее узнал, и вот в первый день праздника
отец и мать Джулии, не выходившие даже и в церковь, — получили только один подарок: небольшую корзину сосновых веток, а среди них — отрубленную кисть левой руки Карлоне Гальярди, — кисть той руки, которой он ударил Джулию, Они — вместе с нею — в ужасе
бросились к нему, Карлоне встретил их, стоя на коленях у двери его дома, его рука была обмотана кровавой тряпкой, и он плакал, точно ребенок.
Изгнанный из театра перед уходом на донские гирла, где
отец и братья его были рыбаками, Семилетов пришел
к Анне Николаевне,
бросился в ноги и стал просить прощенья. На эту сцену случайно вошел Григорьев, произошло объяснение, закончившееся тем, что Григорьев простил его. Ваня поклялся, что никогда в жизни ни капли хмельного не выпьет. И сдержал свое слово: пока жив был Григорий Иванович, он служил у него в театре.
Отец вскочил на ноги и
бросился к нему.
Несколько секунд Фома не двигался и молчал, со страхом и изумлением глядя на
отца, но потом
бросился к Игнату, приподнял его голову с земли и взглянул в лицо ему.
Я пошел.
Отец уже сидел за столом и чертил план дачи с готическими окнами и с толстою башней, похожею на пожарную каланчу, — нечто необыкновенно упрямое и бездарное. Я, войдя в кабинет, остановился так, что мне был виден этот чертеж. Я не знал, зачем я пришел
к отцу, но помню, когда я увидел его тощее лицо, красную шею, его тень на стене, то мне захотелось
броситься к нему на шею и, как учила Аксинья, поклониться ему в ноги; но вид дачи с готическими окнами и с толстою башней удержал меня.
— Пожалуйте! — подхватил сейчас же сметливый лакей и повел Елену через залу, где ей невольно
бросились в глаза очень большие и очень хорошей работы гравюры, но только все какого-то строгого и поучающего характера: блудный сын, являющийся
к отцу; Авраам, приносящий сына в жертву богу; Муций Сцевола [Муций Сцевола — римский патриот конца VI века до нашей эры, сжегший свою руку в огне жертвенника и тем устрашивший воевавшего с Римом этрусского царя Порсенну.], сжигающий свою руку.
На другой или третий день
отец повез нас на Миллионную в дом министра Новосильцова, где кроме его жены мы были представлены и старухе матери с весьма серьезным лицом, украшенным огромною на щеке бородавкою. В глаза
бросалось уважение, с которым высокопоставленные гости относились
к этой старухе, говорившей всем генералам! «Ты, батюшка»…
Растерявшись при совершенном безлюдьи, за исключением беспомощной девочки сестры (
отец находился в отдаленном кабинете), несчастная, вместо того чтобы, повалившись на пол, стараться хотя бы собственным телом затушить огонь,
бросилась по комнатам
к балконной двери гостиной, причем горящие куски платья, отрываясь, падали на паркет, оставляя на нем следы рокового горенья.
Отец мой
бросился вперед
к своей картине, как бы с тем, чтобы поверить самому такое обидное замечание, и с ужасом увидел, что он всем почти фигурам придал глаза ростовщика.
Его гимназическое пальто, фуражка, калоши и волосы на висках были покрыты инеем, и весь он от головы до ног издавал такой вкусный морозный запах, что, глядя на него, хотелось озябнуть и сказать: «Бррр!» Мать и тетка
бросились обнимать и целовать его, Наталья повалилась
к его ногам и начала стаскивать с него валенки, сестры подняли визг, двери скрипели и хлопали, а
отец Володи в одной жилетке и с ножницами в руках вбежал в переднюю и закричал испуганно...
Сошли вниз, тут расцеловалась с Лизой Марья Сысоевна, и, только уже усевшись в коляску, Лиза подняла глаза на
отца — и вдруг всплеснула руками и вскрикнула; еще миг, и она бы
бросилась к нему из коляски, но лошади уже тронулись.
Свет керосиновой лампы на мгновение заслепил его голубые глаза; мальчик с улыбкой закрыл их рукавом, но затем, разглядев
отца, он
бросился к нему с веселым смехом среди расступающихся арестантов.
— Горим! — закричал
отец Вавила, первый выйдя из общего оцепененья, и
бросился к двери. Дверь нельзя было отпереть.
Ольга Петровна(
бросаясь было
к отцу на шею). Merci, папа!
Он показал
отцу кукиш и засмеялся, не громко, но так, что Василий, снова разъяренный, вскочил на ноги и, схватив весло,
бросился к нему, хрипло выкрикивая...
В 1800-х годах, в те времена, когда не было еще ни железных, ни шоссейных дорог, ни газового, ни стеаринового света, ни пружинных низких диванов, ни мебели без лаку, ни разочарованных юношей со стеклышками, ни либеральных философов-женщин, ни милых дам-камелий, которых так много развелось в наше время, — в те наивные времена, когда из Москвы, выезжая в Петербург в повозке или карете, брали с собой целую кухню домашнего приготовления, ехали восемь суток по мягкой, пыльной или грязной дороге и верили в пожарские котлеты, в валдайские колокольчики и бублики, — когда в длинные осенние вечера нагорали сальные свечи, освещая семейные кружки из двадцати и тридцати человек, на балах в канделябры вставлялись восковые и спермацетовые свечи, когда мебель ставили симметрично, когда наши
отцы были еще молоды не одним отсутствием морщин и седых волос, а стрелялись за женщин и из другого угла комнаты
бросались поднимать нечаянно и не нечаянно уроненные платочки, наши матери носили коротенькие талии и огромные рукава и решали семейные дела выниманием билетиков, когда прелестные дамы-камелии прятались от дневного света, — в наивные времена масонских лож, мартинистов, тугендбунда, во времена Милорадовичей, Давыдовых, Пушкиных, — в губернском городе
К. был съезд помещиков, и кончались дворянские выборы.
Отец с матерью
бросились к ожившей дочери, но Андрей Богданыч остановил их.
Она
бросилась в Петербург сгоряча, очертя голову, не зная, как там все это будет, и как-то еще все обойдется и устроится —
бросилась на авось, с одной темной надеждой, что, вероятно, как-нибудь да обойдется, что Полояров ее выручит, что
отец, может быть, и не узнает, что какими бы то ни было судьбами надо будет скрыть, обмануть его, отвести все подозрения, а
кá
к именно — этого-то она и не знала, но только думала, что там Полояров, конечно, что-нибудь придумает и устроит.
Хорошо знала она местность. Выбежав на широкий двор,
бросилась было
к воротам, но в зачинавшемся уже рассвете увидала, что там на лавочке сидит караульный… В сад побежала, там ни души. Она дальше и дальше. Бежит, не переводя духа, и назади сада, вблизи Кириллиной пасеки, перелезает через невысокий плетень, а потом по задам возле длинного ряда крестьянских овинов бежит
к попу на край деревни. На него одного вся надежда ее. Подбежав
к дому
отца Прохора, она крепко постучалась в окно.
Милку привезла в пансион Карлуша, и прелестная кошечка составляла радость и гордость горбатой девочки. Не было худшей обиды для Карлуши, как обидеть её любимицу. Милку подарил Карлуше её
отец, который вскоре после этого умер и немудрено поэтому, что маленькая горбунья всем своим сердцем привязалась
к его живому подарку. Милка спала в дортуаре в постели девочки, ела из одной тарелки с ней и
бросалась со всех ног навстречу Карлуше.
Он был уже в швейцарской, а я все еще стояла на одном месте, не в силах двинуться, ни пошевелиться, так глубоко было охватившее меня волнение. И только увидя генеральское пальто моего
отца в руках швейцара, я словно очнулась от моего столбняка, опрометью
бросилась к нему и застыла без слез, без стона на его груди.
Отец смело направился
к коню и взял повод. Демон задрожал сильнее. Его карий глаз косился на человека. Весь его вид не предвещал ничего хорошего.
Отец встал перед самыми его глазами, и смотрел на него с минуту. Потом неожиданно занес ногу и очутился в седле. Демон захрапел и ударил задними ногами. Мингрельцы выпустили повод и
бросились в разные стороны. В ту же секунду конь издал страшное ржание и, сделав отчаянный скачок, сломя голову понесся по круче вниз, в долину.
Сначала это, разумеется, произвело общий переполох, и все присутствующие
бросились в перепуге
к отцу Флавиану…
Гориславская (
бросаясь к нему на шею).
Отец!.. обними свою прежнюю Эсфиру.