Сказывают также, что когда-то была на том месте пустынь, от которой осталась одна каменная ограда да подземные склепы, и что будто с тех пор, как ее разорили татары и погубили всех старцев, никто не смел и близко к ней подходить; что каждую ночь перерезанные
монахи встают из могил и сходятся служить сами по себе панихиду; что частенько, когда делывали около этого места порубки, мужики слыхали в сумерки благовест.
Неточные совпадения
— А именно — например, Лоренцо,
монах, францисканец, человек совершенно уже бесстрастный и обожающий одну только природу!.. Я, пожалуй, дам вам маленькое понятие, переведу несколько намеками его монолог… — прибавил Неведомов и, с заметным одушевлением
встав с своего дивана, взял одну из книг Шекспира и развернул ее. Видимо, что Шекспир был самый любимый поэт его.
Икону поставили в передний угол на два стула, прикрытые чистой простыней, по бокам киота
встали, поддерживая его, два
монаха, молодые и красивые, подобно ангелам — ясноглазые, радостные, с пышными волосами.
Встань, бедный самозванец. // Не мнишь ли ты коленопреклоненьем, // Как девочке доверчивой и слабой // Тщеславное мне сердце умилить? // Ошибся, друг: у ног своих видала // Я рыцарей и графов благородных; // Но их мольбы я хладно отвергала // Не для того, чтоб беглого
монаха…
Но это не украшало отца, не гасило брезгливость к нему, в этом было даже что-то обидное, принижающее. Отец почти ежедневно ездил в город как бы для того, чтоб наблюдать, как умирает
монах. С трудом, сопя, Артамонов старший влезал на чердак и садился у постели
монаха, уставив на него воспалённые, красные глаза. Никита молчал, покашливая, глядя оловянным взглядом в потолок; руки у него стали беспокойны, он всё одёргивал рясу, обирал с неё что-то невидимое. Иногда он
вставал, задыхаясь от кашля.
Монах склонился и вышел. Лицо игумна было ужасно, жилы на висках налились кровью и бились; он был смущен, несмотря на свою обычную твердость, и не знал, верить ли или нет какому-то обвинению, и то укорял себя в сомнении, приискивая наказание виновному, то верил обвинению, приискивая доказательства к опровержению его; он то
вставал и прохаживался, то садился; наконец, обращаясь к молодому
монаху, сказал: «Позови брата Феодора и оставь его со мною наедине».