Цитаты из русской классики со словом «Венера»
Под именем Сатурна он изображал себя, под именем
Венеры — известную тогда красавицу Наталью Кирилловну де Помпадур.
Тяга была прекрасная. Степан Аркадьич убил еще две штуки и Левин двух, из которых одного не нашел. Стало темнеть. Ясная, серебряная
Венера низко на западе уже сияла из-за березок своим нежным блеском, и высоко на востоке уже переливался своими красными огнями мрачный Арктурус. Над головой у себя Левин ловил и терял звезды Медведицы. Вальдшнепы уже перестали летать; но Левин решил подождать еще, пока видная ему ниже сучка березы Венера перейдет выше его и когда ясны будут везде звезды Медведицы.
— Обедали? — закричал барин, подходя с пойманною рыбою на берег, держа одну руку над глазами козырьком в защиту от солнца, другую же пониже — на манер
Венеры Медицейской, выходящей из бани.
Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей:
К чему бесплодно спорить с веком?
Обычай деспот меж людей.
Второй Чадаев, мой Евгений,
Боясь ревнивых осуждений,
В своей одежде был педант
И то, что мы назвали франт.
Он три часа по крайней мере
Пред зеркалами проводил
И из уборной выходил
Подобный ветреной
Венере,
Когда, надев мужской наряд,
Богиня едет в маскарад.
— Вот — наша звезда… богиня…
Венера — ура-а!
Женщина — венец создания, — да, но не
Венера только.
Зори вечерние (утренних я никогда не вижу) обливают золотом весь горизонт; зажгутся звезды, прежде всего Юпитер и
Венера.
Это тело, может быть, обещало формы
Венеры Милосской, хотя непременно и теперь уже в несколько утрированной пропорции, — это предчувствовалось.
Сумасшедший резчик был на вид угрюм и скуп на слова; по ночам пел песню «о прекрасной
Венере» и к каждому проезжему подходил с просьбой позволить ему жениться на какой-то девке Маланье, давно уже умершей.
Первая, как всегда, зажглась
Венера, за ней — Юпитер и другие крупные звезды.
Высокая, стройная, с едва намеченною, девственною грудью, она напоминала
Венеру, выходящую из морской волны.
Венеры эти, Марсы, Юпитеры, понимаешь, звезды, планеты… все миры, больше нашей земли…
Но великолепное убранство первых двух комнат, неслыханные и невиданные ими вещи, редкая мебель, картины, огромная статуя
Венеры, — все это произвело на них неотразимое впечатление почтения и чуть ли даже не страха.
— Да, но это название ужасно глупое; они были политеисты, то есть многобожники, тогда как евреи, мы, христиане, магометане даже — монотеисты, то есть однобожники. Греческая религия была одна из прекраснейших и плодовитейших по вымыслу; у них все страсти, все возвышенные и все низкие движения души олицетворялись в богах; ведь ты
Венеру, богиню красоты, и Амура, бога любви, знаешь?
Знакомо ли вам это чувство: когда на аэро мчишься ввысь по синей спирали, окно открыто, в лицо свистит вихрь — земли нет, о земле забываешь, земля так же далеко от нас, как Сатурн, Юпитер,
Венера? Так я живу теперь, в лицо — вихрь, и я забыл о земле, я забыл о милой, розовой О. Но все же земля существует, раньше или позже — надо спланировать на нее, и я только закрываю глаза перед тем днем, где на моей Сексуальной Табели стоит ее имя — имя О-90…
Иногда обычный репертуар дня видоизменялся, и мы отправлялись смотреть парижские"редкости". Ездили в Jardin des plantes [Ботанический сад] и в Jardin d'acclimatation, [Зоологический сад] лазили на Вандомскую колонну, побывали в Musee Cluny и, наконец, посетили Луврский музей. Но тут случился новый казус: увидевши
Венеру Милосскую, Захар Иваныч опять вклепался и стал уверять, что видел ее в Кашине. Насилу мы его увели.
Все это, освещенное довольно уж низко спустившимся солнцем, которое то прорезывалось местами в аллее и обозначалось светлыми на дороге пятнами, то придавало всему какой-то фантастический вид, освещая с одной стороны безглавую
Венеру и бездланную Минерву, — все это, говорю я, вместе с миниатюрной Настенькой, в ее черном платье, с ее разбившимися волосами, вместе с усевшимся на ступеньки беседки капитаном с коротенькой трубкой в руках, у которого на вычищенных пуговицах вицмундира тоже играло солнце, — все это, кажется, понравилось Калиновичу, и он проговорил...
Она… что же особенного заметил в ней доктор? Всякий, увидев ее в первый раз, нашел бы в ней женщину, каких много в Петербурге. Бледна, это правда: взгляд у ней матовый, блуза свободно и ровно стелется по плоским плечам и гладкой груди; движения медленны, почти вялы… Но разве румянец, блеск глаз и огонь движений — отличительные признаки наших красавиц? А прелесть форм… Ни Фидий, ни Пракситель не нашли бы здесь
Венер для своего резца.
Показалось Александрову, что он знал эту чудесную девушку давным-давно, может быть, тысячу лет назад, и теперь сразу вновь узнал ее всю и навсегда, и хотя бы прошли еще миллионы лет, он никогда не позабудет этой грациозной, воздушной фигуры со слегка склоненной головой, этого неповторяющегося, единственного «своего» лица с нежным и умным лбом под темными каштаново-рыжими волосами, заплетенными в корону, этих больших внимательных серых глаз, у которых раек был в тончайшем мраморном узоре, и вокруг синих зрачков играли крошечные золотые кристаллики, и этой чуть заметной ласковой улыбки на необыкновенных губах, такой совершенной формы, какую Александров видел только в корпусе, в рисовальном классе, когда, по указанию старого Шмелькова, он срисовывал с гипсового бюста одну из
Венер.
Дело в том, что на потолке этой уборной была довольно искусно нарисована
Венера, рассыпающая цветы, которые как бы должны были упасть с потолка на поправляющих свой туалет дам и тем их еще более украсить, — мысль сама по себе прекрасная, но на беду в уборной повесили для освещения люстру, крючок которой пришелся на средине живота Венеры, вследствие чего сказанное стихотворение гласило: «Губернский предводитель глуп, ввинтил Венере люстру в пуп».
В то время взгляд на классицизм был особенный: всякий, кто обнаруживал вкус к женскому полу и притом знал, что
Венера инде называется Афродитою, тем самым уже приобретал право на наименование классика.
В стихах же граф Мантейфель называл уфимскую красавицу и
Венерой [Венера-в древнеримской мифологии — богиня любви и красоты.] и Минервой.
— Вы приехали повеселиться, посмотреть, как тут гуляют? — сказала хозяйка, причем ее сморщенное лицо извинялось за беспокойство и шум города. — Мы теперь не выходим, нет. Теперь все не так. И карнавал плох. В мое время один Бреденер запрягал двенадцать лошадей. Карльсон выпустил «Океанию»: замечательный павильон на колесах, и я была там главной
Венерой. У Лакотта в саду фонтан бил вином… О, как мы танцевали!
Нижние стекла у окон его кабинета завесились непроницаемыми тканями, возле двух черепов явилась небольшая
Венера; везде выросли, как из земли, гипсовые головы с выражением ужаса, стыда, ревности, доблести — так, как их понимает ученое ваяние, то есть так, как эти страсти не являются в натуре.
Да маски глупой нет:
Молчит… таинственна, заговорит… так мило.
Вы можете придать ее словам
Улыбку, взор, какие вам угодно…
Вот, например, взгляните там,
Как выступает благородно
Высокая турчанка… как полна,
Как дышит грудь ее и страстно и свободно.
Вы знаете ли кто она?
Быть может, гордая графиня иль княжна,
Диана в обществе…
Венера в маскераде,
И также может быть, что эта же краса
К вам завтра вечером придет на полчаса.
В обоих случаях вы, право, не в накладе.
Только что погасли звезды, но еще блестит белая
Венера, одиноко утопая в холодной высоте мутного неба, над прозрачною грядою перистых облаков; облака чуть окрашены в розоватые краски и тихо сгорают в огне первого луча, а на спокойном лоне моря их отражения, точно перламутр, всплывший из синей глубины вод.
В состоянии ли они убедить вас даже в том, что эта женщина менее хороша, чем та или другая
Венера?
После обеда, по обыкновению, перешли в будуар Анны Юрьевны, который во всем своем убранстве представлял какой-то нежащий и вместе с тем волнующий характер: на картинах все были очень красивые и полуобнаженные женщины, статуи тоже все
Венеры и Дианы, мягкие ковры, мягкая мебель, тепловатый полусвет камина…
Возьмите всю поэзию, всю живопись, скульптуру, начиная с любовных стихов и голых
Венер и Фрин, вы видите, что женщина есть орудие наслаждения; она такова на Трубе и на Грачевке и на придворном бале.
Надобно знать, что бабушка моя, лет шестьдесят тому назад, ездила в Париж и была там в большой моде. Народ бегал за нею, чтоб увидеть la Vénus moscovite; [московскую
Венеру (фр.).] Ришелье за нею волочился, и бабушка уверяет, что он чуть было не застрелился от ее жестокости.
Он пошел передо мной разнообразный и коварный. То появлялся в виде язв беловатых в горле у девчонки-подростка. То в виде сабельных искривленных ног. То в виде подрытых вялых язв на желтых ногах старухи. То в виде мокнущих папул на теле цветущей женщины. Иногда он горделиво занимал лоб полулунной короной
Венеры. Являлся отраженным наказанием за тьму отцов на ребятах с носами, похожими на казачьи седла. Но, кроме того, он проскальзывал и не замеченным мною. Ах, ведь я был со школьной парты!
Обратилось в какую-то аксиому, что красота очертаний
Венеры Медицейской или Милосской, Аполлона Бельведерского и т. д. гораздо выше, нежели красота живых людей.
Арманда (декламирует). Богиня
Венера послала любовь. Прильни, мой любовник, вспени мою кровь.
— Нет, Маша; я вас люблю не как вино. Постойте, я вам это докажу когда-нибудь, вот когда мы женимся и поедем с вами за границу. Знаете ли, я уже заранее думаю, как я приведу вас перед Милосскую
Венеру. Вот кстати будет сказать...
На краски теперь у меня есть; на обед, на чай, на содержанье, на квартиру есть; мешать и надоедать мне теперь никто не станет; куплю себе отличный манкен, закажу гипсовый торсик, сформую ножки, поставлю
Венеру, накуплю гравюр с первых картин.
Когда я сижу близ своей Анисиньки, точно как Амур близ
Венеры, тут я чувствую всю силу любви, страстный пламень жжет меня, и я сетую на медленность в совершении нашего брака.
Деревенский мальчик не видал ни мраморных
Венер, ни живописных Диан в купальне!..
«Sic visum Veneri!» («Так угодно
Венере» — Ред.) — решил он, вставая из-за стола и закуривая папиросу.
Шлюпка подошла вплотную; грязный, продырявленный старыми выстрелами борт шхуны мирно дремал; дремали мачты, штанги, сонно блестели стекла иллюминатора; ленивая, поскрипывающая тишина старого корабля дышала грустным спокойствием, одиночеством путника, отдыхающего в запущенном столетнем саду, где сломанные скамейки поросли мохом и желтый мрамор
Венер тонет в кустарнике. Аян кричал...
По ночам на равнине заунывно воют волки; звезды крупны, синеваты и холодны, а зловещая
Венера зелена, точно камень изумруд.
Но я о себе-то, о кавалерах только говорю: мы привыкли принимать себе такое женское внимание и сакрифисы в простоте, без рассуждений, как дар
Венеры Марсу следующий, и ничего продолжительного ни для себя не требовали, ни сами не обещали, а пришли да взяли — и поминай как звали.
Половина тёмно-синего неба была густо засеяна звёздами, а другая, над полями, прикрыта сизой тучей. Вздрагивали зарницы, туча на секунду обливалась красноватым огнём. В трёх местах села лежали жёлтые полосы света — у попа, в чайной и у лавочника Седова; все эти три светлые пятна выдвигали из тьмы тяжёлое здание церкви, лишённое ясных форм. В реке блестело отражение
Венеры и ещё каких-то крупных звёзд — только по этому и можно было узнать, где спряталась река.
Право, выходило так, точно все мы живем не на земле, а на Марсе ли на
Венере, или на другой какой-нибудь планете, куда видимые земные дела достигают через огромные промежутки времени в целые недели, месяцы и годы.
Он начал с того, когда они уселись в кадрили, что наговорил ей много комплиментов, сравнивая ее с
Венерой и с Дианой, и с розаном, и еще с каким-то цветком.
Он говорил: «Смотрите, для примера
Я несколько приму античных поз:
Вот так стоит Милосская
Венера;
Так очертанье Вакха создалось;
Вот этак Зевс описан у Гомера;
Вот понят как Праксителем Эрос,
А вот теперь я Аполлоном стану» —
И походил тогда на обезьяну.
Высунувшаяся из-за занавеса рука хватает автора за шиворот. Он с криком исчезает за кулисой. Занавес быстро раздергивается. Бал. Маски кружатся под тихие звуки танца. Среди них прогуливаются другие маски, рыцари, дамы, паяцы. Грустный Пьеро сидит среди сцены на той скамье, где обыкновенно целуются
Венера и Тангейзер.
Мы можем без всякого специального чувства любоваться одетою красавицею; но к живому нагому женскому телу, не уступай оно в красоте самой
Венеры Милосской, мы нашим воспитанием лишены способности относиться чисто.
— Так после этого и
Венера Милосская клубничка, и Мурильевская Мадонна клубничка!
Кому же пришла бы в голову мысль одеть
Венеру Милосскую?
В этом же месяце римляне праздновали и именины
Венеры, богини любви, брака (законного и незаконного), красоты, турнюров и ртутных мазей.
Неточные совпадения
Выдумал какую-то „осмысленную и одухотворенную
Венеру“!
Ассоциации к слову «Венера»
Синонимы к слову «Венера»
Синонимы к слову «венера»
Предложения со словом «венера»
- Венера вращается в противоположную сторону – с востока на запад.
- Венера слышит его, и статуя превращается в женщину, Галатею.
- Можно сослаться хотя бы на проблему происхождения искусства: всё, кто ею занимаются, имеют дело примерно с тем же кругом предметов – наскальные росписи, сосуды, орнаменты, «палеолитические венеры».
- (все предложения)
Сочетаемость слова «венера»
Дополнительно