Неточные совпадения
Некоторые из тех самых мужиков, которые
больше всех с ним
спорили за сено, те, которых он обидел, или те, которые хотели обмануть его, эти самые мужики весело кланялись ему и, очевидно, не имели и не могли иметь к нему никакого зла или никакого не только раскаяния, но и воспоминания о том, что они хотели обмануть его.
— Что такое? что? кого? — Доверенность? кому? что? — Опровергают? — Не доверенность. — Флерова не допускают. — Что же, что под судом? — Этак никого не допустят. Это подло. — Закон! — слышал Левин с разных сторон и вместе со всеми, торопившимися куда-то и боявшимися что-то пропустить, направился в
большую залу и, теснимый дворянами, приблизился к губернскому столу, у которого что-то горячо
спорили губернский предводитель, Свияжский и другие коноводы.
— Да, правда, — сказал Левин, —
большею частью бывает, что
споришь горячо только оттого, что никак не можешь понять, что именно хочет доказать противник.
Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей;
Кто чувствовал, того тревожит
Призрак невозвратимых дней:
Тому уж нет очарований,
Того змия воспоминаний,
Того раскаянье грызет.
Всё это часто придает
Большую прелесть разговору.
Сперва Онегина язык
Меня смущал; но я привык
К его язвительному
спору,
И к шутке, с желчью пополам,
И злости мрачных эпиграмм.
Наступили лучшие дни в году — первые дни июня. Погода стояла прекрасная; правда, издали грозилась опять холера, но жители…й губернии успели уже привыкнуть к ее посещениям. Базаров вставал очень рано и отправлялся версты за две, за три, не гулять — он прогулок без цели терпеть не мог, — а собирать травы, насекомых. Иногда он брал с собой Аркадия. На возвратном пути у них обыкновенно завязывался
спор, и Аркадий обыкновенно оставался побежденным, хотя говорил
больше своего товарища.
«Зубатов — идиот», — мысленно выругался он и, наткнувшись в темноте на стул, снова лег. Да, хотя старики-либералы
спорят с молодежью, но почти всегда оговариваются, что
спорят лишь для того, чтоб «предостеречь от ошибок», а в сущности, они провоцируют молодежь, подстрекая ее к
большей активности. Отец Татьяны, Гогин, обвиняет свое поколение в том, что оно не нашло в себе сил продолжить дело народовольцев и позволило разыграться реакции Победоносцева. На одном из вечеров он покаянно сказал...
Заметив, что взрослые всегда ждут от него чего-то, чего нет у других детей, Клим старался, после вечернего чая, возможно
больше посидеть со взрослыми у потока слов, из которого он черпал мудрость. Внимательно слушая бесконечные
споры, он хорошо научился выхватывать слова, которые особенно царапали его слух, а потом спрашивал отца о значении этих слов. Иван Самгин с радостью объяснял, что такое мизантроп, радикал, атеист, культуртрегер, а объяснив и лаская сына, хвалил его...
Он спросил ее пренебрежительно и насмешливо, желая рассердить этим, а она ответила в тоне человека, который не хочет
спорить и убеждать, потому что ленится. Самгин почувствовал, что она вложила в свои слова
больше пренебрежения, чем он в свой вопрос, и оно у нее — естественнее. Скушав бисквит, она облизнула губы, и снова заклубился дым ее речи...
Разгорался
спор, как и ожидал Самгин. Экипажей и красивых женщин становилось как будто все
больше. Обогнала пара крупных, рыжих лошадей, в коляске сидели, смеясь, две женщины, против них тучный, лысый человек с седыми усами; приподняв над головою цилиндр, он говорил что-то, обращаясь к толпе, надувал красные щеки, смешно двигал усами, ему аплодировали. Подул ветер и, смешав говор, смех, аплодисменты, фырканье лошадей, придал шуму хоровую силу.
— Перебьют наших из пушек-то. Они
спорят: уходить или драться, всю ночь
спорили. Товарищ Яков за то, чтоб уходить в другое место, где наших
больше… Вы скажите, чтоб уходили. Калитину скажите, Мокееву и… всем!
Бальзаминова. Говорят: за чем пойдешь, то и найдешь! Видно, не всегда так бывает. Вот Миша ходит-ходит, а все не находит ничего. Другой бы бросил давно, а мой все не унимается. Да коли правду сказать, так Миша очень справедливо рассуждает: «Ведь мне, говорит, убытку нет, что я хожу, а прибыль может быть
большая; следовательно, я должен ходить. Ходить понапрасну, говорит, скучно, а бедность-то еще скучней». Что правда то правда. Нечего с ним и
спорить.
И чем
больше оспаривали его, тем глубже «коснел» он в своем упрямстве, впадал даже, по крайней мере в
спорах, в пуританский фанатизм.
От этого она открыла
большие глаза на его «мудреные», казавшиеся ей иногда шальными, слова, «цыганские» поступки,
споры.
«…и потому еще, что я сам в горячешном положении. Будем счастливы, Вера! Убедись, что вся наша борьба, все наши нескончаемые
споры были только маской страсти. Маска слетела — и нам
спорить больше не о чем. Вопрос решен. Мы, в сущности, согласны давно. Ты хочешь бесконечной любви: многие хотели бы того же, но этого не бывает…»
Кузина твоя увлеклась по-своему, не покидая гостиной, а граф Милари добивался свести это на
большую дорогу — и говорят (это папа разболтал), что между ними бывали живые
споры, что он брал ее за руку, а она не отнимала, у ней даже глаза туманились слезой, когда он, недовольный прогулками верхом у кареты и приемом при тетках, настаивал на
большей свободе, — звал в парк вдвоем, являлся в другие часы, когда тетки спали или бывали в церкви, и, не успевая, не показывал глаз по неделе.
Как нарочно, я был в ту секунду в преглупом состоянии духа: я замыслил
большую идею и, плюнув, быстро встал и отошел, не захотев даже
спорить и подарив ему красненькую.
— Нет, это не так надо ставить, — начал, очевидно возобновляя давешний
спор, учитель с черными бакенами, горячившийся
больше всех, — про математические доказательства я ничего не говорю, но это идея, которой я готов верить и без математических доказательств…
Стрекотанье насекомых, с приближением полудня, было так сильно, что могло
поспорить с
большим оркестром.
Море, реки, земля, воздух —
спорят здесь, кто
больше принес в дар
От островов Бонинсима до Японии — не путешествие, а прогулка, особенно в августе: это лучшее время года в тех местах. Небо и море
спорят друг с другом, кто лучше, кто тише, кто синее, — словом, кто более понравится путешественнику. Мы в пять дней прошли 850 миль. Наше судно, как старшее, давало сигналы другим трем и одно из них вело на буксире. Таща его на двух канатах, мы могли видеться с бывшими там товарищами; иногда перемолвим и слово, написанное на
большой доске складными буквами.
Лоскутов, с своей стороны, относился к Привалову с
большим вниманием и с видимым удовольствием выслушивал длиннейшие
споры о его планах. Привалов иногда чувствовал на себе его пристальный взгляд, в котором стоял немой вопрос.
Читатель не ограничивается такими легкими заключениями, — ведь у мужчины мыслительная способность и от природы сильнее, да и развита гораздо
больше, чем у женщины; он говорит, — читательница тоже, вероятно, думает это, но не считает нужным говорить, и потому я не имею основания
спорить с нею, — читатель говорит: «я знаю, что этот застрелившийся господин не застрелился».
И действительно, он исполнил его удачно: не выдал своего намерения ни одним недомолвленным или перемолвленным словом, ни одним взглядом; по-прежнему он был свободен и шутлив с Верою Павловною, по-прежнему было видно, что ему приятно в ее обществе; только стали встречаться разные помехи ему бывать у Лопуховых так часто, как прежде, оставаться у них целый вечер, как прежде, да как-то выходило, что чаще прежнего Лопухов хватал его за руку, а то и за лацкан сюртука со словами: «нет, дружище, ты от этого
спора не уйдешь так вот сейчас» — так что все
большую и
большую долю времени, проводимого у Лопуховых, Кирсанову приводилось просиживать у дивана приятеля.
Но рядом с его светлой, веселой комнатой, обитой красными обоями с золотыми полосками, в которой не проходил дым сигар, запах жженки и других… я хотел сказать — яств и питий, но остановился, потому что из съестных припасов, кроме сыру, редко что было, — итак, рядом с ультрастуденческим приютом Огарева, где мы
спорили целые ночи напролет, а иногда целые ночи кутили, делался у нас
больше и
больше любимым другой дом, в котором мы чуть ли не впервые научились уважать семейную жизнь.
«Аксаков остался до конца жизни вечным восторженным и беспредельно благородным юношей; он увлекался, был увлекаем, но всегда был чист сердцем. В 1844 году, когда наши
споры дошли до того, что ни славяне, ни мы не хотели
больше встречаться, я как-то шел по улице; К. Аксаков ехал в санях. Я дружески поклонился ему. Он было проехал, но вдруг остановил кучера, вышел из саней и подошел ко мне.
Тут
больше замешалось, чем желание поставить на своем в капризном
споре, тут было сознание, что я всего сильнее противудействую ее видам, тут была завистливая ревность и женское властолюбие.
Лошадей приводили, я с внутренним удовольствием слушал их жеванье и фырканье на дворе и принимал
большое участие в суете кучеров, в
спорах людей о том, где кто сядет, где кто положит свои пожитки; в людской огонь горел до самого утра, и все укладывались, таскали с места на место мешки и мешочки и одевались по-дорожному (ехать всего было около восьмидесяти верст!).
— Господа, позвольте мне покончить ваш
спор, — и тут же, подойдя к Гарибальди, сказал ему: — Мне ваше посещение бесконечно дорого, и теперь
больше, чем когда-нибудь, в эту черную полосу для России ваше посещение будет иметь особое значение, вы посетите не одного меня, но друзей наших, заточенных в тюрьмы, сосланных на каторгу.
— Кушай! кушай! — понуждала она меня, — ишь ведь ты какой худой! в Малиновце-то, видно, не слишком подкармливают. Знаю я ваши обычаи! Кушай на здоровье! будешь
больше кушать, и наука пойдет
спорее…
— Но вы описываете не действительность, а какой-то вымышленный ад! — могут сказать мне. Что описываемое мной похоже на ад — об этом я не
спорю, но в то же время утверждаю, что этот ад не вымышлен мной. Это «пошехонская старина» — и ничего
больше, и, воспроизводя ее, я могу, положа руку на сердце, подписаться: с подлинным верно.
Споры происходили на высоком культурном уровне и доходили до
больших умственных утончений.
Я всегда чувствовал
большое несоответствие между мной и стилем Браницких, хотя графиня Браницкая, светски умная и с
большим шармом, была со мной очень мила и тогда, когда я был уже марксистом и приезжал после
споров с Луначарским.
Я тогда уже пережил внутреннее потрясение, осмыслил для себя события и начал проявлять
большую активность, читал много лекций, докладов, много писал,
спорил, был очень деятелен в Союзе писателей, основал Вольную академию духовной культуры.
Но еще
большее почтение питал он к киевскому студенту Брониславу Янковскому. Отец его недавно поселился в Гарном Луге, арендуя соседние земли. Это был человек старого закала, отличный хозяин, очень авторитетный в семье. Студент с ним не особенно ладил и
больше тяготел к семье капитана. Каждый день чуть не с утра, в очках, с книгой и зонтиком подмышкой, он приходил к нам и оставался до вечера, серьезный, сосредоточенный, молчаливый. Оживлялся он только во время
споров.
Споры западников и славянофилов заполнят у нас
большую часть века.
Но он сердился редко;
большею же частью на доводы сестры он возражал мягко и с снисходительным сожалением, тем более что она каждый раз уступала в
споре, когда оставалась наедине с братом; это, впрочем, не мешало ей вскоре опять возобновлять разговор.
Хотя во всеобщем шумном разговоре он принимал до сих пор
большое участие, но одушевление его было только лихорадочное; собственно к разговору он был невнимателен;
спор его был бессвязен, насмешлив и небрежно парадоксален; он не договаривал и бросал то, о чем за минуту сам начинал говорить с горячечным жаром.
Тема завязавшегося разговора, казалось, была не многим по сердцу; разговор, как можно было догадаться, начался из-за нетерпеливого
спора и, конечно, всем бы хотелось переменить сюжет, но Евгений Павлович, казалось, тем
больше упорствовал и не смотрел на впечатление; приход князя как будто возбудил его еще более. Лизавета Прокофьевна хмурилась, хотя и не всё понимала. Аглая, сидевшая в стороне, почти в углу, не уходила, слушала и упорно молчала.
— Так и так, завтра мы с тобою едем на их оружейную кунсткамеру смотреть. Там, — говорит, — такие природы совершенства, что как посмотришь, то уже
больше не будешь
спорить, что мы, русские, со своим значением никуда не годимся.
Больше не было ни шуму, ни
споров, и кабак Рачителихи пустовал.
Когда Тит уж не мог
больше притворяться, то обещал отдуть Пашку черемуховою палкой, что нисколько не удовлетворило Никитича. Старики долго перекорялись и
спорили, а потом отправились решать свое дело в кабак к Рачителихе. У стойки сидел старый Коваль, такой грустный и невеселый.
Я полагала, и все или многие так думали, что это так и будет, а вышло… вот эта комедия, разговоры,
споры, заседания, трата занятых под общую поруку денег и
больше ничего.
Павел, как мы видели, несколько срезавшийся в этом
споре, все остальное время сидел нахмурившись и насупившись; сердце его гораздо более склонялось к тому, что говорил Неведомов; ум же, — должен он был к досаде своей сознаться, — был
больше на стороне Салова.
— И хорошо бы сделали, — сказал Вихров, — потому что Замин так прибьет вашего Рагузу, что уж тот
больше с ним
спорить не посмеет.
«Хоть бы высказывался, скотина,
больше,
поспорить бы можно было», — думал Павел. Его
больше всего возмущал Плавин своим важным видом.
А потом: du choc des opinions jaillit la verite [в
споре рождается истина (франц.)] — точь-в-точь как в «La fille de Dominique», где, сколько я ни переодевалась, а в конце пьесы все-таки объяснилось, что я — дочь Доминика, и
больше ничего.
— Да на кой черт тебе эти ободрения и утешения! —
спорит Тебеньков, — ведь суть-то в том, чтоб покоряющиеся покорялись — и ничего
больше!
Всегда напряженно вслушиваясь в
споры, конечно не понимая их, она искала за словами чувство и видела — когда в слободке говорили о добре, его брали круглым, в целом, а здесь все разбивалось на куски и мельчало; там глубже и сильнее чувствовали, здесь была область острых, все разрезающих дум. И здесь
больше говорили о разрушении старого, а там мечтали о новом, от этого речи сына и Андрея были ближе, понятнее ей…
…Павел говорил все чаще,
больше, все горячее
спорил и — худел. Матери казалось, что когда он говорит с Наташей или смотрит на нее, — его строгие глаза блестят мягче, голос звучит ласковее и весь он становится проще.
Мать прислушивалась к
спору и понимала, что Павел не любит крестьян, а хохол заступается за них, доказывая, что и мужиков добру учить надо. Она
больше понимала Андрея, и он казался ей правым, но всякий раз, когда он говорил Павлу что-нибудь, она, насторожась и задерживая дыхание, ждала ответа сына, чтобы скорее узнать, — не обидел ли его хохол? Но они кричали друг на друга не обижаясь.