Неточные совпадения
Прежде бывало, — говорил Голенищев, не замечая или не желая заметить, что и Анне и Вронскому хотелось говорить, — прежде бывало вольнодумец был
человек, который воспитался в понятиях религии, закона, нравственности и сам борьбой и трудом доходил до вольнодумства; но теперь является новый тип самородных вольнодумцев, которые вырастают и не слыхав даже, что были законы нравственности, религии, что были
авторитеты, а которые прямо вырастают в понятиях отрицания всего, т. е. дикими.
— Нет, не все равно. Нигилист — это
человек, который не склоняется ни перед какими
авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип.
— Долой
авторитеты! — закричал Ситников, обрадовавшись случаю резко выразиться в присутствии
человека, перед которым раболепствовал.
— Поверите ли, — продолжал он, — что, когда при мне Евгений Васильевич в первый раз сказал, что не должно признавать
авторитетов, я почувствовал такой восторг… словно прозрел! «Вот, — подумал я, — наконец нашел я
человека!» Кстати, Евгений Васильевич, вам непременно надобно сходить к одной здешней даме, которая совершенно в состоянии понять вас и для которой ваше посещение будет настоящим праздником; вы, я думаю, слыхали о ней?
Иногда, в этом безусловном рвении к какой-то новой правде, виделось ей только неуменье справиться с старой правдой, бросающееся к новой, которая давалась не опытом и борьбой всех внутренних сил, а гораздо дешевле, без борьбы и сразу, на основании только слепого презрения ко всему старому, не различавшего старого зла от старого добра, и принималась на веру от не проверенных ничем новых
авторитетов, невесть откуда взявшихся новых
людей — без имени, без прошедшего, без истории, без прав.
Викентьев сделал важную мину, стал посреди комнаты, опустил бороду в галстук, сморщился, поднял палец вверх и дряблым голосом произнес: «Молодой
человек! твои слова потрясают
авторитет старших!..»
Не указываю вам других
авторитетов, важнее, например, книги барона Врангеля: вы давным-давно знаете ее; прибавлю только, что имя этого писателя и путешественника живо сохраняется в памяти сибиряков, а книгу его непременно найдете в Сибири у всех образованных
людей.
Когда падают старые
авторитеты, когда не верят больше в суверенитет монархий или демократий, то создается
авторитет и суверенность коллектива, но это всегда означает внутреннюю неосвобожденность
человека и некоммюнотарность
людей.
Жизнь мирового города есть жизнь
человека на свободе, жизнь автономная, независимая от священного
авторитета, секуляризированная.
Кто не был
авторитетом для нескольких других
людей, тот никакими способами не мог даже войти в разговор с ним.
Я ее полюбил за то особенно, что она первая стала обращаться со мной по-человечески, то есть не удивлялась беспрестанно тому, что я вырос, не спрашивала, чему учусь и хорошо ли учусь, хочу ли в военную службу и в какой полк, а говорила со мной так, как
люди вообще говорят между собой, не оставляя, впрочем, докторальный
авторитет, который девушки любят сохранять над мальчиками несколько лет моложе их.
Но эта тема должна быть формулирована как борьба за свободу и достоинство
человека против неправды законничества и
авторитета, унижающего
человека.
Он признавал лишь
авторитет старцев, то есть
людей духовных даров и духовного опыта, не связанных с иерархическим чином.
Ортодоксия имеет социологическую природу и означает
авторитет организованного коллектива над свободной личностью, над свободным духом
человека.
Появление в Гарном Луге капитана и независимое отношение нового владельца к опасному ябеднику грозили пошатнуть прочно установившийся
авторитет. Поэтому Банькевич, наружно сохраняя наилучшие отношения к «уважаемому соседу и благодетелю», высматривал удобный случай для нападения… И вот на второй, кажется, год пребывания капитана в Гарном Луге Банькевич отправился на его ниву со своими
людьми и сжал его хлеб.
Для Ермилыча было много непонятного в этих странных речах, хотя он и привык подчиняться
авторитету суслонского писаря и верил ему просто из вежливости. Разве можно не поверить этакому-то
человеку, который всякий закон может рассудить?
Люди грубые, неразвитые, пьянствующие и играющие в карты вместе с каторжными, охотно пользующиеся любовью и спиртом каторжных женщин, недисциплинированные, недобросовестные могут иметь
авторитет лишь отрицательного свойства.
Чувство законности, сделавшееся чисто пассивным и окаменелым, превратившееся в тупое благоговение к
авторитету чужой воли, не могло бы так кротко и безмятежно сохраняться в угнетенных
людях при виде всех нелепостей и гадостей самодурства, если бы его не поддерживало что-нибудь более живое и существенное.
— Везде-с. По-вашему, подкапываться под драгоценнейшее достояние женщины — это благонамеренность? По-вашему, топтать в грязь
авторитеты, подкапываться под священнейшие основы общества — это благонамеренность? Ces gens… эти
люди… ces gens qui trainent la femme dans la fange… [
люди, толкающие женщину на разврат (франц.)] по-вашему, они благонамеренны? Поздравляю-с.
— Будет-с! — произнес решительно Петр Михайлыч. —
Человек этот благорасположен ко мне и пользуется между литераторами большим
авторитетом. Я говорю о Федоре Федорыче, — прибавил он, обращаясь к дочери.
— Прости, Леночка, но… я не могу говорить об этом спокойно, — сказал Семен Афанасьевич и, понижая голос, прибавил: — Ну, он, конечно, увлекся… Укажи, сделай молодому
человеку дружеское замечание… На это есть предводители. Но нельзя же так… ронять
авторитет власти… Раз уже сделано…
И таковы без исключения все критики культурных верующих
людей и потому понимающих опасность своего положения. Единственный выход из него для них — надежда на то, что, пользуясь
авторитетом церкви, древности, святости, можно запутать читателя, отвлечь его от мысли самому прочесть Евангелие и самому своим умом обдумать вопрос. И это удается.
Ведь стоит только
человеку нашего времени купить за 3 копейки Евангелие и прочесть ясные, не подлежащие перетолкованию слова Христа к самарянке о том, что отцу нужны поклонники не в Иерусалиме, не на той горе и не на этой, а поклонники в духе и истине, или слова о том, что молиться христианин должен не как язычник в храмах и на виду, а тайно, т. e. в своей клети, или что ученик Христа никого не должен называть отцом или учителем, стоит только прочесть эти слова, чтобы убедиться, что никакие духовные пастыри, называющиеся учителями в противоположность учению Христа и спорящие между собою, не составляют никакого
авторитета и что то, чему нас учат церковники, не есть христианство.
И тогда-то и было проповедуемо Христом его учение, состоящее не в том только, что не надо противиться злу насилием, а учение о новом понимании жизни, частью или, скорее, приложением которого к общественной жизни и было учение о средстве уничтожения борьбы между всеми
людьми не тем, чтобы обязать только одну часть
людей без борьбы покоряться тому, что известными
авторитетами будет предписано им, а тем, чтобы никому, следовательно и тем (и преимущественно тем), которые властвуют, не употреблять насилия ни против кого ни в каком случае.
«Христианин, по учению самого бога, может быть руководим в отношениях к
людям только миролюбием, и потому не может быть такого
авторитета, который заставил бы христианина действовать противно учению бога и главного свойства христианина по отношению своих близких.
Люди, облеченные святостью, считали злом то, что
люди и учреждения, облеченные светской властью, считали добром, и наоборот; и борьба становилась всё жесточе и жесточе. И чем дальше держались
люди такого способа разрешения борьбы, тем очевиднее становилось, что этот способ не годится, потому что нет и не может быть такого внешнего
авторитета определения зла, который признавался бы всеми.
Но не говоря уже о грехе обмана, при котором самое ужасное преступление представляется
людям их обязанностью, не говоря об ужасном грехе употребления имени и
авторитета Христа для узаконения наиболее отрицаемого этим Христом дела, как это делается в присяге, не говоря уже о том соблазне, посредством которого губят не только тела, но и души «малых сих», не говоря обо всем этом, как могут
люди даже в виду своей личной безопасности допускать то, чтобы образовывалась среди них,
людей, дорожащих своими формами жизни, своим прогрессом, эта ужасная, бессмысленная и жестокая и губительная сила, которую составляет всякое организованное правительство, опирающееся на войско?
У него был только один соперник — инспектор врачебной управы Крупов, и председатель как-то действительно конфузился при нем; но
авторитет Крупова далеко не был так всеобщ, особенно после того, как одна дама губернской аристократии, очень чувствительная и не менее образованная, сказала при многих свидетелях: «Я уважаю Семена Ивановича; но может ли
человек понять сердце женщины, может ли понять нежные чувства души, когда он мог смотреть на мертвые тела и, может быть, касался до них рукою?» — Все дамы согласились, что не может, и решили единогласно, что председатель уголовной палаты, не имеющий таких свирепых привычек, один способен решать вопросы нежные, где замешано сердце женщины, не говоря уже о всех прочих вопросах.
— Эстетика в жизни все, — объяснял Пепко с
авторитетом сытого
человека. — Посмотри на цветы, на окраску бабочек, на брачное оперение птиц, на платье любой молоденькой девушки. Недавно я встретил Анну Петровну, смотрю, а у нее голубенький бантик нацеплен, — это тоже эстетика. Это в пределах цветовых впечатлений, то есть в области сравнительно грубой, а за ней открывается царство звуков… Почему соловей поет?..
Напротив, своим
авторитетом интеллигентного, университетского
человека он только санкционировал их распущенность.
Богатые
люди имеют всегда около себя приживалов; науки и искусства тоже. Кажется, нет на свете такого искусства или науки, которые были бы свободны от присутствия «инородных тел» вроде этого г. Гнеккера. Я не музыкант и, быть может, ошибаюсь относительно Гнеккера, которого к тому же мало знаю. Но слишком уж кажутся мне подозрительными его
авторитет и то достоинство, с каким он стоит около рояля и слушает, когда кто-нибудь поет или играет.
Я сам ведь враг
авторитета,
Но пообтерся меж
людьми...
Гибкий, как сталь,
человек превращался в тряпку, чему втайне радовались его завистники и что пробуждало сострадание между теми из главных артистов, которые признавали его
авторитет и любили его; последних, надо сказать, было немного.
Когда он откинул свой треух на плечи, я увидал молодое, раскрасневшееся от мороза лицо мужчины лет тридцати; крупные черты его были отмечены тем особенным выражением, какое нередко приходилось мне замечать на лицах старост арестантских артелей и вообще на лицах
людей, привыкших к признанию и
авторитету в своей среде, но в то же время вынужденных постоянно держаться настороже с посторонними.
Нередко принимают какое-нибудь мнение только потому, что оно поддерживается
человеком важным или пользующимся славой умного, добросовестного и т. п., тут действует сила так наз.
авторитета.
В голосе полковника звучала такая полная уверенность, что, казалось, сама практическая жизнь говорила его устами, глядела из его несколько заплывших глаз; между тем опытный бродяга, тот самый Бесприютный, который пользовался у сотен
людей безусловным
авторитетом, стоял перед ним и бормотал что-то, как школьник.
Я не покушаюсь на ваш научный
авторитет и уверен, что вы согласитесь со мною, как
люди, привыкшие к добросовестному научному мышлению.
Буду ли я вообще все те мерзости проделывать, которые проделывают русские культурные
люди, шлющиеся на теплых водах? Буду ли я уверять, что мы, русские, — свиньи, что правительство у нас революционное, что молодежь наша не признает ни
авторитетов, ни государства, ни семейства, ни собственности, что вообще порядочному
человеку в России дышать нельзя и что поэтому следует приобрести виллу в Бадене или в Ницце, а сношения с Россией ограничить получением оброков?
Неужели только эта грошовая «образованность», делающая из
человека ученого попугая и подставляющая ему вместо живых требований природы рутинные сентенции [отживших]
авторитетов всякого рода, — неужели она только будет всегда красоваться перед нами в лучших произведениях нашей литературы, занимать собою наших талантливых публицистов, критиков, поэтов?
Разумеется, я признал его неопровержимым
авторитетом, мудрейшим и ученейшим из
людей!
Мы, оставившие Россию только для того, чтобы свободное русское слово раздалось, наконец, в Европе, — мы тут налицо и считаем долгом подать свой голос, когда
человек, вооруженный огромным и заслуженным
авторитетом, утверждает, что «Россия не существует, что русские не
люди, что они лишены нравственного смысла».
Врачебная пресса громила операцию самым энергичным образом, в медицинских обществах ее решительно порицали
люди самого высокого
авторитета».
Христос не основывал никакой церкви, не устанавливал никакого государства, не дал никаких законов, никакого правительства, ни внешнего
авторитета, но он старался написать закон бога в сердцах
людей с тем, чтобы сделать их самоуправляющимися.
Власть без
авторитета,
авторитет без голоса, сомневающийся даже в собственном своем праве — это было положение
человека с завязанными глазами, который в незнакомой комнате и с незнакомыми
людьми играет в жмурки.
Для пресечения вреда, могущего постоянно происходить от этого
человека,
авторитет его и, к сожалению, даже самое доброе имя необходимо долженствовали быть подорваны.
При виде капитана старший офицер снял, по морскому обычаю, фуражку и раскланялся с ним с несколько преувеличенной служебной почтительностью морского служаки. В ней, впрочем, не было ничего заискивающего или унизительного; этим почтительным поклоном старший офицер не только приветствовал уважаемого
человека, но и чествовал в лице его
авторитет капитана.
Андрей Николаевич был, видимо, огорчен этой историей. Он боялся всяких «историй» в кают-компании и умел вовремя прекращать их своим вмешательством, причем влиял своим нравственным
авторитетом честного и доброго
человека, которого уважали в кают-компании. До сих пор все шло хорошо… и вдруг ссора.
Режиссером Малого театра был тогда Богданов, старик, из отставных танцовщиков, приятель некоторых московских писателей, служивший перед тем в провинции, толковый по-старинному, но не имевший
авторитета. Он совсем и не смахивал на закулисного
человека, а смотрел скорее помещиком из отставных военных.
Фарисеи, не понимая того определения жизни, которое дано
людям теми учителями, в преданиях которых они воспитаны, заменяют его своими лжетолкованиями о будущей жизни и вместе с тем стараются скрыть от
людей определения жизни других просветителей человечества, выставляя их перед своими учениками в самом их грубом и жестоком извращении, полагая тем поддержать исключительный
авторитет того учения, на котором они основывают свои толкования.
Люди эти, немецкие эстетические критики, большей частью совершенно лишенные эстетического чувства, не зная того простого, непосредственного художественного впечатления, которое для чутких к искусству
людей ясно выделяет это впечатление от всех других, но, веря на слово
авторитету, признавшему Шекспира великим поэтом, стали восхвалять всего Шекспира подряд, особенно выделяя такие места, которые поражали их эффектами или выражали мысли, соответствующие их мировоззрениям, воображая себе, что эти-то эффекты и эти мысли и составляют сущность того, что называется искусством.