Неточные совпадения
Ревунов (не расслышав). Я уже ел, благодарю. Вы говорите: гуся? Благодарю… Да… Старину
вспомнил… А ведь приятно, молодой человек! Плывешь себе по
морю, горя не знаючи, и… (дрогнувшим голосом) помните этот восторг, когда делают поворот оверштаг! Какой моряк не зажжется при воспоминании об этом маневре?! Ведь как только раздалась команда: свистать всех наверх, поворот оверштаг — словно электрическая искра пробежала по всем. Начиная от командира и до последнего матроса — все встрепенулись…
Неточные совпадения
Варвара сидела у борта, держась руками за перила, упираясь на руки подбородком, голова ее дрожала мелкой дрожью, непокрытые волосы шевелились. Клим стоял рядом с нею, вполголоса
вспоминая стихи о
море, говорить громко было неловко, хотя все пассажиры давно уже пошли спать. Стихов он знал не много, они скоро иссякли, пришлось говорить прозой.
Лидия села в кресло, закинув ногу на ногу, сложив руки на груди, и как-то неловко тотчас же начала рассказывать о поездке по Волге, Кавказу, по
морю из Батума в Крым. Говорила она, как будто торопясь дать отчет о своих впечатлениях или
вспоминая прочитанное ею неинтересное описание пароходов, городов, дорог. И лишь изредка вставляла несколько слов, которые Клим принимал как ее слова.
7-го октября был ровно год, как мы вышли из Кронштадта. Этот день прошел скромно. Я живо
вспомнил, как, год назад, я в первый раз вступил на
море и зажил новою жизнью, как из покойной комнаты и постели перешел в койку и на колеблющуюся под ногами палубу, как неблагосклонно встретило нас
море, засвистал ветер, заходили волны;
вспомнил снег и дождь, зубную боль — и прощанье с друзьями…
«Какое наслаждение, после долгого странствования по
морю, лечь спать на берегу в постель, которая не качается, где со столика ничего не упадет, где над вашей головой не загремит ни бизань-шкот, ни грота-брас, где ничто не шелохнется!..» — думал я… и вдруг
вспомнил, что здесь землетрясения — обыкновенное, ежегодное явление. Избави Боже от такой качки!
Долго мне будут сниться широкие сени, с прекрасной «картинкой», крыльцо с виноградными лозами, длинный стол с собеседниками со всех концов мира, с гримасами Ричарда; долго будет чудиться и «yes», и беготня Алисы по лестницам, и крикун-англичанин, и мое окно, у которого я любил работать, глядя на серые уступы и зеленые скаты Столовой горы и Чертова пика. Особенно еще как
вспомнишь, что впереди
море,
море и
море!