Неточные совпадения
На зонтичных растениях держались преимущественно слоники и
зеленые клопы, а около воды и по дорогам, где было посырее, с прозрачными крыльями и с
большими голубыми
глазами летали стрекозы.
Я начинал что-то путать. Острия ногтей все с
большим нажимом входили в мою кожу, и последние проблески понимания исчезали… Была только
зеленая искорка в противных
глазах и пять горячих точек на голове. Ничего
больше не было…
Однажды вечером, когда я уже выздоравливал и лежал развязанный, — только пальцы были забинтованы в рукавички, чтоб я не мог царапать лица, — бабушка почему-то запоздала прийти в обычное время, это вызвало у меня тревогу, и вдруг я увидал ее: она лежала за дверью на пыльном помосте чердака, вниз лицом, раскинув руки, шея у нее была наполовину перерезана, как у дяди Петра, из угла, из пыльного сумрака к ней подвигалась
большая кошка, жадно вытаращив
зеленые глаза.
Глаза темные, брови широкие и красные, голова небольшая, шея довольно толстая; издали глухарь-косач покажется черным, но это несправедливо: его голова и шея покрыты очень темными, но в то же время узорно-серыми перышками; зоб отливает
зеленым глянцем, хлупь испещрена белыми пятнами по черному полю, а спина и особенно верхняя сторона крыльев — по серому основанию имеют коричневые длинные пятна; нижние хвостовые перья — темные, с белыми крапинками на лицевой стороне, а верхние, от спины идущие, покороче и серые; подбой крыльев под плечными суставами ярко-белый с черными крапинами, а остальной — сизо-дымчатый; ноги покрыты мягкими, длинными, серо-пепельного цвета перышками и очень мохнаты до самых пальцев; пальцы же облечены, какою-то скорлупообразною, светлою чешуйчатою бронею и оторочены кожаною твердою бахромою; ногти темные,
большие и крепкие.
Она много изменилась в течение того времени, как Райнер не видал ее: лицо ее
позеленело и немного отекло,
глаза сделались еще
больше, фигура сильно испортилась в талии.
Тамара с голыми белыми руками и обнаженной шеей, обвитой ниткой искусственного жемчуга, толстая Катька с мясистым четырехугольным лицом и низким лбом — она тоже декольтирована, но кожа у нее красная и в пупырышках; новенькая Нина, курносая и неуклюжая, в платье цвета
зеленого попугая; другая Манька — Манька
Большая или Манька Крокодил, как ее называют, и — последней — Сонька Руль, еврейка, с некрасивым темным лицом и чрезвычайно
большим носом, за который она и получила свою кличку, но с такими прекрасными
большими глазами, одновременно кроткими и печальными, горящими и влажными, какие среди женщин всего земного шара бывают только у евреек.
В одном из таких кабинетов сидело четверо — две дамы и двое мужчин: известная всей России артистка певица Ровинская,
большая красивая женщина с длинными
зелеными египетскими
глазами и длинным, красным, чувственным ртом, на котором углы губ хищно опускались книзу; баронесса Тефтинг, маленькая, изящная, бледная,ее повсюду видели вместе с артисткой; знаменитый адвокат Рязанов и Володя Чаплинский, богатый светский молодой человек, композитор-дилетант, автор нескольких маленьких романсов и многих злободневных острот, ходивших по городу.
Две каменные церкви с
зелеными куполами, одна поменьше, а другая
большая, еще новая и неосвященная, красные крыши господского огромного дома, флигелей и всех надворных строений с какими-то колоколенками — бросились мне в
глаза и удивили меня.
— Какой смешной! — твердила Зинаида, — и
глаза у него не серые, а
зеленые, и уши какие
большие! Спасибо вам, Виктор Егорыч! Вы очень милы.
Войдя в
большую комнату с огромным столом и
большими окнами с
зелеными жалюзи, Хаджи-Мурат приложил свои небольшие, загорелые руки к тому месту груди, где перекрещивалась белая черкеска, и неторопливо, внятно и почтительно, на кумыцком наречии, на котором он хорошо говорил, опустив
глаза, сказал...
— Обязательно — вредный! — шептал Тиунов, и
глаз его разгорался
зелёным огнём. — Вы послушайте моё соображение, это не сразу выдумано, а сквозь очень
большую скорбь прокалено в душе.
Матвею нравилось сидеть в кухне за
большим, чисто выскобленным столом; на одном конце стола Ключарев с татарином играли в шашки, — от них веяло чем-то интересным и серьёзным, на другом солдат раскладывал свою книгу, новые
большие счёты, подводя итоги работе недели; тут же сидела Наталья с шитьём в руках, она стала менее вертлявой, и в
зелёных глазах её появилась добрая забота о чём-то.
Больше других голодал, повидимому, черкес Горгедзе, красавец мужчина, на которого было жаль смотреть — лицо
зеленело, под
глазами образовались темные круги, в
глазах являлся злой огонек.
Почтительно поклонясь, гарсон ставит перед ним чашку кофе, маленькую бутылочку
зеленого ликера и бисквиты, а за столик рядом — садится широкогрудый человек с агатовыми
глазами, — щеки, шея, руки его закопчены дымом, весь он — угловат, металлически крепок, точно часть какой-то
большой машины.
У стены, заросшей виноградом, на камнях, как на жертвеннике, стоял ящик, а из него поднималась эта голова, и, четко выступая на фоне
зелени, притягивало к себе взгляд прохожего желтое, покрытое морщинами, скуластое лицо, таращились, вылезая из орбит и надолго вклеиваясь в память всякого, кто их видел, тупые
глаза, вздрагивал широкий, приплюснутый нос, двигались непомерно развитые скулы и челюсти, шевелились дряблые губы, открывая два ряда хищных зубов, и, как бы живя своей отдельной жизнью, торчали
большие, чуткие, звериные уши — эту страшную маску прикрывала шапка черных волос, завитых в мелкие кольца, точно волосы негра.
А фигура все растет и все ближе тянется к нему руками. Он закрыл
глаза, но и сквозь закрытые веки он еще яснее видит и землистые руки, и, как у кошки, блестящие, где-то вверху,
зеленые глаза, и
большой, крючковатый нос жида…
Большая лампа под матовым абажуром обливала молочным светом посуду, серебро на столе и гладко причёсанную, тёмную головку маленькой девочки с
зелёным козырьком над
глазами; пред нею лежала тетрадь, девочка рисовала тонким карандашом и мурлыкала тихонько, не мешая слушать ровную речь матери.
Галкина поймала его на этом и пристроила к богатой купчихе лет сорока, сын ее был уже студент на третьем курсе, дочь — кончала учиться в гимназии. Купчиха была женщина тощая, плоская, прямая, как солдат, сухое лицо монахини-аскетки,
большие серые
глаза, скрытые в темных ямах, одета она в черное платье, в шелковую старомодную головку, в ее ушах дрожат серьги с камнями ядовито-зеленого цвета.
Марья Павловна держала в руке
большой раскрытый нож; ее густые русые волосы слегка растрепались, небольшой
зеленый листок запутался в них, коса выбилась из-под гребня, смуглое лицо зарумянилось, и красные губы раскрылись: платье казалось измятым. Она дышала быстро;
глаза ее блестели; видно было, что она работала в саду. Она тотчас же вышла из комнаты, девочки побежали за ней.
…Играл ветер-поземок, вздымая сухой серый снег, по двору метались клочья сена, ленты мочала, среди двора стоял круглый, пухлый человек в длинной — до пят — холщовой татарской рубахе и в глубоких резиновых галошах на босую ногу. Сложив руки на вздутом животе, он быстро вертел короткие
большие пальцы, — один вокруг другого, — щупал меня маленькими разноцветными
глазами, — правый —
зеленый, а левый — серый, — и высоким голосом говорил...
Я вижу, как он, развалив свое
большое тело по сиденью пролетки, колышется в ней, остро поглядывая на все мимо бегущее
зеленым глазом. Деревянный Егор торчит на козлах, вытянув руки, как струны, серая, злая лошадь вымахивает крепкие ноги, звучно цокая подковами о холодный камень мостовой.
Аян не различал ничего этого — он видел, что в рамке из света и
зелени поднялось живое лицо портрета; женщина шагнула к нему, испуганная и бледная. Но в следующий же момент спокойное удивление выразилось в ее чертах: привычка владеть собой. Она стояла прямо, не шевелясь, в упор рассматривая Аяна серыми
большими глазами.
Вот и я в настоящую минуту необыкновенно ярко вижу пред собою ее лицо: круглый овал, матовая бледность, брови, почти прямые, очень черные и густые; у переносья они сходятся в виде темного пушка, что придает им несколько суровое выражение;
глаза большие,
зеленые, с громадными близорукими зрачками; рот маленький, чуть-чуть неправильный, чувственный, насмешливый и гордый, с полными, резко очерченными губами; матовые волосы тяжелым и небрежным узлом собраны на затылке.
Лодка злобно взвизгнула и бросилась вон. Бурмистрову показалось, что она ударила его чем-то тяжелым и мягким сразу по всему телу, в
глазах у него заиграли
зеленые и красные круги, он бессмысленно взглянул в темную дыру двери и, опустив руки вдоль тела, стал рассматривать Симу: юноша тяжело вытаскивал из-под кровати свое полуголое длинное тело, он был похож на
большую ящерицу.
Глаза у бондаря были узкие, они казались маленькими щелками куда-то в беспокойную, глубокую тьму, где всегда кипело неукротимое волнение и часто вспыхивал
зеленый гневный огонь. И руки у него были тоже беспокойные — странно мотались, точно стремясь оторваться от
большого тела, шумно хлопали ладонями одна о другую, сцеплялись кривыми пальцами и терлись, и редко движения их совпадали со словами старика.
Грусть его замерла мгновенно при виде первых нежно-зеленых ракит на
большой дороге, пролегавшей в двух верстах от его деревни; непонятный, почти юношеский восторг заставил забиться его сердце; грудь его приподнялась, и он с жадностью устремил
глаза вдаль.
Кудряшов скрылся за
зелень, а Василий Петрович подошел к одному из зеркальных стекол и начал рассматривать, что было за ним. Слабый свет одной свечки не мог проникнуть далеко в воду, но рыбы,
большие и маленькие, привлеченные светлой точкой, собрались в освещенном месте и глупо смотрели на Василия Петровича круглыми
глазами, раскрывая и закрывая рты и шевеля жабрами и плавниками. Дальше виднелись темные очертания водорослей. Какая-то гадина шевелилась в них; Василий Петрович не мог рассмотреть ее формы.
Я как-то криво улыбнулась… Все завертелось перед моими
глазами:
зеленый стол, экзаменаторы, карикатура маленького человека в
большой шляпе, роковая кучка билетов… и я протянула руку…
Это была именно та красота, созерцание которой, бог весть откуда, вселяет в вас уверенность, что вы видите черты правильные, что волосы,
глаза, нос, рот, шея, грудь и все движения молодого тела слились вместе в один цельный, гармонический аккорд, n котором природа не ошиблась ни на одну малейшую черту; вам кажется почему-то, что у идеально красивой женщины должен быть именно такой нос, как у Маши, прямой и с небольшой горбинкой, такие
большие темные
глаза, такие же длинные ресницы, такой же томный взгляд, что ее черные кудрявые волосы и брови так же идут к нежному белому цвету лба и щек, как
зеленый камыш к тихой речке; белая шея Маши и ее молодая грудь слабо развиты, но чтобы суметь изваять их, вам кажется, нужно обладать громадным творческим талантом.
Кучер, а за ним Алешка несмело подошли к освещенным окнам. Очень бледная дама, с
большими заплаканными
глазами, и седой, благообразный мужчина сдвигали среди комнаты два ломберных стола, вероятно, затем, чтобы положить на них покойника, и на
зеленом сукне столов видны были еще цифры, написанные мелом. Кухарка, которая утром бегала по двору и голосила, теперь стояла на стуле и, вытягиваясь, старалась закрыть простынею зеркало.
Довершили последний стог. Мужики связывали веревки, курили. Дедка Степан очесывал граблями серо-зеленый стог. Старик был бледнее обычного и
больше горбился.
Глаза скорбно превозмогали усталость, но все-таки, щурясь, радостно светились, глядя, как закат нежно-золотым сиянием возвещал прочное вёдро.
Он неуклюже высился из массы
зелени и резал
глаза, как
большой булыжник, брошенный на бархатную траву.
Несмотря на сан и почтенные годы, что-то жалкенькое, забитое и униженное выражали его красные, мутноватые
глаза, седые с
зеленым отливом косички на затылке,
большие лопатки на тощей спине…
Глазам изумленных мальчиков предстало самое неожиданное зрелище. В
большой круглой клетке сидела розовая птица с
зелеными крылышками и
большим острым клювом. Птица теперь раскланивалась перед ними своей розовой же, с забавным хохолком головкой и кричала резким человеческим голосом, стараясь придать ему самое любезное выражение...
Залитый кровью Шатов, с бледным лицом и беспомощно мстительным взглядом ведет под руку до неузнаваемости изнеможенную княжну Маргариту; от неимоверной худобы лица с обострившимися чертами
глаза ее, эти страшные
глаза, стали еще
больше, пристально смотрят на него и сверкают
зеленым блеском непримиримой ненависти…
В отдельных комнатах были устроены разные аттракционы. Распорядительницы-комсомолки с веселыми лицами зазывали желающих набросить удочкою кольцо на горлышко бутылки или с завязанными
глазами перерезать ножницами нитку с тяжестью. В комнате № 28 танцевали под гармонику вальс, краковяк, тустеп. Здесь усердно отплясывал Васенька Царапкин, — в крахмальном воротничке, а из бокового кармашка пиджака выглядывал ярко-зеленый шелковый платочек. Танцевали
больше парни с парнями, девчата с девчатами.
Багровый нос его бросался всякому в
глаза как по своей уродливости, так и по двум
зеленым, блестящим кругам, на него надетым, или, просто,
зеленым очкам, диковинным в тогдашнее время;
большой горб оседлывал незнакомца.
Он остановился перевести дух. Княжна все время смотрела на него в упор своими
большими глазами, горевшими
зеленым огнем, то приподнимаясь, то садясь на кровать, но не вымолвила ни слова. Плакать она перестала.
Он взял несколько в сторону, и среди
зеленой муравы Сабирову бросился в
глаза большой почерневший от времени деревянный крест.
Высокий стройный брюнет, с волнистыми волосами и выхоленными усами и баками, оттенявшими матовую белизну лица, с правильными, точно выточенными, выразительными чертами и темно-карими
большими глазами, менявшими свое выражение по настроению их обладателя, то сиявшими лучами притягательной силы мягкости, то блестевшими стальным блеском гордости и своеволия, то горевшими
зеленым огнем гнева и ярости.
Широкий
зеленый шелковый зонтик над
глазами скрывал
большую часть ее лица, а ноги лежали на скамеечке, обитой пестрым ковриком.
А перегудинский поп еще
больше расхохотался и вдруг весь
позеленел,
глаза выпучил и отвечает...