Неточные совпадения
Любовь Андреевна(
глядит в окно
на сад). О, мое детство, чистота моя! В этой детской я спала,
глядела отсюда
на сад, счастье просыпалось вместе со мною каждое утро, и тогда он был точно таким, ничто не изменилось. (Смеется от радости.) Весь, весь белый! О сад мой! После темной ненастной осени и холодной зимы опять ты молод, полон счастья, ангелы небесные не покинули тебя… Если бы снять с
груди и с плеч моих тяжелый камень, если бы я могла забыть мое прошлое!
Епиходов. Собственно говоря, не касаясь других предметов, я должен выразиться о себе, между прочим, что судьба относится ко мне без сожаления, как буря к небольшому кораблю. Если, допустим, я ошибаюсь, тогда зачем же сегодня утром я просыпаюсь, к примеру сказать,
гляжу, а у меня
на груди страшной величины паук… Вот такой. (Показывает обеими руками.) И тоже квасу возьмешь, чтобы напиться, а там,
глядишь, что-нибудь в высшей степени неприличное, вроде таракана.
Неточные совпадения
Дрожу,
гляжу на лекаря: // Рукавчики засучены, //
Грудь фартуком завешана, // В одной руке — широкий нож, // В другой ручник — и кровь
на нем, // А
на носу очки!
На грудь кладет тихонько руку // И падает. Туманный взор // Изображает смерть, не муку. // Так медленно по скату гор, //
На солнце искрами блистая, // Спадает глыба снеговая. // Мгновенным холодом облит, // Онегин к юноше спешит, //
Глядит, зовет его… напрасно: // Его уж нет. Младой певец // Нашел безвременный конец! // Дохнула буря, цвет прекрасный // Увял
на утренней заре, // Потух огонь
на алтаре!..
Питая горьки размышленья, // Среди печальной их семьи, // Онегин взором сожаленья //
Глядит на дымные струи // И мыслит, грустью отуманен: // Зачем я пулей в
грудь не ранен? // Зачем не хилый я старик, // Как этот бедный откупщик? // Зачем, как тульский заседатель, // Я не лежу в параличе? // Зачем не чувствую в плече // Хоть ревматизма? — ах, Создатель! // Я молод, жизнь во мне крепка; // Чего мне ждать? тоска, тоска!..
Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем в одном и заключается истина, и мучился,
глядя на других, бил себя в
грудь, плакал, ломал себе руки.
Когда же Базаров, после неоднократных обещаний вернуться никак не позже месяца, вырвался наконец из удерживавших его объятий и сел в тарантас; когда лошади тронулись, и колокольчик зазвенел, и колеса завертелись, — и вот уже
глядеть вслед было незачем, и пыль улеглась, и Тимофеич, весь сгорбленный и шатаясь
на ходу, поплелся назад в свою каморку; когда старички остались одни в своем, тоже как будто внезапно съежившемся и подряхлевшем доме, — Василий Иванович, еще за несколько мгновений молодцевато махавший платком
на крыльце, опустился
на стул и уронил голову
на грудь.