К таким людям принадлежит Мольтке, суждение которого выписано Мопассаном, и
большинство военных, воспитанных в этом жестоком суеверии, живущих им и потому часто наивно убежденных, что война есть не только неизбежное, но и необходимое, даже полезное дело. Так судят вместе с тем и невоенные, так называемые ученые, образованные, утонченные люди.
Неточные совпадения
Были среди них люди, ставшие революционерами потому, что искренно считали себя обязанными бороться с существующим злом; но были и такие, которые избрали эту деятельность из эгоистических, тщеславных мотивов;
большинство же было привлечено к революции знакомым Нехлюдову по
военному времени желанием опасности, риска, наслаждением игры своей жизнью — чувствами, свойственными самой обыкновенной энергической молодежи.
Ввиду того, что солдаты лечатся у своих
военных врачей, а чиновники и их семьи у себя на дому, надо думать, что в число 11309 вошли только ссыльные и их семьи, причем каторжные составляли
большинство, и что таким образом каждый ссыльный и прикосновенный к ссылке обращался за медицинскою помощью не менее одного раза в год.
Опять пишут в Петербург и оттуда выходит решение перевести молодого человека в войска, стоящие на окраинах, в места, где войска находятся на
военном положении и где за отказ повиноваться можно расстрелять его, и где дело это может пройти незаметно, так как в далеком крае этом очень мало русских и христиан, а
большинство инородцы и магометане.
Кажется, что это вопрос самый живой и такой, на который ответ при теперешней общей воинской повинности особенно важен. Все или огромное
большинство людей — христиане, и все мужчины призываются к
военной службе. Как же должен человек, как христианин, отвечать на это требование? Ответ Dymond’a такой...
Так, при моем поступлении
большинство офицеров
Военного Ордена полка были богатые, охотники выпить шампанского, уехать в отпуск и просрочить в своем имении, предпочитать карты женскому обществу и, мало помышляя о щеголеватости, сорить деньгами без расчета.
Само дело показывало, что надо их убирать куда-нибудь с глаз подальше. В
большинстве случаев они и сами этого желали и сразу же, обняв умом свое новое положение, старались попадать в музыкантские школы или в швальни, где нет дела с ружьем. А от ружья пятились хуже, чем черт от поповского кропила, и вдруг обнаружили твердое намерение от настоящего
военного ремесла совсем отбиться.
Мало и этого: человеку этому в одних, в
большинстве государств, велят, как только он войдет в возраст, поступать на несколько лет в
военное самое жестокое рабство и идти воевать; в других же государствах: в Англии и Америке, он должен нанимать людей для этого же дела.
Кроме синих студентских воротников, составлявших, конечно, значительное
большинство, тут в разных углах виднелось довольно-таки много
военных усов, с офицерскими погонами, несколько черных чамарок и кавказских чекменей, несколько поддевок, партикулярных сюртуков и пиджаков.
Большинство было привлечено к революции знакомым Нехлюдову по
военному времени желанием опасности, риска, наслаждением игры своею жизнью, — чувствами свойственными самой обыкновенной энергической молодежи».
Понятно, что такой человек стоял поперек горла
большинства русского, как
военного, так и гражданского чиновничества, и они потихоньку злобствовали и исподтишка сочиняли целые легенды о его жестокости и разных недостатках.
Появился молодой человек в френче, гладко выбритый,
военного типа, очень энергичный, дельный, одержимый волей к власти и проталкивающийся в первые ряды жизни, в
большинстве случаев наглый и беззастенчивый.