Неточные совпадения
— С его сиятельством работать хорошо, —
сказал с улыбкой
архитектор (он был с сознанием своего достоинства, почтительный и спокойный человек). — Не то что иметь дело с губернскими властями. Где бы стопу бумаги исписали, я графу доложу, потолкуем, и в трех словах.
— Да, разумеется, лучше бы было, Анна Аркадьевна, —
сказал архитектор, — да уж упущено.
Потом отправился к вице-губернатору, потом был у прокурора, у председателя палаты, у полицеймейстера, у откупщика, у начальника над казенными фабриками… жаль, что несколько трудно упомнить всех сильных мира сего; но довольно
сказать, что приезжий оказал необыкновенную деятельность насчет визитов: он явился даже засвидетельствовать почтение инспектору врачебной управы и городскому
архитектору.
— О свадьбе ближе года и думать нельзя, — боязливо
сказал он, — да, да, через год, не прежде! Ему еще надо дописать свой план, надо порешить с
архитектором, потом… потом… — Он вздохнул.
Скажи мне сам прямо, я зову тебя — отвечай: представь, что это ты сам возводишь здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им наконец мир и покой, но для этого необходимо и неминуемо предстояло бы замучить всего лишь одно только крохотное созданьице, вот того самого ребеночка, бившего себя кулачонком в грудь, и на неотомщенных слезках его основать это здание, согласился ли бы ты быть
архитектором на этих условиях,
скажи и не лги!
— Гггааа! Что вы этим хотите
сказать? То, что Москва сберегла свою физиономию; то, что по ней можно читать историю народа; то, что она строена не по плану присяжного
архитектора и взведена не на человеческих костях; то, что в ней живы памятники великого прошлого; то, что…
— Каст тут не существует никаких!.. — отвергнул Марфин. — Всякий может быть сим избранным, и великий
архитектор мира устроил только так, что ина слава солнцу, ина луне, ина звездам, да и звезда от звезды различествует. Я, конечно, по гордости моей,
сказал, что буду аскетом, но вряд ли достигну того: лествица для меня на этом пути еще нескончаемая…
Налетел как-то сюда Лентовский. Осмотрел. На другой день привез с собой
архитектора, кажется, Чичагова. Встал в позу Петра I и, как Петр I, гордо
сказал...
Приехал как-то в этот сад Лентовский. Осмотрел. На другой день привел с собой
архитектора, кажется, Чичагова. Встал «в позу Петра Великого» и гордо
сказал...
И когда лакей шепнул ему, что я сын
архитектора Полознева, то он сконфузился, покраснел, но тотчас же оправился и
сказал...
— Может статься, —
сказал хозяин, — сочинитель разумел под этим французских
архитекторов?
Леон Дегуст! Ваш гений воплотил мой лихорадочный бред в строгую и прекрасную конструкцию того здания, где мы сидим. Я встаю приветствовать вас и поднимаю этот бокал за минуту гневного фырканья, с которым вы первоначально выслушали меня, и высмеяли, и багровели четверть часа; наконец,
сказали: «Честное слово, об этом стоит подумать. Но только я припишу на доске у двери:
архитектор Дегуст, временно помешавшись, просит здравые умы не беспокоить его месяца три».
Затем, в описываемую уже нами эпоху при Александре I,
архитектор Модьи представил свои предположения об устройстве города на Васильевском острове и Петербургской стороне; на этот проект государь
сказал: «Проект ваш был проектом Петра Великого, он хотел сделать из Васильевского острова вторую Венецию, но, к несчастью, должен был прекратить работы, ибо те, коим поручено было исполнение его мысли, не поняли его: вместо каналов они сделали рвы, кои до сих пор существуют».
Весь фундамент состоял из четырех рядов известкового камня. В сенях первого этажа
архитектор велел поставить двенадцать деревянных столбов. Ему надо было ехать в Малороссию, и, уезжая, он
сказал гостилицкому управляющему, чтобы до его возвращения он не позволял трогать этих подпорок. Несмотря на запрещение
архитектора, управляющий, как скоро узнал, что великий князь и великая княгиня со свитой займут этот дом, тотчас приказал вынести эти столбы, которые безобразили сени.
— Слышите, как ходит, —
сказал Тихон, обращая внимание
архитектора на звуки шагов князя. — На всю пятку ступает — уж мы знаем…
Призванный Михаил Иваныч-архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог
сказать ей.
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и
архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не
сказал.
— Он у меня тактик великий! —
сказал князь сыну, указывая на
архитектора.