После этого послышался крик, какого еще никогда не слыхали в Уклееве, и не верилось, что небольшое, слабое существо, как Липа, может кричать так. И на дворе вдруг стало тихо. Аксинья
прошла в дом, молча, со своей прежней наивной улыбкой… Глухой всё ходил по двору, держа в охапке белье, потом стал развешивать его опять, молча, не спеша. И пока не вернулась кухарка с реки, никто не решался войти в кухню и взглянуть, что там.
Неточные совпадения
Дни
в доме Цыбукина
проходили в заботах.
Потом
в доме тетки были устроены смотрины, как следует, с закуской и вином, и Липа была
в новом розовом платье, сшитом нарочно для смотрин, и пунцовая ленточка, точно пламень, светилась
в ее волосах. Она была худенькая, слабая, бледная, с тонкими, нежными чертами, смуглая от работы на воздухе; грустная, робкая улыбка не
сходила у нее с лица, и глаза смотрели по-детски — доверчиво и с любопытством.
Потом у себя
дома Анисим всё
ходил по комнатам и посвистывал или же, вдруг вспомнив о чем-то, задумывался и глядел
в пол неподвижно, пронзительно, точно взглядом хотел проникнуть глубоко
в землю.
Давно уже пришло известие, что Анисима посадили
в тюрьму за подделку и сбыт фальшивых денег.
Прошли месяцы,
прошло больше полугода, минула длинная зима, наступила весна, и к тому, что Анисим сидит
в тюрьме, привыкли и
в доме и
в селе. И когда кто-нибудь
проходил ночью мимо
дома или лавки, то вспоминал, что Анисим сидит
в тюрьме; и когда звонили на погосте, то почему-то тоже вспоминалось, что он сидит
в тюрьме и ждет суда.
И говорит равнодушно, потому что привыкла. Почему-то и летом и зимой одинаково он
ходит в шубе и только
в очень жаркие дни не выходит, сидит
дома. Обыкновенно, надевши шубу и подняв воротник, запахнувшись, он гуляет по деревне, по дороге на станцию, или сидит с утра до вечера на лавочке около церковных ворот. Сидит и не пошевельнется. Прохожие кланяются ему, но он не отвечает, так как по-прежнему не любит мужиков. Когда его спрашивают о чем-нибудь, то он отвечает вполне разумно и вежливо, но кратко.
— Собственный
дом или чужой, всё равно, лишь бы тепло было да бабы не ругались… — сказал Костыль и засмеялся. — Когда
в молодых летах был, я очень свою Настасью жалел. Бабочка была тихая. И, бывало, все: «Купи, Макарыч,
дом! Купи, Макарыч,
дом! Купи, Макарыч, лошадь!» Умирала, а всё говорила: «Купи, Макарыч, себе дрожки-бегунцы, чтоб пеши не
ходить». А я только пряники ей покупал, больше ничего.
Перед окончанием курса я стал чаще
ходить в дом княгини. Молодая девушка, казалось, радовалась, когда я приходил, иногда вспыхивал огонь на щеках, речь оживлялась, но тотчас потом она входила в свой обыкновенный, задумчивый покой, напоминая холодную красоту изваянья или «деву чужбины» Шиллера, останавливавшую всякую близость.
Агафья попотчевала ее такими славными холодными сливками, так скромно себя держала и сама была такая опрятная, веселая, всем довольная, что барыня объявила ей прощение и позволила
ходить в дом; а месяцев через шесть так к ней привязалась, что произвела ее в экономки и поручила ей все хозяйство.
— Когда лучше узнаю историю, то и обсужу это! — отвечал Павел тоже сухо и ушел; но куда было девать оставшиеся несколько часов до ночи? Павлу пришла в голову мысль
сходить в дом к Есперу Иванычу и посмотреть на те места, где он так счастливо и безмятежно провел около года, а вместе с тем узнать, нет ли каких известий и от Имплевых.
Они
прошли в дом через большую каменную террасу, со всех сторон закрытую густыми шпалерами винограда «изабелла». Черные обильные гроздья, издававшие слабый запах клубники, тяжело свисали между темной, кое-где озолоченной солнцем зеленью. По всей террасе разливался зеленый полусвет, от которого лица женщин сразу побледнели.
Неточные совпадения
Как велено, так сделано: //
Ходила с гневом на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. // Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках //
В Екатеринин день, // И горя словно не было! // Запела, как певала я //
В родительском
дому. // Мы были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого, как Филиппушка, // Со свечкой поискать…
Левин нахмурился. Оскорбление отказа, через которое он
прошел, как будто свежею, только что полученною раной зажгло его
в сердце. Он был
дома, а
дома стены помогают.
Всё, что она видела, подъезжая к
дому и
проходя через него, и теперь
в своей комнате, всё производило
в ней впечатление изобилия и щегольства и той новой европейской роскоши, про которые она читала только
в английских романах, но никогда не видала еще
в России и
в деревне.
— Соскучился, Агафья Михайловна.
В гостях хорошо, а
дома лучше, — отвечал он ей и
прошел в кабинет.
— Вы
сходите, сударь, повинитесь еще. Авось Бог даст. Очень мучаются, и смотреть жалости, да и всё
в доме навынтараты пошло. Детей, сударь, пожалеть надо. Повинитесь, сударь. Что делать! Люби кататься…