Неточные совпадения
Землемер Глеб Гаврилович Смирнов приехал на станцию Гнилушки. До
усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось еще проехать на лошадях верст тридцать — сорок. (Ежели возница не пьян и лошади не клячи, то и тридцати верст не будет, а коли возница с мухой да кони наморены, то
целых пятьдесят наберется.)
— Мала птичка, да ноготок востер. У меня до француза в Москве
целая усадьба на Полянке была, и дом каменный, и сад, и заведения всякие, ягоды, фрукты, все свое. Только птичьего молока не было. А воротился из Юрьева, смотрю — одни закопченные стены стоят. Так, ни за нюх табаку спалили. Вот он, пакостник, что наделал!
Вскоре после так встревожившего Сергея Семеновича Зиновьева доклада его камердинера Петра княжна Людмила Васильевна Полторацкая покинула гостеприимный кров своего дяди и переехала в собственный дом на левом берегу реки Фонтанки. С помощью дяди ею куплена была
целая усадьба с садом и даже парком или же, собственно говоря, расчищенным лесом, которым во времена Петра Великого были покрыты берега этой речки, текущей теперь в центре столицы в гранитных берегах.
Неточные совпадения
Вон за
усадьбой, со стороны деревни,
целая луговина покрыта разостланными на солнце полотнами.
Он выскочил на двор, обежал его во всех направлениях — нет коня нигде! Плетень, окружавший
усадьбу Пантелея Еремеича, давно пришел в ветхость и во многих местах накренился и приникал к земле… Рядом с конюшней он совсем повалился, на
целый аршин в ширину. Перфишка указал на это место Чертопханову.
— Во время француза, — продолжает он, возвращаясь к лимонам (как и все незанятые люди, он любит кругом да около ходить), — как из Москвы бегали, я во Владимирской губернии у одного помещика в
усадьбе флигелек снял, так он в ранжерее свои лимоны выводил. На
целый год хватало.
И хозяйством и домоводством полновластно распоряжалась жена, а муж по
целым дням уныло бродил по единственной свободной горнице, бормоча бессвязные слова и завидливо прислушиваясь, не доносится ли с слепушкинской
усадьбы гвалта, свидетельствующего о начале запоя.
Шесть дней рыщут — ищут товар по частным домам,
усадьбам, чердакам, покупают
целые библиотеки у наследников или разорившихся библиофилов, а «стрелки» скупают повсюду книги и перепродают их букинистам, собиравшимся в трактирах на Рождественке, в Большом Кисельном переулке и на Малой Лубянке.