Неточные совпадения
Приятели с Трубной площади повернули на Грачевку и скоро вошли в переулок, о котором Васильев знал только понаслышке. Увидев два ряда домов с ярко освещенными окнами и с настежь открытыми дверями, услышав веселые звуки роялей и скрипок — звуки, которые вылетали из всех дверей и мешались в странную путаницу, похожую на то, как будто где-то в потемках, над крышами, настраивался невидимый оркестр, Васильев удивился и
сказал...
— Начнем с самого начала, —
сказал художник.
Приятели вошли в узкий коридорчик, освещенный лампою с рефлектором. Когда они отворили дверь, то в передней с желтого дивана лениво поднялся человек в черном сюртуке, с небритым лакейским лицом и с заспанными глазами. Тут пахло, как в прачечной, и кроме того еще уксусом. Из передней вела дверь в ярко освещенную комнату. Медик и художник остановились в этой двери и, вытянув шеи, оба разом заглянули в комнату.
Вдруг она чему-то захохотала и
сказала громко, так, что все слышали, длинную циническую фразу. Васильев оторопел и, не зная, какое выражение придать своему лицу, напряженно улыбнулся. Улыбнулся только один он, все же остальные — его
приятели, музыканты и женщины даже и не взглянули на его соседку, точно не слышали.
Прав ли
приятель — не знаю, но то, что переживал Васильев, когда ему казалось, что вопрос решен, было очень похоже на вдохновение. Он плакал, смеялся, говорил вслух те слова, какие он
скажет завтра, чувствовал горячую любовь к тем людям, которые послушаются его и станут рядом с ним на углу переулка, чтобы проповедовать; он садился писать письма, давал себе клятвы…
— Не договаривайте, пожалуйста, не договаривайте! — стремительно вскричала она и схватила его за руку. — Лучше я доскажу вашу мысль. Полюбить, хотели вы сказать, — не так ли? Больше ведь никто не выдумает. Скажите мне, Лука Иваныч, — только забудьте, что я молодая дама, madame Патера, — а просто, как
приятелю скажите: были вы когда-нибудь близки к порядочной женщине, совсем близки?
Неточные совпадения
— Есть у меня, —
сказал он, — друг-приятель, по прозванью вор-новото́р, уж если экая выжига князя не сыщет, так судите вы меня судом милостивым, рубите с плеч мою голову бесталанную!
— Все занимается хозяйством. Вот именно в затоне, —
сказал Катавасов. — А нам в городе, кроме Сербской войны, ничего не видно. Ну, как мой
приятель относится? Верно, что-нибудь не как люди?
— Ну, пойдем в кабинет, —
сказал Степан Аркадьич, знавший самолюбивую и озлобленную застенчивость своего
приятеля; и, схватив его за руку, он повлек его за собой, как будто проводя между опасностями.
— Так и есть! Левин, наконец! — проговорил он с дружескою, насмешливою улыбкой, оглядывая подходившего к нему Левина. — Как это ты не побрезгал найти меня в этом вертепе? —
сказал Степан Аркадьич, не довольствуясь пожатием руки и целуя своего
приятеля. — Давно ли?
— Что вы говорите! — вскрикнул он, когда княгиня
сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого
приятеля.