Неточные совпадения
Только и
подходит ко мне самый этот молодец:"Слепа,
бабушка?" — говорит.
Осторожно
подойдя к креслу
бабушки и слегка дотрагиваясь до ее мантилии, я шепотом сказал ей...
Когда молодой князь
подошел к ней, она сказала ему несколько слов, называя его вы, и взглянула на него с выражением такого пренебрежения, что, если бы я был на его месте, я растерялся бы совершенно; но Этьен был, как видно, мальчик не такого сложения: он не только не обратил никакого внимания на прием
бабушки, но даже и на всю ее особу, а раскланялся всему обществу, если не ловко, то совершенно развязно.
Когда стали
подходить к кресту, я вдруг почувствовал, что нахожусь под тяжелым влиянием непреодолимой, одуревающей застенчивости, и, чувствуя, что у меня никогда не достанет духу поднести свой подарок, я спрятался за спину Карла Иваныча, который, в самых отборных выражениях поздравив
бабушку, переложил коробочку из правой руки в левую, вручил ее имениннице и отошел несколько шагов, чтобы дать место Володе.
Мазурка клонилась к концу: несколько пожилых мужчин и дам
подходили прощаться с
бабушкой и уезжали; лакеи, избегая танцующих, осторожно проносили приборы в задние комнаты;
бабушка заметно устала, говорила как бы нехотя и очень протяжно; музыканты в тридцатый раз лениво начинали тот же мотив.
Я
подошел к лавочке, где были ситцы и платки, и накупил всем нашим девушкам по платью, кому розовое, кому голубое, а старушкам по малиновому головному платку; и каждый раз, что я опускал руку в карман, чтобы заплатить деньги, — мой неразменный рубль все был на своем месте. Потом я купил для ключницыной дочки, которая должна была выйти замуж, две сердоликовые запонки и, признаться, сробел; но
бабушка по-прежнему смотрела хорошо, и мой рубль после этой покупки благополучно оказался в моем кармане.
Он ушел, а Татьяна Марковна все еще стояла в своей позе, с глазами, сверкающими гневом, передергивая на себе, от волнения, шаль. Райский очнулся от изумления и робко
подошел к ней, как будто не узнавая ее, видя в ней не
бабушку, а другую, незнакомую ему до тех пор женщину.
Марфенька
подошла, и
бабушка поправляла ей волосы, растрепавшиеся немного от беготни по саду, и глядела на нее, как мать, любуясь ею.
— Да, царь и ученый: ты знаешь, что прежде в центре мира полагали землю, и все обращалось вокруг нее, потом Галилей, Коперник — нашли, что все обращается вокруг солнца, а теперь открыли, что и солнце обращается вокруг другого солнца. Проходили века — и явления физического мира поддавались всякой из этих теорий. Так и жизнь: подводили ее под фатум, потом под разум, под случай —
подходит ко всему. У
бабушки есть какой-то домовой…
— Вот Матрешка: помнишь ли ты ее? — говорила
бабушка. — А ты
подойди, дура, что стоишь? Поцелуй ручку у барина: ведь это внучек.
Он не забирался при ней на диван прилечь, вставал, когда она
подходила к нему, шел за ней послушно в деревню и поле, когда она шла гулять, терпеливо слушал ее объяснения по хозяйству. Во все, даже мелкие отношения его к
бабушке, проникло то удивление, какое вызывает невольно женщина с сильной нравственной властью.
Но когда Райский пригляделся попристальнее, то увидел, что в тех случаях, которые не могли почему-нибудь
подойти под готовые правила, у
бабушки вдруг выступали собственные силы, и она действовала своеобразно.
Бабушка, сидя в темноте, молча крестилась, потом, осторожно
подойдя к нему, уговаривала...
А Григорий Иванович молчал. Черные очки его смотрели прямо в стену дома, в окно, в лицо встречного; насквозь прокрашенная рука тихонько поглаживала широкую бороду, губы его были плотно сжаты. Я часто видел его, но никогда не слыхал ни звука из этих сомкнутых уст, и молчание старика мучительно давило меня. Я не мог
подойти к нему, никогда не
подходил, а напротив, завидя его, бежал домой и говорил
бабушке...
Каждую пятницу Цыганок запрягал в широкие сани гнедого мерина Шарапа, любимца
бабушки, хитрого озорника и сластену, надевал короткий, до колен, полушубок, тяжелую шапку и, туго подпоясавшись зеленым кушаком, ехал на базар покупать провизию. Иногда он не возвращался долго. Все в доме беспокоились,
подходили к окнам и, протаивая дыханием лед на стеклах, заглядывали на улицу.
Кончив молитву,
бабушка молча разденется, аккуратно сложит одежду на сундук в углу и
подойдет к постели, а я притворюсь, что крепко уснул.
Как-то утром пришел дед со стамеской в руке,
подошел к окну и стал отковыривать замазку зимней рамы. Явилась
бабушка с тазом воды и тряпками, дед тихонько спросил ее...
Но однажды, когда она
подошла к нему с ласковой речью, он быстро повернулся и с размаху хряско ударил ее кулаком в лицо.
Бабушка отшатнулась, покачалась на ногах, приложив руку к губам, окрепла и сказала негромко, спокойно...
Иногда
бабушка, зазвав его в кухню, поила чаем, кормила. Как-то раз он спросил: где я?
Бабушка позвала меня, но я убежал и спрятался в дровах. Не мог я
подойти к нему, — было нестерпимо стыдно пред ним, и я знал, что
бабушке — тоже стыдно. Только однажды говорили мы с нею о Григории: проводив его за ворота, она шла тихонько по двору и плакала, опустив голову. Я
подошел к ней, взял ее руку.
Кабатчица отвела
бабушку в комнату деда; скоро и он явился туда, угрюмо
подошел к
бабушке.
Ее заставили
подойти к
бабушке.
Катенька, Любочка и Володя посмотрели на меня в то время, как Jérôme за руку проводил меня через залу, точно с тем же выражением, с которым мы обыкновенно смотрели на колодников, проводимых по понедельникам мимо наших окон. Когда же я
подошел к креслу
бабушки, с намерением поцеловать ее руку, она отвернулась от меня и спрятала руку под мантилью.
Гаша
подошла к шифоньерке, выдвинула ящик и так сильно хлопнула им, что стекла задрожали в комнате.
Бабушка грозно оглянулась на всех нас и продолжала пристально следить за всеми движениями горничной. Когда она подала ей, как мне показалось, тот же самый платок,
бабушка сказала...
Взяла меня за руку и повела во тьме, как слепого. Ночь была черная, сырая, непрерывно дул ветер, точно река быстро текла, холодный песок хватал за ноги.
Бабушка осторожно
подходила к темным окнам мещанских домишек, перекрестясь трижды, оставляла на подоконниках по пятаку и по три кренделя, снова крестилась, глядя в небо без звезд, и шептала...
И сердито ушла. Людмила тоже не решилась взять бумажку; это еще более усилило насмешки Валька. Я уже хотел идти, не требуя с парня денег, но
подошла бабушка и, узнав, в чем дело, взяла рубль, а мне спокойно сказала...
Собака потерлась о мои ноги, и дальше пошли втроем. Двенадцать раз
подходила бабушка под окна, оставляя на подоконниках «тихую милостыню»; начало светать, из тьмы вырастали серые дома, поднималась белая, как сахар, колокольня Напольной церкви; кирпичная ограда кладбища поредела, точно худая рогожа.
Дед,
бабушка да и все люди всегда говорили, что в больнице морят людей, — я считал свою жизнь поконченной.
Подошла ко мне женщина в очках и тоже в саване, написала что-то на черной доске в моем изголовье, — мел сломался, крошки его посыпались на голову мне.
Подошла бабушка, наклонилась надо мной и чуть слышно шепнула...
Подошел к
бабушке и похлопал ее по плечу.
«Полно, варварка, проказничать со мной; я старый воробей, меня не обманешь, — сказал он, смеясь, — вставай-ка, я новые карточки привез, — и
подойдя к постели и подсунув карты под подушку, он прибавил: — вот на зубок новорожденному!» — «Друг мой, Андрей Михайлыч, — говорила Софья Николавна, — ей-богу, я родила: вот мой сын…» На большой пуховой подушке, тоже в щегольской наволочке, под кисейным, на розовом атласе, одеяльцем в самом деле лежал новорожденный, крепкий мальчик; возле кровати стояла бабушка-повитушка, Алена Максимовна.
Бабушка была взята врасплох: это случилось на большом званом вечере, где были и княгиня и ее дочь. Сват, о котором в доме Хотетовой было сказано, что «ему никто не отказывает»,
подошел к княгине с улыбкой и сказал...
В это время
подошла здороваться к
бабушке Федосья, нянюшка, и подвела генеральских детей.
Настасья Кириловна (
подходя к руке Соломониды Платоновны).Вот,
бабушка, и я пришла… Ваничка, представься
бабушке.
Этот рассказ так расположил слушателей к лежавшей во гробе
бабушке, что многие попеременно вставали и
подходили, чтобы посмотреть ей в лицо. И как это было уже вечером, когда все сидевшие здесь сторонние люди удалялись, то вскоре остались только мы вдвоем — я и Лина. Но и нам пора было выйти к баронессе, и я встал и
подошел ко гробу старушки с одной стороны, а Лина — с другой. Оба мы долго смотрели в тихое лицо усопшей, потом оба разом взглянули друг на друга и оба враз произнесли...
Лиза (вставая).
Бабушка, давайте молиться вместе! Трудно мне, трудно! (
Подходит к Анне Устиновне.)
— Я пойду уже, — сказала она тихо,
подходя к сестре. — А то
бабушка будет сердиться и пришлет за мной…
По лесу, бывало, идем пешком;
бабушка мне рассказывает о двенадцатом годе, о можайских дворянах, о своем побеге из Москвы, о том, как гордо
подходили французы, и о том, как потом безжалостно морозили и били французов.
Мне — рыться в каких-то мемуарах! Мне — Нине бек-Израэл, не имеющей ничего общего с родом Джаваха?.. Разбираться во всем этом хаосе имен и событий, когда я не осмотрела как следует замка, не влезала еще на башню, не обегала построек и не открыла их назначения! Но, зная по опыту, что открытое сопротивление не приведет ни к чему хорошему, я
подошла к
бабушке и почтительно попросила...
— Скажи ему, что прибавляю ему жалованья, — сказала Елена Егоровна. — Не могу же я быть без кучера. Когда найду другого, пусть тогда и уходит, если ему угодно. Завтра утром чтобы опять был у меня! Скажите ему, что я глубоко оскорблена его невежливым поступком! И вы,
бабушка, скажите! Надеюсь, что он будет у меня и не заставит посылать за собой.
Подойди сюда,
бабушка! На тебе, милая! Что, небось, трудно управляться с такими большими детьми? Бери, милая!
— Абрек! — смело
подошла я к нему. — Ты украл вещи
бабушки! Слышишь, я не боюсь твоих угроз и твоего мщения и повторяю тебе, что ты вор!
— Прощайте,
бабушка. —
подошла я к ней.
— Нет ли у тебя,
бабушка, молочка заморить пехотного червячка? Пока полевая кухня
подойдет, кишка кишку захлестнет…