Неточные совпадения
Теперешние карты неудовлетворительны, что видно хотя бы из
того, что суда, военные и коммерческие, часто садятся на мель и на камни, гораздо
чаще, чем об этом пишут
в газетах.
На Сахалине попадаются избы всякого рода, смотря по
тому, кто строил — сибиряк, хохол или чухонец, но
чаще всего — это небольшой сруб, аршин
в шесть, двух — или трехоконный, без всяких наружных украшений, крытый соломой, корьем и редко тесом.
Чаще всего я встречал
в избе самого хозяина, одинокого, скучающего бобыля, который, казалось, окоченел от вынужденного безделья и скуки; на нем вольное платье, но по привычке шинель накинута на плечи по-арестантски, и если он недавно вышел из тюрьмы,
то на столе у него валяется фуражка без козырька.
Тут много неясного, и я остановился на предположениях, что
в Александровске поселяются большею
частью те, которые приезжают сюда из России с деньгами, и что для населения большим подспорьем
в жизни служат нелегальные средства.
Основан он
в 1857 г., название же его Дуэ, или Дуи, существовало раньше и относилось вообще к
той части берега, где находятся теперь дуйские копи.
Когда из Александровска едешь
в Ново-Михайловку,
то на переднем плане возвышается хребет, загораживая собою горизонт, и
та его
часть, которая видна отсюда, называется Пилингой.
Кононовича есть один, касающийся давно желанного упразднения Дуэ и Воеводской тюрьмы: «Осмотрев Воеводскую тюрьму, я лично убедился
в том, что ни условия местности,
в которой она находится, ни значение содержащихся
в ней преступников, большею
частью долгосрочных или заключенных за новые преступления, не могут оправдать
того порядка надзора или, лучше сказать, отсутствия всякого фактического наблюдения,
в котором эта тюрьма находится с самого ее основания.
Живут они
в Северном Сахалине, по западному и восточному побережью и по рекам, главным образом по Тыми; [Гиляки
в виде немногочисленного племени живут по обоим берегам Амура,
в нижнем его течении, начиная, примерно, с Софийска, затем по Лиману, по смежному с ним побережью Охотского моря и
в северной
части Сахалина;
в продолжение всего
того времени, за которое имеются исторические сведения об этом народе,
то есть за 200 лет, никаких сколько-нибудь значительных изменений
в положении их границ не произошло.
Предполагают, что когда-то родиной гиляков был один только Сахалин и что только впоследствии они перешли оттуда на близлежащую
часть материка, теснимые с юга айнами, которые двигались из Японии,
в свою очередь теснимые японцами.] селения старые, и
те их названия, какие упоминаются у старых авторов, сохранились и по сие время, но жизнь все-таки нельзя назвать вполне оседлой, так как гиляки не чувствуют привязанности к месту своего рождения и вообще к определенному месту, часто оставляют свои юрты и уходят на промыслы, кочуя вместе с семьями и собаками по Северному Сахалину.
Слева близко зеленел Сахалин, именно
та его пустынная, девственная
часть, которой еще не коснулась каторга; справа
в ясном, совершенно прозрачном воздухе еле-еле мерещился Татарский берег.
Интересно, что
в то время, как сахалинские колонизаторы вот уже 35 лет сеют пшеницу на тундре и проводят хорошие дороги к таким местам, где могут прозябать одни только низшие моллюски, самая теплая
часть острова, а именно южная
часть западного побережья, остается
в совершенном пренебрежении.
Дома большею
частью новые и приятные на вид, и нет
той тяжкой казенщины, как, наприм<ер>,
в Дуэ.
Так,
в сравнении с севером, здесь
чаще прибегают к телесным наказаниям и бывает, что
в один прием секут по 50 человек, и только на юге уцелел дурной обычай, введенный когда-то каким-то давно уже забытым полковником, а именно — когда вам, свободному человеку, встречается на улице или на берегу группа арестантов,
то уже за 50 шагов вы слышите крик надзирателя: «Смир-р-рно!
В каждом селении живет также надзиратель,
чаще всего нижний чин местной команды, безграмотный, который докладывает проезжим чиновникам, что всё обстоит благополучно, и наблюдает за поведением поселенцев и за
тем, чтоб они без спросу не отлучались и занимались сельским хозяйством.
Другая
часть женщин поступает
в гаремы писарей и надзирателей, третья же, большая,
в избы поселенцев, причем женщин получают только
те, кто побогаче и имеет протекцию.
Жизнь впроголодь, питание иногда по целым месяцам одною только брюквой, а у достаточных — одною соленою рыбой, низкая температура и сырость убивают детский организм
чаще всего медленно, изнуряющим образом, мало-помалу перерождая все его ткани; если бы не эмиграция,
то через два-три поколения, вероятно, пришлось бы иметь дело
в колонии со всеми видами болезней, зависящих от глубокого расстройства питания.
Для случайных корреспондентов, судивших
чаще всего по первым впечатлениям, имели решающее значение хорошая или дурная погода, хлеб и масло, которыми их угощали
в избах, и
то, попадали ли они сначала
в такое мрачное место, как Дуэ, или
в такое на вид жизнерадостное, как Сиянцы.
Третий «заведующий по агрономической
части», поляк, был уволен начальником острова с редким
в чиновнических летописях скандалом: приказано было выдать ему прогонные деньги
в том только случае, когда он «предъявит заключенное им условие с каюром на отвоз его до г. Николаевска»; начальство, очевидно, боялось, что агроном, взявши прогонные деньги, останется на острове навсегда (приказ № 349, 1888 г.).
Между
тем комиссия, с Власовым и Мицулем во главе, решавшая вопрос о пригодности Сахалина для штрафной сельскохозяйственной колонии, нашла, что
в средней
части острова земли, которую можно привести
в культурное состояние, «должно быть гораздо больше, чем 200 тысяч десятин», а
в южной
части количество такой земли «простирается до 220 тысяч».]
При разнообразии своих занятий солдат не успевал научиться военному делу и забывал
то, чему был научен, а вместе с ним отставали и офицеры, и строевая
часть находилась
в самом плачевном состоянии.
Когда один корреспондент спросил у него, бывал ли он когда-нибудь
в средней
части острова и что там видел,
то майор ответил: «Гора да долина — долина да опять гора; известно, почва вулканическая, извергательная».
О
том,
в каком печальном положении находится здесь следственная
часть, я буду говорить
в своем месте.
Наказания, которые полагаются каторжным и поселенцам за преступления, отличаются чрезмерною суровостью, и если наш «Устав о ссыльных» находится
в полном несоответствии с духом времени и законов,
то это прежде всего заметно
в той его
части, которая трактует о наказаниях.
Для
того чтобы судить,
в какое время года
чаще всего совершаются побеги, я воспользуюсь немногими цифрами, какие успел найти и записать.
Этот тифоид очень распространен здесь, особенно
в северных округах, но
в отчет не попадает и сотая
часть всех случаев, так как больные обыкновенно не лечатся от этой болезни и переносят ее на ногах, а если лежат,
то дома на печи.
С женскими болезнями обращались
в 1889 г.
в лазарет не часто, всего 105 раз. Между
тем в колонии почти нет здоровых женщин.
В акте одной из комиссий по продовольствию каторжных,
в которой участвовал заведующий медицинскою
частью, сказано, между прочим: «Около 70 % ссыльнокаторжных женщин страдают хроническими женскими болезнями». Случалось, что во всей вновь прибывшей партии арестанток не оказывалось ни одной здоровой.
Больных, обращавшихся за медицинскою помощью
в 1889 г., было 11309; но так как большинство каторжных
в летнее время живет и работает далеко вне тюрьмы, где лишь при больших партиях находятся фельдшера, и так как большинство поселенцев, за дальностью расстояния и по причине дурной погоды, лишено возможности ходить и ездить
в лазареты,
то эта цифра касается главным образом
той части населения, которое живет
в постах, вблизи врачебных пунктов.
Неточные совпадения
Молиться
в ночь морозную // Под звездным небом Божиим // Люблю я с
той поры. // Беда пристигнет — вспомните // И женам посоветуйте: // Усердней не помолишься // Нигде и никогда. // Чем больше я молилася, //
Тем легче становилося, // И силы прибавлялося, // Чем
чаще я касалася // До белой, снежной скатерти // Горящей головой…
Крестьяне рассмеялися // И рассказали барину, // Каков мужик Яким. // Яким, старик убогонький, // Живал когда-то
в Питере, // Да угодил
в тюрьму: // С купцом тягаться вздумалось! // Как липочка ободранный, // Вернулся он на родину // И за соху взялся. // С
тех пор лет тридцать жарится // На полосе под солнышком, // Под бороной спасается // От
частого дождя, // Живет — с сохою возится, // А смерть придет Якимушке — // Как ком земли отвалится, // Что на сохе присох…
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь
в тех летах,
в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь
в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего
чаще первая встреча бывает: умы, развращенные
в своих понятиях, сердца, развращенные
в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с
теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Глуповцы
тем быстрее поняли смысл этого нового узаконения, что они издревле были приучены вырезывать
часть своего пирога и приносить ее
в дар.
Во время градоначальствования Фердыщенки Козырю посчастливилось еще больше благодаря влиянию ямщичихи Аленки, которая приходилась ему внучатной сестрой.
В начале 1766 года он угадал голод и стал заблаговременно скупать хлеб. По его наущению Фердыщенко поставил у всех застав полицейских, которые останавливали возы с хлебом и гнали их прямо на двор к скупщику. Там Козырь объявлял, что платит за хлеб"по такции", и ежели между продавцами возникали сомнения,
то недоумевающих отправлял
в часть.